Онлайн книга «Северный свет»
|
– Лу… – предостерегающе начала я. – Нет, Лу. Только я. И правильно говорить – тут. Тут больше никто не живет. Лу переварила это, потом спросила: – Вы себя плохо вели, мисс Уилкокс? Мисс Уилкокс промахнулась, и нож клацнул по столу. Повернулась и посмотрела на мою сестренку. – Плохо себя вела? – переспросила она. – Лу, но откуда… почему ты так спросила? – Когда я себя плохо вела, мама оставляла меня в гостиной одну-одинешеньку. На целый час. И дверь запирала. Жуть. Вас тоже наказали, да? Потому вы и живете совсем одна? Пальцы мисс Уилкокс взметнулись к горлу, потом вцепились в нитку янтарных бус. – Мне нравится жить одной, Лу, – сказала она. – Я люблю тишину и одиночество. Мне есть чем заняться, я много читаю. А во время учебного года готовлюсь к урокам. Лу кивнула, но было видно, что слова мисс Уилкокс ее не убедили. – Если вам будет шибко уж одиноко, можем привести вам Барни. Это наш пес. Он вам не даст заскучать. Он, правда, много пердит, но все равно он милый. И он не станет писать на диван и все такое. Он его тута даже не найдет, он плохо видит… – Лу! – прошипела я. – А? Что? Ой… то есть тут! Тут! Он его тут не найдет. Видит он плохо, вот что. Я видела, что мисс Уилкокс еле удерживается от смеха, но мне смешно не было. Ни чуточки. Лу вполне могла бы не лезть ей в душу и не рассказывать, как Барни пукает. И не то чтобы моя сестрица слыхом не слыхала, как себя надо вести. Мама ведь нас учила манерам. Но Лу жаждет внимания. Какого угодно. Они с папой когда-то были неразлучны, а сейчас он смотрит сквозь нее. Сквозь всех нас. Я понимаю, как это больно, и стараюсь не сердиться на Лу, но порой она чересчур далеко заходит. – Хотите, пойдем с тарелками в библиотеку? – предложила мисс Уилкокс, переводя взгляд с меня на Лу. – Куда? На огуречный баркас? – растерянно спросила Лу. За это я ее ругать не стала, потому что сама подумала то же самое. На этот раз мисс Уилкокс не стала сдерживать смех. – Нет, библиотека прямо здесь, в доме. Идемте! Она сложила на поднос угощение, тарелки и салфетки и вывела нас из кухни по другому коридору. А потом мы прошли сквозь высокие раздвижные двери и… Я замерла, словно пригвожденная к месту. Книги. Не дюжина, не две дюжины – сотни. В ящиках. В стопках на полу. В книжных шкафах, которые тянулись вдоль всех стен от пола до потолка. Я медленно оборачивалась вокруг своей оси, чувствуя себя так, словно попала в пещеру Али-Бабы. Дыхание перехватило, к глазам подступили слезы, от жадности закружилась голова. – Садись, Мэтт, поешь, – предложила мисс Уилкокс. Но еда меня интересовала в последнюю очередь. Я не понимала, как мисс Уилкокс вообще может есть, или спать, или работать в школе, или находить еще какие-то причины покидать эту комнату. Со всеми этими книгами, которые так и просят: «Прочти меня!» – Это все книги доктора Фостера? – прошептала я. – Нет, это мои. Мне их прислали из города. Пока что тут ужасный кавардак. Я редко бываю дома и не успеваю их как следует разобрать и расставить. – Их так много, мисс Уилкокс… Она рассмеялась: – Не так уж и много. Думаю, вы с Уивером добрую половину уже читали. Нет, я не читала. Там были десятки незнакомых мне имен. Элиот. Золя. Уитмен. Уайльд. Йейтс. Санд. Дикинсон. Гёте. И это только в одной стопке! В этих книгах были жизнь и смерть. Семьи и друзья, любовники и враги. Радость и отчаяние, ревность, зависть, безумие, гнев. В них было все. Я протянула руку и коснулась обложки с названием «Земля». Я словно слышала, как теснятся и перешептываются под обложкой герои, как им не терпится, чтобы я открыла книгу и выпустила их на волю. – Можешь взять почитать все, что хочешь, Мэтти, – донесся до меня голос мисс Уилкокс. – Мэтти? Я осознала, что веду себя невежливо. Усилием воли оторвала взгляд от книги и огляделась. Оказалось, что в этой комнате имеется большой камин, перед ним – два диванчика один напротив другого, а между ними низенький столик. На одном из диванчиков уже сидела Лу, уминая сэндвичи и прихлебывая чай. Под окном – письменный стол, на нем ручки, карандаши и целая коробка красивой белой бумаги. Я коснулась верхнего листа. На ощупь словно атласный. По столу были разбросаны листы, исписанные в столбик, как будто стихами. Мисс Уилкокс подошла и собрала их в стопку. – Извините, – сказала я, опомнившись. – Я не собиралась подглядывать. – Все в порядке. Так, всякая писанина. Устраивайся, Мэтти, попей чаю. Я села и взяла сэндвич, а мисс Уилкокс, чтобы завязать беседу, сказала, что видела меня на днях в повозке с высоким красивым парнем. – Это Ройал Лумис. Мэтти в него втрескалась, – заявила Лу. – Ничего подобного, – быстро сказала я. Конечно, я втрескалась в него, как дурочка. Но я не хотела, чтобы учительница об этом знала. Я не была уверена, что она поймет про янтарные глаза, и сильные руки, и поцелуи в лодке, и я думала, она разочаруется во мне, узнав, что такого рода вещи могут иметь надо мной власть. Мисс Уилкокс приподняла бровь. – Ничего подобного, – повторила я. – Мне никто из здешних парней не нравится. – Но почему? – Мне кажется, после капитана Уэнтворта и полковника Брэндона невозможно полюбить кого-то реального, – сказала я, стараясь, чтобы в моих словах прозвучала житейская мудрость. – Начитаешься Джейн Остен – и тебе уже не до мальчишек с фермы и не до лесорубов. Мисс Уилкокс рассмеялась. – Да, до героев Джейн Остен мало кто дотягивает, – сказала она. – Тебе нравятся ее книги? – Отчасти. – Отчасти? А что не нравится? – Я думаю, мэм, она много лжет. Мисс Уилкокс поставила чашку на столик. – Вот как? – Да, мэм. – А почему ты так думаешь, Мэтти? Я не привыкла, чтобы старшие – пусть даже мисс Уил‐ кокс – интересовались моим мнением, и от волнения не смогла сразу ответить. Пришлось взять себя в руки и собраться с мыслями. – Ну, мне кажется, бывают книги, которые рассказывают вымышленные истории, а бывают книги, которые говорят правду… – начала я. – Продолжай, – попросила она. – Первые показывают жизнь такой, какой мы хотим ее видеть. Злодеи в них получают по заслугам, а герой понимает, как глупо он себя вел, и женится на героине, счастливый конец и все такое. Как в «Разуме и чувствах» или в «Доводах рассудка». А вот вторые стараются показать жизнь как она есть. Как, например, в «Гекльберри Финне», где папа Гека – никчемный пьяница, а Джим так страдает. Первые развлекают и утешают, зато вторые… они потрясают. |