Онлайн книга «Попробуй ее сжечь!»
– Там узнаете, – сказала лилия и повторила: – Вы справитесь, ничего сложного. – Хорошо, мы идем. Девушки придирчиво осмотрели друг друга и остались довольны осмотром. Сарафанчики – просто последний писк столичной моды, лица от жары румяные и нежные, глаза томные, волосы пышные. Словом, берегись, Щедрый! Из воздуха перед носом Юли возникла сторублевая купюра. Лилия прокомментировала это так: – На обратном пути купите хлеба, молока и корм для мышей. – Хорошо. – Юля взяла сторублевку. – Она настоящая? – Обижаешь! – возмутилась лилия. – Ведьмы никогда не занимались подделкой денег! Ну, почти не занимались… Тут по воздуху приплыли и две дамские сумочки – одна Юлина, другая Маринина. – Счастливо, – сказала лилия и сложила пестрые лепестки, давая тем понять, что разговор окончен. Девушки вышли за калитку и направились в сторону троллейбусной остановки. Они ориентировались в городе еще не очень хорошо, видимо, поэтому тетя дала им в сопровождающие изящную пеструю кошечку (из тех тринадцати), которую звали Мадлин. – Девочки, сюдау, – промяукала Мадлин, изысканно помахивая пушистым хвостом. Окрестные коты провожали ее долгими сладострастными взглядами. На троллейбусной остановке Юля как-то автоматически взяла Мадлин на руки. – Спасибо, – сказала ей Мадлин. – Троллейбус подойдет через три минуты. Юля, у тебя появится песок в почках, если ты не перестанешь пить некипяченую воду. Марина, не вздумай выдавливать прыщик на щеке – инфекцию занесешь. – У меня нет прыщика на щеке! – воскликнула Марина. – Завтра вскочит, не беспокойся. Вон тот мужчина в коричневой рубашке только что изменил жене со своей сотрудницей. А та девушка собирается сделать пирсинг сосков тайком от родителей… – Мадлин, – изумленно проговорила Юля, – ты что, ясновидящая?! – Конечно, – ответила кошка. – Но раньше у меня этот дар проявлялся сильнее. – Когда это раньше? – спросила Марина, страдая от одной мысли о том, что у нее на щеке возникнет прыщик. – Когда я была ведьмой в человеческом обличье, – просто сказала Мадлин. – То есть, постой-ка, ты была человеком? – Ну да, можно и так сказать. Принадлежала к человеческой расе. – А что же с тобой стало потом? – Меня сожгли на костре за колдовство. Это было во Франции, в одна тысяча пятьсот первом году, тогда меня звали Мадлин Амаларик. Мой собственный муж донес на меня, вот так-то, девочки, доверять мужьям! Кости мои бросили в реку, это уж как водится, а пепел палач продал Великой Безымянной Ведьме за триста монет. Великая Безымянная и воскресила меня к жизни в образе кошки. – И ты живешь уже пятьсот с лишним лет?! – Да, а что такого. Волшебные кошки живут долго, особенно если они связаны узами Ремесла. – Ремесла? – Да. Ведьмовства. Помните ту первую ночь, когда вы оказались в доме госпожи Анны? Мы все собрались там – все бывшие ведьмы, сожженные в разные века и в разных странах. Нас тринадцать – именно столько воскресила к жизни Великая Безымянная Ведьма. Троллейбус с шиком подкатил к остановке. Был он весь новенький, сияющий, разноцветный. По его лакированному боку вилась затейливая готическая надпись: «Пользуйтесь общественным транспортом, пока не научились летать на метлах!» – Забавно, – хмыкнула Юля, прочитав надпись. Они дружно загрузились в троллейбус, и к ним тут же подошел кондуктор. Был это костлявого вида опрятный мужчина с каким-то серым цветом лица. Глаза его желтовато поблескивали. – Проезд – пять рублей, – сказала кошка Мадлин. – Рекомендую заплатить, девочки. Сегодня на линии сам Седая Голова. – Привет, Мадлин, – неживым голосом сказал Седая Голова, принимая от Марины десятку. – Девочки, видать, приезжие. Пахнут не по-нашему. – Верно, приезжие. Они живут у госпожи Анны. Ты уж очень их не пугай, Седая Голова, они еще не привычные к нашему менталитету. – Хорошо, – проскрипел Седая Голова и протянул девочкам два билета. Билеты были как билеты, только пахло от них чем-то вроде кладбищенской земли. Юля прижала к себе кошку, как щит. – Да успокойся. В нашем городе умертвия самые мирные. Если их не злить, конечно. Но ведь мы и не злим. Мы с вами как-нибудь в Щедровские торговые ряды прокатимся, – сказала Мадлин, мяукнув. – Вот там вы и на оборотней насмотритесь и на вампиров – они все по натуральному хозяйству работают. – Это как? – Овощи выращивают, фрукты… Ну, кто скотину держит. У нас ничего привозного нет, питаемся плодами своих рук. А что это импортное – химия одна! Особенно кошачий корм. Видимо, тема кошачьего корма была для Мадлин весьма болезненной, потому что она оставшуюся часть пути только и говорила о том, какие негодяи все производители кошачьих консервов и как они издеваются над хрупким кошачьим организмом. Из-за этого чуть не проехали нужную остановку, еле успели выскочить, и то лишь потому, что Седая Голова придержал закрывающуюся дверь (ведь умертвия, как известно, физически очень сильные). Торговый центр «Исида» был выстроен в форме египетской пирамиды, правда, размерами был поменьше. И материал на него пошел поскромнее. И конечно, ни в одной египетской пирамиде не было пластиковых окон, встроенных кондиционеров и ярких надписей: «Заходите к нам! Мы открылись!» От входа начинался эскалатор, украшенный витками световой проволоки. В центре играла эзотерическая музыка. – Нам на второй этаж, – напомнила Мадлин. Компания на эскалаторе поднялась на второй этаж. В принципе «Исида» ничем не отличалась от прочих торговых центров, в изобилии имеющихся на Руси. Бутики со стеклянными стенами и дверями, сплошь завешанные одеждой или заставленные обувью, сногсшибательные цены, сомнительное качество… Салон-магазин «Яблоко Париса» находился в самом конце торгового зала, но это вовсе не значило, что и выглядел он хуже всех. Скорее даже наоборот! Вход в магазин осеняли две пышные пальмы. А дальше начиналось царство красоты, изнеженности, праздной пышности, неуместной в наш рациональный век, – царство цветов. В огромных, в человеческий рост, в средних и совсем крошечных стеклянных вазах томились все самые прекрасные и редкостные представители флоры. Сладкие ароматы кружили голову, восхищали и пленяли. Плющ оплетал витую вазу с чайными розами; скромный букет из люпинов и наперстянки выглядел как букет невесты; пестрые пышные маки и георгины могли своей яркостью излечить от любой депрессии… На полках между цветами журчали маленькие декоративные фонтанчики, ничуть не похожие на то аляповатое убожество, какое видим мы в других подобных магазинах. Тут же стояли разнообразнейшие свечи и подсвечники, ароматические лампы, наборы благовоний и душистых масел, словом – маленький праздник для души. |