Онлайн книга «Бедная Персефона»
|
Мотылек сгорел? Но важнее, что он решился Лететь на свет. — Ален, что за бред, какой мотылек? — Вот, все-таки, какие мы разные… — Ты, чуча, не можешь конкретно… — О, придумала, я тебе ответ напишу на спине пальцем…. — Извращенка! — Давай, поворачивайся спиной! — Ладно, — пришлось повернуться. Но она медлила. — Чего ты там копаешься? — Извини, отвлеклась на твой подтянутый, аппетитный зад, — еще и за задницу ущипнула, а потом четко вывела на моей спине: «Я люблю тебя!». — Написала? — А ты что не чувствуешь? — А теперь прочти, что написала! — Я люблю те…. Вот же, гад, подловил таки. — Ну это уже что-то, а то мотыльки все у нее на уме. Я повернулся к ней лицом и погладил по щеке: — Девочка моя! — Я не твоя! — Начинается! А чья же? — я закатил глаза. — Вы мужчины вечно пытаетесь все присвоить! А я — не чья-то собственность! — А если так? Девочка моя любимая! — Уже лучше, но все же еще вот не то. — Девочка моя самая любимая! — Ну вообще! Значит ли это, что есть менее любимая? — Ты цепляешься к словам… — Ну кто на что учился: ты — трупы резать, а я — к словам цепляться! — Так вот чему на филфаке учат! Теперь все прояснилось. А я-то думал... — Не балуйся! Кстати хотела спросить, почему Цербер у твоей мамы? — Он — ее пес, или кто он там. У меня временно кантовался, пока наши мамаши на Крите сговаривались, нашу же личную жизнь устроить. — И считай устроили… — Ты думаешь? — Страхов! Ну где б я тебя увидела в таком экзотическом прикиде… О, кстати о маме, я пропала на ночь и даже не написала… — Я думаю, она догадалась, что ты не в библиотеке сидишь над томиком Блока! — Та ну все равно, не хочу, чтобы она все морги обзванивала! — Ну морги — это моя стихия! — Вот именно! Она резко поднялась за телефоном. Такая красивая! Я залюбовался. И уже только моя! Алена замерла в ожидании ответа. — Мам, ну извини, пожалуйста. Да с ним, — посмотрела на меня, — нет, с ума не сошла. Нет, жениться не будем пока, не нужно, успокойся, домой вернусь обязательно! — Тебе привет! — обратилась уже ко мне. — Спасибо, а чего это жениться не будем? — Во-первых, подслушивать плохо, а во-вторых, я сказала "пока", в-третьих, не слишком ли мы спешим? — Не хочу тебя пугать своими далеко идущими планами… — Ну ты продуманный, у тебя еще и план есть, в дополнение к списку безумных желаний? — На тебя отдельный, помеченный звёздочкой. — А почему не сердечком? — Хорошо, меняю звёздочку на сердечко, но это как-то по-девчачьи. — А ты ж у нас ламберсексуал ходячий, — гладит мою бороду. — Не обзывайся! — И не думала, Иванушка! А бороденку твою я бы сбрила. — Аленушка, отрасти свою и потом сбривай! — Ты же доктор, это физически невозможно. — Ну почему, при правильной гормональной терапии… — Так, уже мне в пору тебя извращенцем называть… так и будем валяться весь день или сходим куда-то? — У тебя ж одежды нормальной толком нет! У тебя роскошное тело, конечно, но я не позволю, чтобы все на тебя голую пялились… — Точно! Блин! Заедем ко мне, и я переоденусь. — И куда пойдем? Такое солнце! — А ты вампир или из шоколада, что боишься растаять? — У меня глаза чувствительные к яркому свету. — Так очки наденешь! А поехали в гости к Наядам? — Эт куда еще? — На речку! — Не очень люблю воду… — А что ты вообще очень любишь? — Тебя, например. Ладно, собирайся, а то еще помедлим, и я тебя снова затащу в постель. Смотрю за тем, как она натягивает свой вчерашний нелепый наряд. И сам решаюсь одеться. Через 10 минут мы в машине и уже едем к Кориным. Я взял все для пляжа. Чем хороша наша речка? Там есть много укромных уголков в тени, где можно спрятаться от посторонних глаз. Поднимаюсь вместе с Аленой, она похоже волнуется. А чего волноваться? Она же была со мной. Нервно сжимает мою руку. — Доброе утро, молодые люди, — дверь открыл Михал Дмитрич, — я не буду спрашивать, где вас носило, потому как понимаю. Еще и подмигивает. — Пап, я ненадолго, только переодеться и взять кое-какие вещи для пляжа. Алена проходит вглубь квартиры. — Ты только с мамой объяснись, она там в своем «саду» роется, — бросает ей в след проректор, — Иван, а ты проходи, будем кофе пить, ты есть случайно не хочешь? — Спасибо, Михаил Дмитриевич, я сыт, Ваша дочь постаралась. — На моей памяти, ну я могу чего ж и не знать, она никому завтраки не готовила… — Значит, я такой первый. — Пошли, а то стоим в дверях, как дураки. Мы проходим на кухню. — Тебе с сахаром или без! — Без, пожалуйста. — О, тоже пью черный и без сахара, — протягивает мне чашку с ароматным напитком. — А теперь, Иван, ты меня пойми правильно, я же отец, хочу спросить, это у вас серьезно или так интрижка? — Скажу честно, серьезно, но еще и от Алены все зависит, как она захочет. Но вот что-то мне подсказывает, что и она тоже серьезно. Была бы просто интрижка, я бы не сидел с ее отцом на кухне. — Я смотрю, ты — мужчина положительный, только ж не обидь мне ее. И глядите там! Дети, по моему, может и устарелому, мнению, должны в браке рождаться. Вы же женится будете? — Планируем! Но опять же… — Ты на Алену сильно не надейся, тут так — взял быка за рога и бегом в ЗАГС… — Она Вам так надоела, что Вы ее срочно замуж хотите выдать? — разговор становится опасным. — Честно, ей замуж очень нужно, хоть повзрослеет немного. Тем более, что к тебе она по-видимому очень хорошо относится, никогда никого в дом не приводила. — Я очень на это рассчитываю… |