Онлайн книга «Я сижу на берегу»
|
Миша мрачно смотрит в пол. – Рубен, ты физику в школе учил? – Учил. Я и химию учил, и биологию. Могу из Гете почитать на немецком. Какой мне сейчас от физики толк? Хотя нет, например, сегодня я как раз по физическим законам поступил. Третий закон Ньютона помнишь? – Помню. Действие равно противодействию. – Видишь? Они тебе больно сделали, я ее сглазил. Жалко, вторая убежать успела. Миша молчит. Миша обдумывает ситуацию. Молчать Миша может долго, час, два, три. – Миша. – А? – Почему ты молчишь? – Я, по–твоему, сейчас петь должен? – Зачем петь? Все ведь хорошо. Сейчас чаю попьем без сахара. – У нас есть сахар. – Сахар у нас есть, но чай мы будем пить без сахара. Так надо. Миша делает вид, что ему неинтересно. Миша спрашивает как бы между прочим: – И почему без сахара? – Она же колдуна задобрить решила. То есть, вроде как задобрить. На самом деле колдуна задобрить нельзя. Но если с ним вместе соли поесть, тогда либо колдун сердиться перестанет, либо сглаз все равно не подействует после соли. Поэтому она картошку с салом пожарила. И посолила покруче. Да еще огурец соленый. Все сходится. Только для верности она еще сахару должна была мне дать. Вдруг она зайдет сейчас, а мы чай с сахаром пьем. Получится, что я на нее все еще сержусь и противоядие против соли принимаю. Поэтому и на поминках конфеты раздают. Чтобы дух покойного задобрить. Нянечка толкает дверь, дверь с силой бьется о стену. Нянечки всегда так заходят в комнату. Имеют право. Быстро оглядывает тарелку. – Все съели. – Все, – говорю я радостно и улыбаюсь. – Очень вкусная у вас картошка. И огурцы тоже вкусные. Я улыбаюсь так, как обычно улыбается Миша. Миша не улыбается. Миша грустно смотрит в пол. Но на Мишу нянечка не обращает никакого внимания. Миша ее не интересует. – А чай попили? – Нет. Как раз собирались. – Тогда вот. – Нянечка достает из кармана халата четыре шоколадные конфеты. – С чаем попьете. Она забирает пустую тарелку и уходит так же быстро, как и появляется. Дверь закрывается за ней с грохотом. Кажется, что после ухода нянечки дверь еще долго вибрирует. – Конфеты спрячь, – командует Миша, – мы уже достаточно поели сегодня. – Нельзя. Она утром фантики считать будет. А разворачивать и заворачивать в бумагу мне их лень. Давай с чаем конфеты пить. Миша не возражает. Мы пьем чай с конфетами. Миша молча жует конфету. Миша не хочет со мной разговаривать. Он смотрит мимо меня, грустно и едва заметно улыбается. – И что мне теперь с тобой делать? Миша спрашивает тихо, очень тихо, но я слышу. – Ничего со мной не надо делать. Нормально все. Картошкой тебя кормлю. Что тебе еще надо? – Мне надо, чтобы ты думать учился. У тебя и так в голове каша, а тут еще ведьмы с колдунами. Ты и без того достаточно глуп, а магия – это боковой вариант рассуждений. Изучая магию, ты уходишь в тупиковом направлении. – Да не изучаю я никакой магии. Так, несколько правил всего запомнил. – А сегодня что делал? – Ничего я сегодня не делал. Сглазил ее, и все. Скажешь, она этого не заслужила? – То есть ты решил применять в жизни познания в магии? – Нет, конечно. Скорее, в этнографии. Миша не улыбается. Ему не хочется шутить. С ним всегда так. Только все начнет складываться хорошо, он задумывается и все портит. – Миша, – тихо зову я. – Что? – Миша. Ну я–то ладно, я дурак. С дурака какой спрос? А сам? Расскажи, как ты учительницу сглазил. Миша все еще смотрит в пол, но по его голосу уже понятно, что он не сердится. Миша никогда не говорит об этом, но я точно знаю, что ему нравится вспоминать, каким он был раньше. – Не было этого, выдумываешь ты все. Учителя – люди образованные, их так просто не сглазишь. – Но ты же сглазил! – У меня глаза какого цвета? И ноги одинаковые. Миша смотрит на меня. Веснушки у него на лице не проходят даже зимой. На цыгана он совсем не похож. – И все–таки ты ее сглазил. – Горб у меня, конечно, побольше твоего, – продолжает Миша спокойно, – но горб не главное. Что там в твоих журналах про горб пишут? Одного горба достаточно, чтобы человека сглазить? Миша шутит. Шутит Миша редко. Шутит Миша, только если у него почти ничего не болит и настроение не такое плохое, как всегда. – Да при чем тут горб? Ты учительницу сглазил. Об этом вся школа говорила. Она тебя из класса выгнать решила. Дернула коляску, ты упал. Ты ей пожелал, чтобы она ногу сломала, она и сломала. – Не так все было. Я сказал, что если бы она сломала ногу, то поняла бы, что такое сидеть в коляске. – Вот видишь! – Я радуюсь так же сильно, как если бы это я сам сглазил учительницу. – Получается, ты ее сглазил. – Ничего не получается. – Но она же упала. – Упала. Под ноги смотреть надо, тогда падать не будешь. – Она упала потому, что ты ей этого пожелал. Миша смотрит на меня. Для этого ему приходится поднимать голову. – Скажем так, она упала потому, что я захотел, чтобы она упала. – Так я про это и говорю. Ты ее сглазил. – И ты в это поверил? – При чем тут я? Вся школа в это поверила. – Наличие одного дурака не отрицает возможности наличия нескольких дураков в том же ареале. – Выходит, ты умный, а все дураки. – Я не говорил про всех. – Но все поверили. Даже директор. – Директор не дурак, он козел. – Это исключающие понятия? – Понятие «козел» включает в себя понятие «дурак». – Так, Миша, я запутался. Давай снова и по порядку. Ты пожелал учительнице сломать ногу. Она сломала ногу. После этого всех вызывали по очереди к директору. – Не всех. – Всех. – Тебя вызывали? – Меня незачем было вызывать. Я ее не мог с лестницы столкнуть. – Тогда не говори «всех». Меня тоже не вызывали. – И ты не мог ее столкнуть. Миша смотрит на меня совсем весело. – Почему не мог? Я смотрю на Мишу и все еще ничего не понимаю. |