Онлайн книга «Черный воздух. Лучшие рассказы»
|
Остановившись на том же месте, что и Брайан, Джо с Питером следуют его примеру. Затем Джо указывает вслед Брайану, пересекающему участок склона куда круче сорока пяти градусов. – Невиданный трехногий зверь, обитатель холмов, – со смехом говорит Джо. – Невиданный зверь «снегоед». Питер тоже лезет в рюкзак за перчаткой. – Вот что нам мешало пойти там, вдоль деревьев, и обойтись без этого клятого траверса? – Оттуда вид не так хорош. Питер вздыхает. Джо, топчась по снегу, ждет, смотрит на Питера с любопытством. Питер мажет лицо маслом от солнечных ожогов, со лба его обильно струится пот, смесь пота с маслом на небритых щеках Питера блестит, будто зеркало. – Мне только кажется или мы в самом деле выкладываемся на всю катушку? – говорит он. – Еще как выкладываемся, – отвечает Джо. – Траверсы – штука нелегкая. Оба смотрят вслед Брайану, приближающемуся к середине самой крутой части склона. – И вы, ребята, лазаете по этим снегам для забавы? – изумляется Питер. Джо молчит, а через какое-то время вздрагивает, точно очнувшись. – Прости, – говорит он. – О чем мы с тобой толковали? Питер, пожав плечами, оглядывает Джо самым пристальным образом. – Ты о'кей? – спрашивает он, стиснув рукою в перчатке плечо Джо. – Да, да. Просто… забыл. Опять! – Любой иногда о чем-нибудь да забывает. – Знаю, знаю. Удрученно вздохнув, Джо направляется по следам Брайана. Питер идет за ним. С высоты они кажутся крохотными пятнышками, единственными движущимися объектами на бескрайнем черно-белом просторе. Снег слепит белизной, защитные очки пускают в стороны зайчики. Путники утирают лбы, то и дело останавливаются передохнуть. Брайан уходит вперед, Питер заметно отстал. Джо, осторожно ступая по склону, полушепотом разговаривает сам с собой. Перчатки намокли, запястья покрылись браслетами льда. Внизу одинокие деревья лесополосы покачиваются на ветру, однако на склоне безветренно, жарко. Склон делается положе, и вот они за отрогом. Брайан сбрасывает рюкзак, достает «пенку», усаживается на нее и сосредоточенно роется в рюкзаке. Вскоре его догоняет Джо. – Уф! – отдувается он. – Нелегок был этот траверс. – Не так уж и сложен, – возражает Брайан. – Разве что скучноват. Проглотив с полдюжины «M&M», он машет рукой туда, где высится гребень хребта. – Однако устал я от траверсов, это точно, – сознается он. – На хребет поднимусь, а там, по гребню, спущусь к перевалу. Джо окидывает взглядом склон, ведущий на гребень. – Ага, ну а мы с Питом двинемся прежним путем, вдоль отрога, и подойдем к перевалу мимо озера Дорис. Оттуда путь почти ровный. – Верно. Но я все равно наверх. – Ладно. Значит, встретимся на перевале. Брайан меряет взглядом Джо. – С тобой по пути ничего не случится? – Разумеется, ничего. Брайан надевает рюкзак, разворачивается, наклоняется вперед и неспешными длинными шагами карабкается наверх. – Зверь вьючный, горбатый, косолапый, да-да, – негромко бормочет Джо, провожая товарища взглядом. – Улитка-великанша по снегу ползет, домик на спине несет… Йо-хо-хо, в горы, в горы, рам-ди-дам, рам-ди-дам-ди-дам… Неторопливо, беспечно вышедший из-за поворота Питер бросает на снег «пенку», усаживается рядом с Джо. Дышит он тяжело, но со временем его дыхание выравнивается. – А Брайан где? – Наверх пошел. – Нам тоже туда карабкаться? – Думаю, мы с тобой дойдем до перевала и в обход, по тропе. – Слава богу. – Мимо озера Дорис. – Знаменитого озера Дорис! – хмыкает Питер. Джо укоризненно грозит ему пальцем. – Там здорово, вот увидишь. Джо с Питером идут дальше. Вскоре их дыхание достигает обычного ритма. По пути они пересекают лужок, притулившийся, будто терраса, к склону хребта. В снегу там и сям зияют проталины, так что путь их не слишком-то ровен. – Ноги мерзнут, – жалуется Питер, идущий в полудюжине ярдов позади Джо. – Там система охлаждения, – оглянувшись, откликается Джо. – Большая часть моей крови горяча – так горяча, что я могу держать снег в горсти и ладонь не замерзнет. А вот ступни охлаждены. Чтобы кровь в них остывала. По моим ощущениям, идеальное место – примерно возле коленей. Я живу там и прекрасно себя чувствую. – А мои колени болят. – Хм-м-м, – тянет Джо. – Да, тогда даже не знаю, что тебе и посоветовать… Долгую паузу заполняет только хруст снега да скрип башмаков о снегоступы. Наконец Питер вновь открывает рот. – Понять не могу, отчего так устал. Всю зиму ведь в баскетбол гонял, будто проклятый. – В горах не так ровно, как на баскетбольной площадке. Джо шагает чуть быстрее, чем Питер, и мало-помалу уходит вперед. На ходу он смотрит влево, на заросшую лесом долину, но, пару раз поскользнувшись, устремляет взгляд вперед, под ноги. Дыхание с хрипом рвется из горла. Утирая от пота лоб, Джо немузыкально дудит себе под нос какой-то мотивчик, а после переходит на что-то вроде монотонной речевки, с каждым шагом, на каждом выдохе бормоча: – Зверь вьючный… зверь вьючный… зверь вьючный… Его снегоступы с хрустом крушат крохотные хребты и пики сверкающих ноздреватых сугробов. Ослепительно-белый свет пробивается под оправу солнцезащитных очков. Джо останавливается, поправляет очки, покончив с этим, поднимает взгляд выше. Впереди, в пяти-шести дюжинах ярдов, виднеется дерево. Взяв курс на него, Джо идет дальше. Вскоре он приближается к дереву, разглядывает старый, корявый горный можжевельник, ветвистый, не слишком-то и высокий. Вокруг деревца чернеет россыпь можжевеловой хвои; каждая иголка слегка погружена в снег – в собственное, отдельное гнездышко. Раз пять, не меньше, открывает Джо рот, бормочет: – Шипо… листо… как? – покачивает головой, подступает к деревцу, гладит его ладонью. – Даже не знаю, кто же ты есть… Склонившись к дереву, он едва не касается ствола кончиком носа. Кора шелушится, отстает от ствола, точно пергаментно-тонкие листы теста фило. Внезапно Джо заключает находку в объятия. – Де-е-ер-рево, – говорит он. – Де-е-е-ер-р-рево-о-о… За повторением этого слова и застает его Питер, шумно, натужно отдувающийся на ходу. Обойдя деревце, Джо указывает вниз, на небольшую горную котловину, выемку в склоне хребта. – А вот и озеро Дорис, – со смехом поясняет он. |