Онлайн книга «Хромые кони»
|
– Не сейчас, Роджер. – Как обычно. Диана, эта новая информация… – Тебе известно столько же, сколько и мне. – Сомневаюсь. Но все равно это ведь ничего, по сути, не меняет, правда? – Ты так думаешь? Совсем-совсем ничего? – Я хотел сказать, что до того, как взорвалась эта так называемая инфобомба, ты ведь была уверена в успехе? Так какая разница, кто он такой? – Так называемая?! Каждая гласная прозвенела льдом. – Я неудачно выразился. Я просто хотел сказать, что у вас же есть там осведомитель, так? В конце концов, гриф «Моцарт» не присваивают данным, полученным в ходе случайной телефонной прослушки или добытым из подозрительных заявлений на банковский кредит. – Спасибо за экспертное заключение. Напомни мне, где ты отличился? В Бейруте? В Багдаде? Или все-таки у барной стойки клуба «Рубеж»? С гуся вода. – Я просто имел в виду то, чем занимаются в Слау-башне, – самодовольно хохотнул он. – Вымучивают у балласта заявления об увольнении по собственному желанию. Но это-то серьезное дело. Значит, у вас там есть осведомитель? Она вонзила указательный палец в кнопку вызова лифта. – Да, Роджер. У нас есть осведомитель. Именно так осуществляется сбор разведданных. – И он не знал про этот последний финт? – Если бы он знал все на свете, то был бы не осведомителем, Роджер. Он был бы «Википедией». – И насколько непосредственно он во всем этом участвует? – Достаточно непосредственно. – Ловко. – Для одних – ловкость, для других – предусмотрительность. – Ну, предусмотрительность предусмотрительности рознь. Особой славы провидца не наживешь, если читаешь руны, которые сам же и разложил. – Это стоит в одном ряду с «так называемой», Роджер. На что ты намекаешь? Лифт подошел. Двери еще не до конца разъехались, а она уже шагнула в кабину и нажала кнопку первого этажа. Трижды. В один прекрасный день кто-нибудь наконец-то изобретет кнопку, которую чем чаще нажимаешь, тем скорее она реагирует. – Ни на что, Диана. Просто подумал, что, возможно, тебе следует соблюдать осторожность. Закрывающиеся двери не успели обрезать коду: – Когда живешь с волками и все такое. Когда живешь с волками, подумала она, раздавила окурок каблуком и посмотрела на часы. До часа дня оставалось пятнадцать секунд. Подход он начал с восточной стороны. Даже если бы она предварительно, еще до того, как набрала номер, не сверилась с личным делом, все равно бы сразу опознала его. В Риджентс-Парке их называли хромыми конями и слабаками, и в том, что они об этом знали, заключалась добрая половина шутки. Каламбур вполне оправдывал себя: при встречах Риджентс-Парка и Слау-башни сразу становилось ясно, кто тут под седлом, а кто на коне. Вот и сейчас он приближался медленно, с упорством аутсайдера, минующего финишный столб одним из последних, словно просто дойти до финиша означало победить в скачке. Тогда как любой чистокровке известно, что финишировать первым – единственный результат, имеющий значение. Дойдя до скамейки, он окинул Диану взглядом наполовину агрессивным, наполовину опасливым, словно обманутый любовник, а затем скривился, оглядев собственно скамейку. – Ненастоящее, – сказала она. Он все еще мешкал. – Да садитесь же. Это очень ценная скамейка. Думаете, какой-то чайке действительно позволили бы здесь гадить? Джед Моди сел. Баклан продолжал патрулировать свою акваторию, близ причала Бэнксайд уличный проповедник назидал прохожих с воображаемого амвона. Словом, все как обычно. – Мне доложили, что вы вчера вышли на контакт, – сказала Тавернер. – Ник – мой старый друг… – начал Моди. – Помолчите. Вы сказали ему, что Джексон Лэм проводит операцию и что он послал одну из ваших младших коллег на задание по перехвату данных. И что это не входит в компетенцию Слау-башни, а если входит, то задание следовало поручить вам. – Так и есть. У меня шесть лет… – Помолчите. Меня интересует, как вы об этом узнали. – О чем, мэм? До тех пор она говорила, пристально всматриваясь в здания на противоположном берегу, но сейчас повернулась к нему. – Вы очень ошибаетесь, если думаете, что мы с вами беседуем. Когда я задаю вопрос, вы отвечаете. Не притворяетесь, что не понимаете, о чем я говорю, и даже в мыслях не имеете ответить мне что-либо, кроме правды. В противном случае вы узнаете, что есть места куда прохладней и глубже, чем эта река, и я лично с радостью сгною вас в одном из них. Я доходчиво изъясняюсь? – Вполне. – Очень хорошо. Значит, так; Джексон Лэм получил от меня определенные указания касательно определенного задания. Насколько я помню, ставить вас об этом в известность не было одним из моих указаний. Итак, как вы об этом узнали? – Там стоит жучок, – сказал он. – Там… стоит… жучок… Это был не то чтобы вопрос. Поэтому Моди не то чтобы ответил. Он просто сглотнул, шумно. – Вы мне на полном серьезе говорите, что поставили кабинет Джексона Лэма на прослушку? – Да. – Господи боже! – Она запрокинула голову и засмеялась. Потом остановилась и повторила: – Господи боже мой. – Это не… – Это не – что? Не повод присесть лет этак на тридцать? Учитывая текущую обстановку. – Вы себе вообще представляете, каково мне там? Она помотала головой: ее не интересовали его спонтанные домашние заготовки. Да, он, возможно, подавлен, обижен, считает, что его назначили козлом отпущения, что ему приходится расплачиваться за косяк Конторы. Но факт оставался фактом: звезд с неба он не хватал никогда. Одного взгляда на личное дело Джеда Моди было достаточно, чтобы понять, что имеешь дело с ходячим образчиком заурядного пехотинца. – Меня это не интересует. Единственное, что меня интересует, – это каким образом зачистка проморгала… Боже. Нет, не может быть. Только не говорите мне… Он не стал. – Зачисткой занимаетесь вы. Он кивнул. – Вот уж действительно: заставь лису стеречь… О господи. А больше вы там у себя ничего не придумали? Нет, не надо, не рассказывайте. И знать не хочу. Ранние предчувствия оказались не напрасными – Диана Тавернер снова полезла за сигаретами. Протянула пачку Моди. Он уже достал зажигалку и широкой ладонью прикрыл пламя от ветра. Оба прикурили. На какой-то миг их сплотила взаимная солидарность изгоев двадцать первого века. – Я не подслушивал, – сказал он. – Вернее, подслушивал. Но только в собственных интересах. Я же одно время был Псом. А теперь, когда в забегаловку внизу устраивается новый официант, Лэм поручает мне пробивать его на предмет благонадежности. И не потому, что действительно опасается засланных казачков. Просто издевается. В глаза. |