Книга Ковчег изгоев, страница 55 – Лариса Куницына

— Боже, — простонал Джулиан. — Нельзя ли полегче?

— Извини. Понимаешь, так никто никогда не уходит, поэтому они будут отслеживать нас по периметру. А мы уйдем через небеса. Я выравниваю…

Выйдя на дугу, я прошла высоко над поверхностью планеты, почти вынырнув за пределы атмосферы, а потом снова начала постепенно снижаться. Спустившись к руслу реки, я настороженно поглядывала на экран биолокатора и энергетические сканеры. Но здесь всё было спокойно. Снизив скорость, я спустилась ниже и полетела между берегами, высматривая нужную мне площадку. Наконец под нависшим козырьком скалы, я разглядела этот небольшой пятачок, на котором уже пристроились два слегка дымящихся «грума». Максимально снизив скорость, я подвела машину к площадке и аккуратно опустила её рядом с другими.

Отстегнув ремни, я выбралась из кресла и отодвинула дверь. Соскочив на камень, я сразу направилась к ближайшему истребителю, вокруг которого бродил Белый Волк.

— Ну что? — спросила я.

— Крыло покорёжено, — отмахнулся он. — Попали в ракетницу, и рванул боезаряд. Хорошо оболочка выдержала.

— Вы их сбили! — раздалось сзади. Ко мне бежала, сняв шлем, растрёпанная Митико. — Я видела, вы сбили двоих.

— Да, — кивнула я, не понимая в чём дело, — сбила двоих.

— Мы не имеем права убивать! — истерично взвизгнула она.

— Неужели? — уточнила я. — А они имеют? Это война. Если б я не сбила их, они бы сбили вас. Я предпочла пожертвовать врагами, но спасти четырёх своих. Я не права?

Белый Волк снял шлем и тревожно взглянул на меня.

— Вас не кодировали против убийства?

— Нас всех кодируют, но этой кодировки хватает до первой войны. Когда рядом падает друг с простреленной головой, начинаешь понимать, что тот, кто милосерден к злодеям, становится злодеем к милосердным.

— Но убивать…

— К сожалению, иногда это необходимо, — проговорил Хок, подошедший вслед за Митико, и повернулся ко мне. — У нас пробит кормовой двигатель.

— Восстановить можно?

— Только если в ангаре. Там есть всё необходимое. Мы бы дотянули на боковых двигателях, но без экран-поля нас собьют в два счёта.

— А что с экран-полем? — я взглянула на Белого Волка.

Он мрачно смотрел на меня, а потом поманил пальцем за собой. Следом за ним я влезла в кабину его «грума» и увидела распахнутую внизу панель, а в гуще проводов — разрезанную пополам ленту световода. Взяв её, я убедилась, что она рассечена инструментом.

— Тот же принцип, что и с камерой Вермера, — проговорил Белый Волк. — Наверняка, у Митико то же самое. Индикаторы выдали включение защиты и экран-поля, а на самом деле команда не дошла до генераторов. Ваш «грум» не пострадал, потому что был запечатан, и она не знала, что на баркентине есть третий пилот, который водит такие машины.

— Она?

— Тия не слишком скрывала, что я ей не нравлюсь. У Мангуста не было причин ломать машины.

— Логично…

Я выбралась наружу и осмотрелась.

— Сколько времени уйдёт на ремонт световода?

— Работа не сложная, но кропотливая, — ответил Белый Волк. — Будем вручную сваривать волокна. В лучшем случае управимся за день, но, возможно, придётся заночевать.

Я кивнула и осмотрелась вокруг, соображая, как нам наиболее комфортно и незаметно устроиться здесь на ночёвку.

Место было неплохое. Достаточно просторная площадка, чтоб поставить несколько палаток и развести костёр. Сверху нас прикрывал щит из базальта толщиной метров шесть, что гарантировало от того, что нас могут обнаружить сверху даже с помощью очень хорошего биолокатора. Но бережёного Бог бережёт.

— Рауль, — я обернулась к Хоку, — нужно установить по краю площадки силовое поле и поставить отражатели и детекторы.

— Понял, — кивнул он и отошёл.

Я видела, как он залез в один из катеров и достал оттуда объёмистый контейнер с оборудованием, потом подозвал к себе Джулиана и Митико и начал объяснять задачу, показывая на край площадки и свод над ней.

Пока они не установили защитное поле, нужно было связаться с «Пилигримом» и сообщить о том, что нам пришлось задержаться на поверхности. Из-за нависшей над головой многометровой толщи камня, передатчик никак не мог установить связь. Я попыталась выйти из-под каменной крыши на край площадки, но тут же в нескольких метрах от меня по тёмной поверхности воды скользнуло что-то похожее на длинный и острый спинной плавник. Попятившись, я похвалила себя за идею с силовым полем и пошла в конец площадки, где она уходила в толщу берега, а по обрыву вверх тянулась трещина. Тропинкой это нельзя было назвать, но всё же за несколько минут мне удалось вскарабкаться на высокий берег.

Выбравшись из расщелины, я замерла, увидев вокруг панораму гор, округлых, сглаженных, похожих на морщинистую кожу носорога. Они были светло-коричневого, почти медового цвета. Над ними простиралось от края до края нежно-персиковое небо, в центре которого сиял оранжевый диск звезды. Он был неяркий, на него вполне можно было смотреть в упор. В небе висели перистые жёлтые облака. Издалека налетал сухой ветер и в нём чувствовался какой-то странно знакомый аромат, то ли амбры, то ли аравийской пустыни в знойный день. Я впервые подумала, как красив этот чужой и неуютный мир. Однако слишком долго торчать на камнях было ни к чему. Где-то наверху, на орбите, плыли в холодной тишине примитивные спутники, на которых вполне возможно были установлены биосканеры.

Конечно, десантный костюм «хамелеон» обеспечивал маскировку и сглаживал тепловое излучение, исходившее от тела, но всё равно рисковать было ни к чему. Достав передатчик, я быстро вышла на связь с баркентиной.

— Искра, Искра, я Звезда, — услышала я голос Вербицкого.

Этот голос снова показался мне прекрасным и манящим, как голоса муэдзинов вечерней порой, когда бредешь из последних сил, и всё ждешь, когда из-за очередной горы появится, наконец, в ладонях долины маленький город, утопающий в зелёных садах.

— Звезда, я Искра, — ответила я, — Рада вас слышать. Как дела дома?

— Без перемен, — ответил он и тут же добавил: — Я тоже очень рад вас слышать. У вас проблемы?

— Технического плана, — подтвердила я. — Они решаемы, но это займёт какое-то время.

— Нужна помощь?

— Если только моральная поддержка.

— Душой мы с вами.

— Верю. На связь выйдем сами. Пока конец связи.

— Удачи, Искра…

— Подожди! — вздрогнула я, услышав что-то знакомое в его интонации. — У кого стажировался в Центре?

— Не стажировался, — тихо рассмеялся он. — Я два года работал в смене Радчука, если вас это интересует.

— Наверно, мне повезло, — усмехнулась я и отключила рацию.