Книга Пепел и пламя, страница 43 – Кира Лихт

– А вот это мне нравится, – промурлыкал тот.

«Ненадолго», – подумала я и направила весь свой гнев в руку. Через считаные секунды у Энко на подбородке появился ожог.

– Ай! – Энко вскрикнул и отпустил меня. Его кожу покрывали красные лопнувшие волдыри. Энко выглядел так, будто получил сильный солнечный ожог. – А ты не ходишь вокруг да около!

Я отступила на полшага назад, удивленная собственной силе. Впрочем, вскоре гнев взял верх над удивлением.

– Думаешь, я не замечу твоих грязных трюков? Хочешь залезть ко мне в голову и взять под контроль? Я больше не та доверчивая нимфа, которая ничего не знает и ничего не замечает! Прости, сын Аида, но это давно в прошлом!

Энко воспринял мои слова как вызов. Его кожа уже начала заживать.

– Ладненько. Значит, тебе нравится пожестче? Вот это да. Не ожидал от своего тюфяка-братца.

Я призвала на помощь все свое самообладание, чтобы не покраснеть от таких пошлостей, и издевательски усмехнулась.

– Ты запищал, как девчонка, стоило мне к тебе прикоснуться, и еще называешь Маэля тюфяком? Как мило.

Глаза Энко расширились. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга. У Энко на скулах заиграли желваки.

– Почему ты выбрала Маэля? – хрипло выдавил он. – Почему его?

– Потому что люблю его.

– Но почему? – Энко смахнул с подбородка отслоившуюся кожу и снова стал безупречным полубогом, которому все поклонялись.

– Любовь нельзя объяснить. Она либо есть, либо ее нет.

Энко молчал. Похоже, он не знал, что на это возразить.

Я поправила лямку сумки. Внутри меня все еще бурлила сила, я ее чувствовала. Эта сила удерживала меня в вертикальном положении и заглушала страх.

– Я пойду. Спасибо за помощь и поддержку, но все это зашло слишком далеко. Я думала, что мы друзья, но друзья так не поступают.

– Не уходи, – попросил Энко, протянул ко мне руку, но быстро опустил ее. – Прости.

Я покачала головой, вцепившись в лямку сумки.

– Я думала, ты хочешь мне помочь. Думала, тебя заботит судьба Маэля и ты хочешь добиться его освобождения. Теперь я знаю твои истинные намерения, поэтому нам лучше больше не встречаться.

– И каковы же мои истинные намерения? – поинтересовался Энко и сложил руки на груди. – Если бы я хотел тебя сожрать, то сделал бы это еще несколько недель назад.

– Ох, Энко, – фыркнула я. – Твои слова говорят сами за себя. – Я отвернулась от него, отперла замок и схватилась за дверную ручку. – Пусть в твоей вечной жизни все будет хорошо.

Но Энко не торопился меня отпускать. В мгновение ока он оказался у меня за спиной, и я больше не могла открыть дверь.

– Ты окончательно потерялась в наивных мечтах, раз думаешь, что Маэль выйдет на свободу. Может, он и вообразил себя спасителем человечества, но доказательства говорят против него. Он просидит в тюрьме много веков, – заявил Энко.

Я решила удостоить его последним взглядом и обернулась.

– Это что, предложение?

Из-за сверхъестественно белых зубов улыбка Энко выглядела еще более угрожающей.

– Уверен, мы бы отлично повеселились.

Я отшатнулась.

Энко улыбнулся шире.

– Повеселились? Ну и ну, – презрительно фыркнула я. – Ты ничегошеньки не знаешь о любви.

Похоже, этот обмен колкостями Энко забавлял. Он преодолел разделяющее нас расстояние, и я ударилась спиной о тонкую дверь.

– Ты могла бы меня научить.

Я покачала головой и ответила:

– Извини, но я всегда трезво оценивала свои силы. А теперь отпусти меня.

– Мы обсуждаем такой интересный феномен, как любовь. Разве я могу тебя отпустить?

– Это не тебе решать!

Я молниеносно выбросила вперед ладонь и схватила Энко за горло.

– Отпусти меня сейчас же, или я оставлю на тебе ожог, который ты запомнишь надолго.

С этими словами я слегка сжала пальцы, от которых шел жар, демонстрируя, что его ждет.

Энко ухмыльнулся, но с места не сдвинулся.

Я позволила чувствам выплеснуться наружу, сосредоточила внутреннее пламя в руке. Откуда во мне этот гнев? Почему я схватила Энко за горло? На меня это не похоже, но интуитивно я знала, что делаю, а значит, не время сомневаться в себе. По крайней мере, сейчас не время.

– Дерзай, нимфа, – сказал Энко с весельем в голове. – Проучи этого мерзкого сына Аида!

В следующую секунду он наклонился вперед и провел языком по моей щеке. Я угрожающе сжала его горло. Энко это не остановило.

– Давай я покажу, что умею, – прошептал он мне на ухо и прижался ко мне так, что я больше не могла пошевелиться. Затем резко отстранился, и я невольно отпустила его. У него на шее остались красноватые следы от моих пальцев, а в одном месте красовался маленький волдырь от ожога.

Энко занес руку, и послышалось шипение. У него на ладони вспыхнул огненный шар. Другой рукой Энко схватил меня за челюсть и надавил на щеки так сильно, что мне пришлось приоткрыть рот.

Теперь мне стало страшно. Он же не… Нет, он не станет… Он ведь не засунет этот огненный шар мне в рот?

Энко наклонил голову, ловя мой взгляд.

– Хочешь чего-нибудь погорячее?

С этими словами он подбросил огненный шар, поймал его ртом и поцеловал меня.

На мое шестнадцатилетие родители налили мне бокал шампанского. Огненный поцелуй был такой же на вкус – неожиданный, покалывающий, головокружительный. Шар растаял у нас на языках, и на мгновение не осталось ничего, кроме тепла и вспыхивающих огненных искр. Потом я с силой оттолкнула Энко от себя.

– Что ты себе позволяешь?! – воскликнула я дрожащим от гнева голосом.

Я поняла, что закричу как резаная, если не отойду хотя бы на несколько шагов, и направилась к столу. Дистанция поможет мне собраться с силами и избавиться от страха. Энко расслабленно прислонился к двери, и я осознала, что мои шансы на побег резко уменьшились. Я сжала руки в кулаки и процедила:

– Прикоснешься ко мне еще раз, и клянусь, я найду способ навсегда запереть тебя в Тартаре. Черт!

Я принялась вытирать губы. Они все еще были неестественно теплыми.

Энко выглядел почти обиженным.

– Хватит кричать, дорогуша. Ты сама это начала!

– Я хотела тебя ранить, забыл? Я схватила тебя за горло.

Энко передернул плечами и ответил:

– Ну а я хотел тебя поцеловать. Конец истории.

– Что, прости? Как это вообще связано?! У меня вообще-то есть парень. Твой брат Маэль, если ты вдруг запамятовал.