Книга Сердце волка, страница 59 – Анна Шнайдер

— На, поешь, — сказал маг, протягивая Дэйну еду. Юноша взял всё, кроме мяса.

— Спасибо, я мясо не ем.

К его удивлению, Аравейн лишь кивнул в ответ на эти слова и, открыв флягу с водой, приступил к трапезе.

— Вы считаете, это нормально? — тихо спросил Дэйнар, откусывая от бутерброда с сыром. — Оборотень, который не ест мясо. Охота для моих сородичей — это культ.

— Для оборотня, возможно, это ненормально, — хмыкнул Аравейн. — А вот для мага Разума — вполне обычно и закономерно.

— Для кого? — юноша поперхнулся бутербродом и, выплюнув на ладонь кусок пережёванного сыра с хлебом, воззрился на попутчика, вытаращив глаза.

Аравейн понимающе усмехнулся.

— Для того, кем ты являешься, Дэйн. Для мага Разума.

— А что это за магия такая? Я думал, что владею только Светом и стихией Воздуха…

Чара ткнулась мокрым носом Дэйнару в ладонь и, завиляв хвостом, проглотила пережеванный кусок. Юноша, спохватившись, взял у Аравейна сушеного мяса и протянул аксалу. Чара, рыкнув от удовольствия, принялась с упоением грызть свой завтрак.

— Нет, Дэйн. Свет и Воздух — приятное дополнение, но в первую очередь ты — маг Разума. Это дар, который ты получил от Арронтара.

Горбун слушал Аравейна, рассеянно поглаживая Чару по голове. И на секунду отвлёкся, когда на соседнее дерево села маленькая птичка с синей грудкой.

— Чир-ри, — позвал её Дэйн, и птичка, взмахнув крыльями, плавно спикировала вниз, усевшись у самых ног юноши. Он улыбнулся, отломил крошечный кусочек хлеба и протянул птице. Она начала клевать мякоть прямо с ладони.

Клюв у неё был тёмно-красный, как запёкшаяся кровь. На горле — маленькое жёлтое пятнышко, грудка синяя, с небольшим фиолетовым отливом, а сами крылья тёмные, почти чёрные. Птичка легко бы поместилась у Дэйнара в кулаке.

Красивая, в Арронтаре он таких не видел…

— Это и есть магия Разума, — тихо сказал Аравейн, наблюдая за горбуном.

Он поднял голову, и в его глазах, напоминающих холодную озёрную воду, отразилось непонимание.

— Это дикая птица, Дэйн, — улыбнулся маг.

— Э-э-э…

— Никогда дикая птица не подлетит к человеку и не примет еду с его руки. Приручить дикое животное вообще крайне сложно. А у тебя, мальчик мой, это получается легко и непринуждённо. Ты не замечаешь свою магию, как не замечаешь того, как ты дышишь.

Дэйнар совсем по-детски шмыгнул носом и озадаченно уставился на птичку, всё ещё клевавшую хлеб с его ладони.

— Ты просто захотел, чтобы она подлетела — и она подлетела. Благодаря этой магии ты умеешь общаться со всем животным миром Арронтара. Ты понимаешь их, они слушаются тебя. Это и есть магия Разума.

— Поэтому они называли меня Старшим? И… Хозяином?

— Нет. Совсем не поэтому.

Птица доклевала хлеб и, благодарно чирикнув, улетела по своим делам. Дэйнар отряхнул ладони и потянулся к фляжке с водой.

— Тогда почему?

— Потому что они любили тебя, Дэйн. Воздействие магии Разума не предполагает любовь. Симпатия и беспричинное доверие — да, но не любовь. Её вообще невозможно вызвать магией. И звери Арронтара любили тебя, искренне и бескорыстно, как способны любить только животные. Они сами выбрали тебя своим Хозяином.

— А если бы я не был магом Разума, они тоже могли бы меня выбрать?

— Да, — Аравейн кивнул, — только, возможно, для подобного доверия понадобилось бы гораздо больше времени.

Он достал ещё по одному куску хлеба и сыра и протянул Дэйнару.

— Так что твоё нежелание употреблять в пищу мясо вполне объяснимо. Съесть живое существо для тебе подобных — как если бы человек съел человека. Этому противится твоя суть, Дэйн.

Юноша облегчённо улыбнулся.

— Хорошо. А то меня в детстве за это лупили нещадно. И считали ещё одним доказательством моего уродства, все остальные-то оборотни любят мясо.

Взгляд Аравейна на миг стал острым, словно кинжал.

— Там, куда я тебя везу, подобного не случится. Да и твой будущий учитель тоже мясо не употребляет.

— Он маг Разума?

— Разумеется. Самый сильный в Эрамире. Впрочем, ты, если постараешься, когда-нибудь сможешь его превзойти — потенциал у тебя огромный. Ладно, засиделись мы тут с тобой. Давай, поднимайся, пора двигаться дальше. Если поторопимся, к вечеру будем в Нерейске.

— Где-где?

— В Нерейске. Пошли, я тебе по дороге расскажу, что это за место.

На сей раз маг пожалел Дэйнара и сам установил щит не только против ветра, но и против солнца. Так что им с Чарой стало намного легче передвигаться.

В дальнейшем горбун и беловолосый маг ещё дважды останавливались в подобных «зелёных уголках», вырастающих посреди пустыни как из ниоткуда.

— Аравейн, — на третий раз Дэйн не выдержал, — я не понимаю — как это возможно? Вокруг жара, песок, а здесь…

Маг рассмеялся.

— Снежная пустыня специально устроена так, чтобы при желании — при очень большом желании, разумеется — её можно было перейти. Эти оазисы — часть магии самой пустыни, Дэйн. Так же, как ваш Древний Камень — часть магии Арронтара. И они показываются только тем, кого пустыня готова пропустить вперёд. А вот если путник ей не понравится…

— Я понял, — вздохнул юноша. — Хорошо, что мы с вами ей приглянулись.

— Я был бы удивлён, если бы оказалось наоборот, — расхохотался Аравейн, и Дэйнар решил не уточнять, что именно его так рассмешило. Горбун не привык нравиться кому-либо. Даже пустыне.

— Итак, — между тем, продолжал вещать маг, ни на секунду не замедляя шага лошади, — Нерейск. Ты, разумеется, не мог слышать это название, оно мало кому известно. Это город, который находится посреди Снежной пустыни и живут там люди, называющие себя пустынниками.

— Только люди? — уточнил Дэйнар.

— Можно и так сказать, — губы Аравейна тронула лёгкая улыбка. — Этот город был основан очень давно несколькими Арронтарскими беженцами. Оборотнями, то бишь.

— Беженцами?..

— Что ты так смотришь? Да, беженцами. Неужели ты думал, будто все оборотни, рожденные такими, как ты, погибали? Или что все родители, братья, сёстры — вели себя так, как твои? Отнюдь. Некоторые не хотели мириться и убегали из Арронтара. Не все бежали в Снежную пустыню, но те, кто стремился именно сюда, попадали к пустынникам. Так что этот народ весьма любопытен, Дэйн. Потомки оборотней, потерявших внутреннего волка. Потомки не способных к обращению.

Дэйнар молчал несколько секунд, не в силах осознать…

Получается… существовали и другие, похожие на него, боровшиеся за жизнь.

Но не этот факт так его поразил.