Онлайн книга «Ведьма носит Reebok»
Когда рабочий день закончился, я распрощалась с Мокридой и Флоренс и отправилась в шикарную кондитерскую на улице Оранжад. Там я выбрала дюжину отменных шоколадных пирожных, которые не стыдно было бы поставить и на королевский стол. С коробкой, перевязанной золотистой ленточкой, я уже садилась на помело, как вдруг меня окликнули: – Благословенны будьте, Юлия! Я оглянулась, и сердце у меня забухало где-то в районе горла. Потому что ко мне приближался не кто иной, как Дон. Сегодня он был затянут в костюм из черной джинсовой ткани и ослепительно голубую майку. – Ах, это вы, Дон! Привет! – светски сказала я, стараясь не растерять последние остатки самолюбия. – Рад вас видеть, Юлия. – Серьезно? – Вы уже закончили работать? Может, прогуляемся? Я специально взял в прокате помело. Правда, езжу на нем не очень хорошо… – Ну так вы сначала потренируйтесь, прежде чем приглашать меня на прогулку. Я, видите ли, езжу очень быстро, подрезаю всех, правила нарушаю. Меня уже не штрафуют за превышение скорости, а вот вас – вполне могут. – И тем не менее я рискну, – сказал Дон. Он коротко свистнул, и перед ним заплясало помело самой навороченной модели – с дистанционным управлением, кондиционером и си-ди-плеером. – Оу, – сказала я. – А вы, похоже, разбираетесь в метлах. – Стараюсь. Что ж, летим? – Летим. Хотя скажу честно, я бы предпочла одиночество вашему обществу. Дон промолчал. И лишь когда мы набрали порядочную высоту и скорость, спросил: – А чем вам не нравится мое общество? – Вам честно ответить или пощадить? – Честно ответить. – Видите ли, Дон… Мне как-то приснился вещий сон. А я очень большое значение придаю вещим снам. Так вот, мне снилось, что по душу моей начальницы послан некий убийца, который собирается прикончить ее в канун Самгейна. – И… – И этот убийца как две капли воды похож на вас. – Значит, это вы прятались в нише тогда, да, Юля? – Не понимаю, о чем вы. – Прекрасно понимаете. Вы подслушали мой разговор с магом Альбином в Зале Смерти. И решили, что я – убийца. Ведь так? – Я продолжаю настаивать на том, что не понимаю вас. Дон выругался. На японском языке. – Вынуждена покинуть вас, – сказала я холодно. – Мне не по пути с вами. И тут он прорычал: – Стоять!!! Моя метла остановилась в воздухе как вкопанная. По инерции я чуть не соскочила с черенка, еле удержалась. Дон смотрел на меня пронзительным взглядом. «А ведь он может убить меня. Прямо сейчас. И никто ему даже не успеет помешать. А из оружия у меня только коробка с пирожными». – Ты дура, – сказал мне Дон. – Ты ничего не понимаешь! Я молчала и собирала силы для защитного заклинания. Дон был опасен. Да, прекрасен и опасен. Чертов выродок! – Я не убийца, – продолжал Дон, прищурив глаза. – Маг Альбин вызвал меня в Зал Смерти вовсе не для того, чтобы поручить убийство. Я не убиваю людей. Ведьм тем более. Я… делаю кое-что другое. – Какое мне до этого дело? – Ты прекрасно все понимаешь, дрянь ты этакая, – прорычал Дон. – Считаешь меня подлецом и мерзавцем? – Оставьте меня в покое! – И не надейся. Он протянул руку и сгреб меня за шиворот, так, что я опять чуть не свалилась с метлы. Он явно хотел меня придушить, как беспомощного котенка. А еще я с ужасом поняла, что все заклинания разом улетучились из моей несчастной головы. – Не трогай мм… Вместо того чтобы скинуть меня на землю, он одной рукой стиснул мою шею, а другой рукой – талию. А потом, яростно сверля меня глазами, прижался губами к моим губам. Святая Вальпурга! Если где-нибудь существует классификация поцелуев, то этот поцелуй подпадал под определение «затяжной сумасшедший». Дон целовал меня так, будто хотел нацеловаться на всю оставшуюся жизнь. Его холодного, снобистского и самоуверенного выражения лица как не бывало. Меня трясло, или, возможно, мне передалась дрожь его потрясающего тела. Я понимала, я чувствовала – он жаждет меня так же сильно, как в пустыне жаждут воды. Я сходила с ума, я не могла… – Прекрати! – шептала я, подставляя лицо под его поцелуи. – Нет, – отвечал он и впивался горячими губами мне в шею. Где-то на пороге сознания я зафиксировала то, что целуемся мы довольно долго – так что стали привлекать внимание пролетающего мимо народа. Этот народ (в основном женщины) принялся ободряюще аплодировать и посвистывать, глядя на нас, как на какое-то реалити-шоу. – Пусти меня, – умоляла я шепотом. – И не подумаю. – Его пальцы жгли мне плечи. – Полетели? – Куда? – Куда я скажу. – Зачем? – Ты все-таки непроходимая дура. – Не смей меня оскорблять. – Я констатирую факт. Все, летим. Он вцепился в черенок моего помела и потянул меня за собой. Зрители выражали явное недовольство тем, что мы с крейсерской скоростью исчезли со сцены. Дон увлек меня на окраину Оро. Здесь размещались парки и довольно дорогие гостиницы. У панорамного окна четвертого этажа гостиницы «Губадия» Дон притормозил. Стукнул по стеклу, и оно послушно уехало в стену. Мы влетели в гостиничный номер. – Где мы? – Я здесь живу. Мы отбросили метлы к стене. Дон стал рвать с меня одежду. – Прекрати, – отбивалась я, – я не хочу… Он повалил меня на кровать: – Хочешь. Это было как сон… Сон, в котором перемешалась моя боль и его наслаждение, мое наслаждение и его боль. Он стискивал меня в объятиях так, словно боялся, что я вот-вот исчезну. Он прижимал лицо к моей груди и что-то шептал в упоении. Мы сходили с ума среди нашей скомканной одежды и разворошенной постели. Мы не были нежны друг с другом, а впрочем, то, что мы делали, возможно, было лишь одним из видов нежности… Мне показалось, что прошла вечность. Я старалась восстановить дыхание и прийти в себя. Я попыталась сесть, но Дон обхватил меня рукой и прижал к себе. – Ты сумасшедший, – сказала я ему. – И что с того? – Ты маньяк. – С тобой по-другому нельзя. – Откуда ты знаешь? – Тебе не понравилось? Он снова принялся целовать меня так, что в теле словно загудел костер, разбрасывая вокруг слепящие искры. Я сдалась на милость его поцелуев, на милость его объятий, но мне не давал покоя назойливый, как осенняя муха, вопрос: |