Книга Хорошая дочь, страница 21 – Карин Слотер

— Хорошо. — Дилия перевернула еще одну страницу. — Что делала миссис Пинкман, когда вы увидели ее в конце коридора?

Чарли пришлось снова задуматься, чтобы уложить мысли в голове.

— Она кричала, — вспомнила Чарли. — Не в тот момент, а до этого. Простите. Я это не упомянула. До этого, когда я была в кабинете Гека, после того, как он стянул меня за тумбочку, мы услышали женский крик. Я не знаю, было это до школьного звонка или после, но она кричала: «Помогите нам».

— «Помогите нам», — повторила Дилия.

— Да, — сказала Чарли.

Поэтому она и побежала: потому что ей было знакомо это невыносимое отчаяние — когда ты ждешь кого-то, хоть кого-нибудь, кто поможет вернуть мир обратно в колею.

— Таким образом, — подхватила Дилия, — где в коридоре находилась миссис Пинкман?

— Она стояла на коленях рядом с Люси и держала ее за руку. Она молилась. Я взяла другую руку Люси. Я посмотрела ей в глаза. Она была еще жива. Она двигала глазами, открыла рот. — Чарли пыталась проглотить свое горе. Она прокручивала в голове смерть девочки уже несколько часов, но говорить об этом вслух было слишком тяжело. — Мисс Хеллер произнесла еще одну молитву. Люси отпустила мою руку и…

— Умерла? — подсказала Дилия.

Чарли сжала кулак. Прошло много лет, а она все еще помнила, как пальцы Сэм дрожали в ее ладони.

Она не знала, что было ужаснее увидеть: внезапную шокирующую смерть или медленный, но неотвратимый уход Люси Александер в небытие.

И то и другое было по-своему невыносимо.

— Сделаем небольшой перерыв? — предложила Дилия.

Чарли молчала, и молчание ответило за нее. Она смотрела в зеркало за плечами Бена. Впервые с того момента, как они заперли ее в этой комнате, она посмотрела на свое отражение. Она специально плохо оделась перед тем, как пойти в школу, чтобы не быть неправильно понятой. Джинсы, кроссовки, болтающаяся футболка с длинными рукавами. Линялый логотип «Дьюк Девилс» заляпан кровью. Лицо Чарли ничем не лучше. Красное пятно вокруг правого глаза начало превращаться в самый настоящий синяк. Она вытащила из носа остатки салфетки. Кожа треснула, как под коростой. На глазах у нее навернулись слезы.

— Не спешите, — сказала Дилия.

Но Чарли не хотела задерживаться.

— Я слышала, как Гек сказал копу опустить оружие. У него был дробовик. — Она вспомнила. — До этого он запнулся. Тот коп с дробовиком. Он поскользнулся на крови и…

Она помотала головой. Она отчетливо помнила, как на его лице отразились одновременно паника и чувство долга, от которого у копа перехватило дыхание. Он был страшно напуган, но, как и Чарли, побежал навстречу опасности, а не прочь от нее.

— Посмотрите на эти фотографии.

Дилия снова полезла в сумку. Она выложила на столе три фотографии. Портреты. Трое белых мужчин. Армейские стрижки. Толстые шеи. Если бы они не были полицейскими, они могли бы быть бандитами.

Чарли указала на фото в середине.

— Вот этот был с дробовиком.

— Полицейский Эд Карлсон, — сказала Дилия.

Эд. В школе он учился на год старше Чарли.

— Карлсон целился дробовиком в Гека. Гек сказал ему успокоиться или что-то вроде того. — Она указала на другое фото. Оно было подписано «РОДЖЕРС», но Чарли его раньше не знала.

— Роджерс там тоже был, — сказала она. — У него был пистолет.

— Пистолет?

— «Глок-девятнадцать».

— Вы разбираетесь в оружии?

— Да.

Чарли провела последние двадцать восемь лет, изучая все виды огнестрельного оружия, когда-либо изготовленного человеком.

— В кого целились полицейские Карлсон и Роджерс? — спросила Дилия.

— В Келли Уилсон, но мистер Гекльби стоял перед ней на коленях, заслоняя ее собой, поэтому фактически получается, что они целились в него.

— И что делала в это время Келли Уилсон?

Чарли поняла, что пистолет она не упомянула.

— У нее был револьвер.

— Пятизарядный? Шести?

— Могу только догадываться. Какой-то старый револьвер. Не короткоствольный, а… — Чарли остановилась. — Там было еще оружие? Еще один стрелок?

— Почему вы спрашиваете?

— Потому что вы спросили, сколько выстрелов прозвучало, а сейчас спрашиваете, сколько патронов было в револьвере.

— Я бы не стала делать далекоидущие выводы из моих вопросов, мисс Куинн. На данный момент расследования мы можем достаточно уверенно утверждать, что другого оружия и другого стрелка там не было.

Чарли сжала губы. Слышала ли она больше четырех выстрелов в самом начале? Слышала ли она больше шести выстрелов? Она вдруг почувствовала, что ни в чем не уверена.

Дилия продолжила:

— Вы сказали, что у Келли Уилсон был револьвер. Что она с ним делала?

Чарли закрыла глаза, чтобы перенаправить свои мысли обратно в коридор.

— Келли сидела на полу, как я упоминала. Спиной к стене. Револьвер она направила себе в грудь, вот так. — Чарли сцепила руки, показывая, как девушка держала пистолет обеими руками, с большим пальцем на спусковом крючке. — Все выглядело так, что она собирается застрелиться.

— Она держала на спусковом крючке большой палец левой руки?

Чарли посмотрела на свои руки.

— Простите, я могу только догадываться. Я левша. Она держала большой палец на спусковом крючке, но я не могу точно сказать какой.

Дилия продолжила записывать.

— И?

— Карлсон и Роджерс кричали, чтобы Келли положила оружие, — вспомнила Чарли. — Они были вне себя. Мы все были вне себя. Кроме Гека. Он, наверное, имеет боевой опыт или… — Она не стала строить догадки. — Гек вытянул руку. Он попросил Келли отдать револьвер ему.

— Келли Уилсон говорила что-либо за все это время?

Чарли не собиралась подтверждать, что Келли Уилсон что-то говорила, потому что не верила, что двое мужчин, слышавшие ее слова, правдиво передадут их содержание.

— Гек уговаривал ее сдаться, — ответила Чарли. — Келли согласилась.

Чарли перевела взгляд на зеркало, где, как она надеялась, Кен Коин писал кипятком от злости.

— Келли переложила револьвер в руку Гека. Она его полностью отпустила. И тогда полицейский Роджерс выстрелил в мистера Гекльби.

Бен открыл рот, чтобы что-то сказать, но Дилия жестом остановила его.

— Куда он был ранен? — спросила она.

— Сюда, — Чарли показала на свой бицепс.

— В каком состоянии была Келли Уилсон в этот момент?

— Она будто оцепенела. — Чарли уже ругала себя за то, что стала отвечать на вопрос. — Это просто догадка. Мы с ней не знакомы. Я не эксперт. Я не могу оценивать ее состояние.