Онлайн книга «Фатальное колесо. Шестое чувство»
|
И зевать… впечатлительный ты наш. «Кашка» и «эшка» – это от первых букв наименований групп корпусников и электриков. – Дебилы! – в сердцах выругался я. – Всего два месяца до сессии. А там сразу же и диплом, выпуск не за горами! Надо же быть такими полудурками! – Не то слово, – равнодушно заявил Сашка, растирая слипающиеся глаза. – Пьянство – это зло! Я чуть не поперхнулся. – Зло? А ну вену покажи, добряк! – Отвянь… – А чего это мы такие на расслабоне все? Еле языком шевелим… Долбился вчера? – Отвянь, говорю. – Ты становишься настоящим наркошей, План. Мечты сбываются! – Я не выспался… – Ты плохо кончишь, юноша. Знаешь как? Сделают из тебя «прокормыша» и будут на твоей шкурке проверять новое варево. Если не загнулся – можно всем колоть. – У нас продукт натуральный… – У «вас»? Ты уже, на хрен, окончательно у «них»? Мне до зуда в ладонях захотелось отпустить леща этому горе-разведчику. – Да на, на! Посмотри! – Сашка задрал рукав и продемонстрировал мне свои прежние две дырки от уколов. – Нет новых. Видишь? – Тише, тише. Мы не одни тут. Хотя… а ну вторую покажи, только не выпячивай так демонстративно. – Да пожалуйста! Сашка сделал вид, что просто закатывает рукава на свитере. Чисто. – Надеюсь, под колено еще не колешь? – Дурак, что ли? Ты уж меня вообще за конченого не держи. Я ведь плотно не садился. Федор, который в «семье», он вообще поощряет растягивание дозняка. Оно и для здоровья хорошо, и для экономии полезно. – Для экономии? У них что, проблемы с запасами? – Да я и не понял толком. Напрямую никто ничего не говорит, но намеками… – Ну, ну… Не тяни резину, сейчас уже курултай начнется! – Говорят, что вроде бы Пистолет «шляпу» таскал из запасов, до того как помер. Он же начинающий был, на подсосе, как и я. Ну… это значит, что Федор очень маленькую дозу нам обоим начислял. Чтоб не подсели. Я так не жалуюсь, а Толик прямо на дерьмо весь исходил, дозняк хотел как можно больше расфуфлить. – Не выражайся тут… в актовом зале. Я задумался. И умер Пистолет от передоза. «Перерасфуфлил»? Спер соломку и закинулся чрезмерно? Или переволновался после беседы со мной? Решил нервишки поправить? Как-то это все слишком просто. – Послушай. А у вас не судачили, как конкретно Пистолет воровал вашу дурь? У кого именно? Ты же говорил, что на блатхате ее не держат. – Я думаю, у Салмана пер. – С чего ты взял? – Удобно. В одном доме же. И Салман не всегда дверь запирает, ты ведь помнишь? – Помню. Ну и что? Как-то я не увидел там у него в квартире стеллажей для наркотиков. И указателей не заметил. У Салмана наверняка тайник есть! – Тут такое дело. – Сашка беспокойно заерзал в деревянном кресле. – В «семье» прямо об этом не говорят, но… похоже, Сова, ну, подруга Пистолета, она, кажется, еще и Салмана… того… подруга. Даже… как сказать-то? – Трахает, что ли, деда? – Ага! Прикинь? – В принципе… сорок пять мужику. Хоть и выглядит пеньком древним. Любви все возрасты покорны. Почему бы и нет? – Она уж точно знает, где тайник! – Да понял я, понял. Я рассеянно наблюдал, как в зале появился директор техникума и народ нехотя стал отрывать свои задницы от сидений. Встали и мы с Сашкой. Кефир демократичненько на ходу махнул рукой, садитесь, мол, что за церемонии, и сразу направился к трибуне. – Здравствуйте, товарищи. Нестройный ропот со стороны студенческой массы можно было принять за ответное приветствие. – У нас чрезвычайное происшествие. Недопустимое в системе советского профессионально-технического образования… Началось. «Император всея мазуты» поговорить любит. Тем самым он как бы демонстрирует всему миру, что и простые работяги не лыком шиты – пахал просто в юности на Севморзаводе обыкновенным слесарюгой: красивое начало большой карьеры. Зато теперь – большая говорящая шишка! Половина первой пары считай сорвана. Брошена, так сказать, на алтарь священного воспитательного процесса. – …останется позорным пятном на репутации нашего учебного заведения. И это я еще не говорю об их родителях!.. Говори-говори. Ни в чем себя не ограничивай. – Сашка, – шепнул я, – у меня вообще-то к тебе дело серьезное есть. И опасное… как ты любишь. – Насколько опасное? – До легких телесных. А может, даже – средней степени тяжести. – Ну что ж… каждый сам для себя прикольный дьявол! Я замолчал на полуслове. «Каждый сам для себя прикольный дьявол». Знакомая присказка. Разница лишь в интерпретации «замечательности»: прекрасный, отличный, прикольный… В любом случае – дьявол! Последний раз я эту банальщину слышал от… Вовки Микояна. Эдакая претензия на многомудрую философию. На поэтическую сентенцию к теме психологического обоснования несовершенства человеческой натуры. А на самом деле – тупой статус для хреновых соцсетей. Довольно-таки дурацкое выражение. Причем из таких, что сам нарочно не придумаешь. По крайней мере, не в групповом исполнении. А у нас… как попки, один за другим: «Каждый сам для себя… дьявол»… Оба-на! – А ты где слышал это выражение, Шурик? – спросил я тихо, со значением растягивая слова. – Только не торопись с ответом. Вспомни хорошенько! – А чего тут вспоминать. Так Федор всегда говорит. В «семье»… Я надолго замолчал. Федор. В «семье». И… Вовка Микоян. Когда наш басист ляпнул ту фразу, у меня мелькнуло в голове равнодушное: у подружки слизал, плагиатор несчастный, у Сонечки. Она тоже что-то похожее буровила про «прекрасного дьявола». А что, если… Я почувствовал, как оторопь пробежала по всему телу. А волосы на голове даже шевельнулись пару раз. Интересно, как это со стороны выглядело? – Послушай, Сашка! – Чего? – А ты подружку Вовки Микояна видел хоть раз? – А у него что, подружка есть? – Не смешно. Есть, конечно. Так видел или нет? – Нет. – А эту вашу Сову, часом, не Соней зовут? |