Онлайн книга «Не пытайтесь это повторить»
Мальчик в ужасе закрыл лицо ладонями. – Удались, отрок, и неси свою службу, – мягко приказал голос из палатки. – А вы, женщина, войдите под мою сень. – Благодарствую, – сказала я. – Со мной еще две кошки. – Кошка – кармически нечистое животное, поэтому им придется побыть на улице. Я жду. – Бантик, Астарта, извините, – торопливо сказала я кармически обиженным животным. – Я уж без вас. – Ладно, – махнул хвостом Бантик. – Мы тут пока погуляем, поразведаем. И кошки растаяли в предрассветной мгле. Я вошла в палатку. Изнутри она напоминала шатер какой-нибудь одалиски. Пахло благовониями. Всюду валялись шали и расшитые золотом подушки. Освещалось все это редкостной лампой под названием «летучая мышь». Под ее неверным светом я разглядела хозяина палатки. Он сидел на большой подушке в белых просторных одеждах и курил кальян. Ну прямо-таки Гусеница из «Алисы в Стране чудес»! – Говорят, курение кальяна так же вредно для организма, как и наркотики, – ни с того ни с сего бухнула я, разглядывая Высшего дхиана. – Ерунда, – ответил он и выпустил струйку дыма. – Мой организм сбалансирован так, что ничего повредить ему не может. – Позавидуешь вам, – съерничала я. – Не стоит завидовать. Зависть – эмоция, разрушающая ауру и засоряющая чакры. – Ну я просто не знаю, что теперь будет с моими чакрами, – пробормотала я. – Присесть позволите? – Разумеется. Берите любую подушку и садитесь. Кальян хотите? – Нет. Увольте. – Что ж, давайте знакомиться. Меня зовут Свами Марракеш. Я – отец движения «Люди Шамбалы». – Я – Тийя. Никому не отец и не мать. Интересно тут у вас. – О да. С тех пор как здесь, в этом месте, обнаружены пещеры, нас посещают множество паломников, желающих прикоснуться к тайным токам силы, исходящим от них. Это истинно русская Шамбала. – Господин Свами… – Можно просто Учитель. – Хорошо. Учитель, кто получил эти земли в частное владение? – «Люди Шамбалы». – А конкретно? – Я. В своей прошлой жизни я занимался бизнесом и накопил немало денег. Теперь вложил их в благочестивое дело. – Благочестивое дело? – Именно так. – Чем же занимаются «Люди Шамбалы»? – Ждут прихода нового эона, разумеется. Стараются преодолеть негативное влияние Кали-юги. – А… – Но это не значит, что мы просто сидим и ничего не делаем. Мы совершенствуем свои тела и ауры, блюдем карму, чистим чакры. Вербуем новых адептов. Вы хотите присоединиться? – Если честно, я просто ищу любимого че… Неважно. Просто любимого. Его след ведет в пещеры. Я бы хотела осмотреть их. – Вам придется подождать до утра. Ночью в пещеры ходить опасно. К тому же все проводники сейчас на мантре. – Я не могу ждать до утра. И проводник мне не нужен. У меня кот и кошка, они возьмут след. – Животным нельзя в пещеры. Они могут осквернить их. – Кто кого? – Животные – источник всякой скверны. В Шамбале им не место. – Хорошо, я пойду без животных. Но сейчас! Где эти ваши пещеры? – Вижу, вас ничто не остановит. Ладно. Ступайте. Дорогу в пещеры вы найдете по китайским фонарикам. Мы зажигаем их, чтобы привлечь добрых духов. – Благодарю вас. – Я встала. – Я обязательно что-нибудь вам пожертвую. На процветание «Людей Шамбалы». Но сейчас я должна спешить. – Что ж, ступайте. – Бывший бизнесмен затянулся кальяном. – Удачи вам. Кстати, в каких богов вы верите? – Я верю в себя. – О, это самый грозный бог. Я откланялась и вышла. Бантика и Астарты рядом с палаткой не было. Их что, люди Шамбалы прикончили? – Кисоньки, – шепотом позвала я, – вы где? Молчание. Я огляделась. Прошлась туда-сюда. Неожиданно что-то захлопало, как крылья ночной птицы. Я подняла голову вверх и увидела гирлянду разноцветных тибетских молитвенных флагов, закрепленную на двух высоких шестах. – Китайские фонарики. Ищем этот образчик безвкусия, – сказала себе я. Образчик безвкусия обнаружился в трехстах метрах от палаточного городка. Посыпанная песком дорожка обрамлялась с двух сторон мигавшими китайскими фонариками и была вполне различима. И я пошла по ней. У входа в первую пещеру стояло множество ваз с цветами. Памятник спелеологам, что ли? Я миновала вазы и вошла. Меня окутали прохладный воздух и темнота. – Так дело не пойдет, – пробормотала я. – В темноте я расквашу нос. Я вернулась и взяла пару китайских фонариков. Я решила, что их света мне вполне должно хватить, и снова вошла в пещеру. Где-то капала вода. Звук моих шагов эхом отражался от стен. Китайские фонарики горели ровно, и в их свете я увидела стены пещеры – они были расписаны петроглифами. Интересно, сколько минуло столетий с тех пор, как их нанесла рука человека? Как археолога меня это интересовало, а как влюбленную женщину – нет. А во мне сейчас преобладала влюбленная женщина. Я продолжила путь. Естественный природный коридор из базальта то расширялся, то сужался, и вот наконец я вошла в первую пещеру. Света моих фонариков едва хватило на то, чтобы разогнать царивший здесь мрак. И тут я услышала стон. Ужас продрал меня до костей. – Кто здесь? – прошептала я, поднимая повыше фонарики. – Кто здесь? Отзовитесь! Новый стон, теперь уже, кажется, ближе. Я сориентировалась и медленно и аккуратно пошла вперед, посвечивая фонариками. И наткнулась на тело. Снова стон, такой жалобный, словно щенячий писк! Я опустилась на колени рядом с телом. Осветила его фонарем. Боже мой! Кто бы мог знать, что мой поход так быстро закончится. На камне, напоминающем древний алтарь, лежал Лекант. Он был страшно истерзан, весь в запекшейся крови, в ранах. Но главное – он был жив! – Лекант! – позвала я его. Он открыл глаза. Остановил на мне свой сапфировый взгляд. – Тийя, – прошептал он, – воды… – Я сейчас вытащу тебя отсюда, – зашептала я. – И там будет вода. Нам помогут. – Тийя… – По его окровавленным щекам потекли слезы, оставляя слюдяные дорожки. – Она… добилась своего. Мне стало не по себе. Может быть, Лалит тоже бродит где-нибудь здесь? |