Онлайн книга «Если движется небо»
|
...А где-то невыразимо далеко и в то же время совсем близко Ал и Фокс умирали в разгерметизированном корабле, угодив под перекрёстный огонь двух армий. Умирали, глядя в глаза друг другу, в немом бессилии наблюдая, как гаснет их блеск. Умирали, оставшись верными своему обещанию до конца, до самого последнего вздоха, и до последнего пытавшиеся совершить невозможное. Умирали, не зная, что их подвиг и их самопожертвование никому не нужно, что мир будет спасён независимо от их желания и стремления. Но в порыве безнадёжного отчаяния и безрассудной отваги они не могли иначе, и в самый последний миг каждый их них прошептал имя того, с кем ему уготовано было разделить последний вздох: того, чьи глаза он видел напротив... Рамель ошиблась. Она не включила в расчёты пространственно-временной вектор, посчитав его константой. Портал открылся со сдвигом во времени, и благодаря этому Лейф возвратился в свою Вселенную ровно в тот миг, в который он исчез. И это вернуло всё к исходной точке: к тому моменту, когда корабль принца пересёк границу миров. И это выправило реальность, вылечило её. Или убило одну реальность и создало другую, новую – если вам так больше по душе. * * * Кусок пространства, где открылся портал, внешне никак не выделялся и выглядел точно так же, как любой другой участок звёздного неба: тьма, усеянная редкими каплями холодного света. Если бы корабль вёл он сам, а не автопилот, он бы наверняка промахнулся – но в бортовой компьютер были загружены точные координаты, и в какой-то момент Лейф почувствовал, что он уже в своём мире. Это было необъяснимо и странно: те же звёзды, та же сухая безучастная чернота – но всё вокруг дышало до боли знакомым и родным. Он вернулся домой. В корабле, одиноко дрейфующем посреди оглушительного безмолвия космического пространства мальчик по имени Лейфант, наследный принц Монтаны смеялся и плакал. * * * Очнувшись от странного забытья, Фелис вскочила так резко, что у неё закружилась голова. Когда она смогла сфокусировать взгляд, то увидела Алана. Он смотрел на неё изучающе, озадаченно и немного растерянно. – Простите, господин Рок, я, кажется, задремала... – на автомате выдала она. – Ничего страшного, – он устало улыбнулся. – Неделя выдалась тяжёлая. – Тяжёлая... – эхом откликнулась Фелис. Обхватила голову руками, запуская пальцы в волосы. – Не то слово... Её не покидало чувство, будто она упустила нечто крайне важное. Так, проснувшись, мы пытаемся удержать в памяти обрывки сновидений, стремительно ускользающие в никуда. – Боюсь, я вынуждена просить позволения взять внеочередной выходной. К её изумлению, Алан не стал ни возражать, ни выяснять подробности. – Пожалуй, я сам возьму отпуск. В голове такая каша... Фелис не нашлась, что на это ответить. Услышать нечто подобное от предельно собранного, педантичного, дотошного и до чёртиков влюблённого в свою работу шефа было до крайности странно. – Мне приснился очень странный сон, – она виновато улыбнулась, тем самым давая понять, что не относится к снам всерьёз. – Такой реалистичный, подробный... – Вот как? – живо заинтересовался Алан. – Любопытно... – Знаете, чем больше я об этом думаю, тем сильнее сомневаюсь, что это сон. – Лейф... Фелис вздрогнула. – Что... что вы сказали? – Так звали мальчишку, который... Её сердце пропустило удар. Она бросилась к иллюминатору, прильнула к холодному стеклу. Там были звёзды. И планеты. Живые, мирные, счастливые. И даже не думающие аннигилировать. Видения наслаивались, наползали друг на друга. Смутные образы омывали сознание, как морской прибой – волна за волной. И каждая последующая волна приносила с собой новые воспоминания. Воспоминания о прошлом, которого не было. Или всё же было?.. – До-фа-соль... – воскликнула Фелис и тут же осеклась, вспомнив. – Мы созванивались вчера. Он улетел на Мин – повидаться с роднёй, – Алан нахмурился, подспудно чувствуя диссонанс в своих словах. – Но вы правы, мадмуазель Шантеклер, я тоже это помню... – Выходит, мы смогли всё исправить? – с сомнением пробормотала она. Надо взять себя в руки, успокоиться. Девушка зажмурилась, всеми силами отгоняя пугающие образы из той действительности и пытаясь сосредоточиться на настоящей. Она получила распределение на Люцерну, в отдел "зет", помощником лингвиста. Там её определили к инспектору Року. Они полетели сюда, на Птерос, с рядовой инспекцией, в ходе которой выяснились серьёзные правонарушения: нецелевое расходование средств, срыв сроков, подкуп должностных лиц. Словом, немало грязного белья было обнаружено и бесцеремонно вытащено на всеобщее обозрение. К счастью, большая часть работы проделана, осталась рутина, ей займутся рядовые сотрудники... Им же нужно было возвращаться на Люцерну, в штаб-квартиру ведомства. Постепенно она приходила в себя. И вместе с тем всё яснее осознавала: пугающие воспоминания – не плод её воображения. Всё это было с ними. – Знаете, господин Рок, я уверена, что это действительно произошло. Но не здесь. Не в этой реальности. Алан медленно кивнул. – По-моему, это уже не важно. Ведь всё это осталось где-то там, – он откашлялся. – И кстати, раз уж вы берёте отпуск, разрешите пригласить вас в лучший ресторан Люцерны. – Откуда столь формальный тон? – поинтересовалась Фелис, старательно пряча улыбку. – Мне помнится, там мы давным-давно перешли на "ты". Поразмыслив, Алан кивнул. – Перешли. Однако то было в другой жизни. – А в этой? – А в этой у нас всё впереди. * * * Ощущая неутихающую боль в каждой клеточке своего тела, Лейф медленно поднялся на ноги. Пошатнувшись, ухватился за спинку кресла. Сделал шаг, другой, чуть не упал, но всё же сумел устоять. Гравитация на корабле работает – уже неплохо. А то сейчас в довесок ко всему прочему он ещё испытывал бы все прелести невесомости. Сколько он уже здесь висит? И сколько он отсутствовал? Сколько прошло времени здесь, пока он куролесил в другом мире? С трудом добравшись до кулера, Лейф опустошил его досуха и рухнул где стоял, моментально отключившись. Накопившаяся усталость и треволнения последних дней не прошли даром, и организм взял своё, восполняя недостаток сна. Он очнулся, чувствуя себя чуть лучше. Часы на приборной панели показывали какую-то бессмыслицу, должно быть, сбились во время перехода через портал, поэтому он не мог сказать, сколько времени он спал. Может, пару часов, а может, и сутки. |