Онлайн книга «Шпага д'Артаньяна, или Год спустя»
|
– Благодарю. Ты настоящий друг, Пегилен, да к тому же верный страж моей фамильной гордости, – усмехнулся де Гиш. – Довольно лести, граф, я, право, смущён! – важно заявил капитан мушкетёров. – Итак? – Итак, главный распорядитель празднеств, высокочтимый господин суперинтендант, устраивает завтра большую охоту. – А! Охота? – На сей раз всё по-настоящему, не то что у тебя с де Вардом. Загонщики, доезжачие, гончие, главный ловчий – всё как положено. Только, умоляю, постарайся завтра вооружиться чем-нибудь посерьёзнее пары дуэльных пистолетов. – Обещаю взять три пистолета. – Вот это дело! Этак ты снова станешь центром всеобщего внимания и обожания. Подумать только, каким ангелом становится человек на смертном одре! Я нисколько не стремлюсь умалить твоих достоинств и добродетелей, но чёрт возьми!.. Когда на пятый день твоего… э-э… охотничьего недуга дамы восклицали «Святой Гиш!», – это был уже перебор, милый мой. – Что не мешало им по выздоровлении восстановить в памяти дополненный список моих грехопадений, – улыбнулся де Гиш. – Одно немыслимо без другого! В каждом херувиме, знаешь ли, заключена частица дьявола, да и у чертей по воскресеньям, бывает, немилосердно зудит между лопатками. При дворе грешник куда популярнее монаха, тебе ли не знать этого? Вот и получается, что ты был героем целых два месяца; но теперь очередь других, возможно даже – моя. Будь же заправским игроком, дай шанс менее удачливым соперникам. – Не себя ли ты величаешь неудачником, Пегилен? В таком случае поздравляю: ты скромен, как Иосиф. Тебе, королевскому фавориту, капитану мушкетёров, преемнику великого д’Артаньяна, не хватает ещё и славы мученика? Недурно! – Ах, между мною и моим предшественником есть три существенных различия. – Каких же, барон? Сделай милость, объясни мне эту загадку. – Охотно. Как я уже говорил, есть три различия, и вот первое из них: я не граф. – Это святая истина, пока ты не граф, – кивнул де Гиш, – далее? – Во-вторых, я – не маршал Франции. – Однако даже сам господин д’Артаньян стал им лишь в последний день жизни, – заметил де Гиш, – в то время, замечу, он несколько превосходил тебя возрастом. Я не ошибаюсь? – О нет, маршалу и впрямь было шестьдесят лет. – Следовательно, у тебя в запасе ещё лет тридцать беспорочной службы. – Думается, это так, хотя тот же маркиз дю Плесси – мой ровесник, а ему звание маршала было пожаловано сразу вслед за д’Артаньяном. Но, как бы то ни было, ты проливаешь бальзам на мои раны, граф, хотя есть ещё одно… – Ах, да! – Третье различие. – Я весь – уши, капитан. – Третье различие… на сей раз утешить меня не удастся даже тебе… – Послушаем, Пегилен. – Итак, третье и главное различие между мною и покойным маршалом заключается в том, что я – не д’Артаньян, – закончил де Лозен с самой скорбной миной. – Действительно, тут уж ничего не попишешь! – воскликнул де Гиш, не в силах удержаться от смеха. – Довольствуйся тем, что ты – гасконец, как и он, милый друг. И ради того чтобы ты не был столь безутешен, ибо это – горе непоправимое, я… – Ты?.. – Согласен оказать тебе услугу. – Какую именно? – На завтрашнюю охоту я возьму с собой отменный карабин. – Здорово! – Таким образом, я окажусь в безопасности, а тебе будет предоставлена полная возможность картинно дать растерзать себя клыкам… Кстати, кого собираются затравить? – Грозу окрестных селян – волков. – Значит, клыкам серого хищника. Это будет потрясающе! Скажи, ты доволен? – Насколько может быть доволен смертный! Я благодарен тебе, мой верный товарищ, ты снова, в который раз, жертвуешь собой, уступая мне лучшую долю. Сердце моё переполняет признательность. – Ещё бы! Умереть на глазах у короля, можно даже сказать – за короля! О, не удивлюсь, если тебя посмертно сделают герцогом и пэром. Вперёд, мушкетёр! Сотрясаясь от хохота, Лозен сделал шаг назад, намереваясь отвесить де Гишу шутливый поклон. При этом он едва не сбил с ног человека, спешившего куда-то и оказавшегося в этот момент на пути энергично-грациозного движения гасконца. Ощутив толчок, Пегилен порхнул в сторону и обернулся, готовый принести извинения даме и сделать замечание мужчине. Но, встретив ледяной взгляд бездонных серых глаз, невольно сник и почтительно поклонился: – Прошу простить мне мою неловкость, преподобный отец. – Не стоит, господин барон, – сдержанно отозвался д’Олива, – вы ничуть не потревожили меня. Наоборот, кажется, это я помешал вашей оживлённой беседе. Это так, господин граф? – обратился он к де Гишу. – Что вы, отче! – поклонился и граф. – Мы с бароном рассуждали о самом заурядном предмете… – Об охоте, – вставил де Лозен. – Прекрасно, – бесстрастно молвил иезуит. – Но ведь церковь, кажется, порицает охоту? – разошёлся Пегилен, не обращая внимания на сдерживающий жест друга. Гасконцу вдруг стало неловко от того, что он на секунду смешался при виде испанского посланника, и теперь он старался поставить самого проповедника в неловкое положение. – Охота есть занятие мирское и тщетное, – отвечал д’Олива, – но, уж конечно, более угодное Господу нашему, нежели праздные, суетные забавы, царящие вокруг. – Выходит, скоро мы совершим богоугодное дело, почти священнодействие. Лично я намерен возложить на алтарь никак не меньше трёх пожирателей упитанных агнцев. Отец д’Олива молчал: казалось, поток богохульств, извергаемый бароном (и на который, заметим, бравый капитан никогда не отважился бы в присутствии французского священника), совсем не задевает его (да так оно, в сущности, и было). Обстановку разрядил де Гиш, громко сказав: – Дело в том, что на завтра назначена охота на волков, преподобный отец. – Я не слыхал об этом, – откликнулся монах, впервые обнаруживая интерес к собеседнику. Де Гиш почувствовал себя не в своей тарелке: – Но… разве не видитесь вы с господином суперинтендантом? – Очень часто: в последний раз мы расстались три часа назад. – В этом всё дело. Известию об охоте чуть больше часа. – Понятно, господин граф, благодарю вас. Прощайте, господин барон, – бросил он Пегилену. – Прошу вас, благословите охотников, отче, – попросил де Гиш, стремясь до конца загладить выходку приятеля. Исполнив его просьбу, д’Олива удалился. Глядя ему вслед, граф сказал капитану: – Что это на тебя нашло? |