Онлайн книга «Все ведьмы делают это!»
– Святая Вальпурга, да за что же мне это!!! – проорала я в полный голос, понимая, что ко всем прочим несчастьям у меня еще и нога вывихнута... – О господи, Вика! Что с тобой?! – из спальни (не из кухни!) выскочил заспанный Авдей в одних пижамных штанах. Бросился ко мне: – Солнышко, ты упала? Тебе плохо! – Не подходи! – провыла я. – Я тебе больше не нужна! Я всем вам больше не нужна! Я рептилия! Я тварь! Я ведьма!!! Авдей поднял меня на руки, закричал перепуганно: – Татьяна Алексеевна, Вика вернулась, и ей плохо! – Она уже знает! – продолжала выть я. – Она меня уже выгнала! – У тебя бред, родная, что ты говоришь! – Из гостиной, на ходу запахивая халат, вылетела мама. Всплеснула руками: – Доченька, что с тобой?! Авдей, неси ее в гостиную, надо дать ей успокоительное. Она вся трясется! – Да! – закричала я, пытаясь вырваться из объятий Авдея, но он держал крепко. – Почему вы меня так ненавидите? – Родная, успокойся, не кричи, детей разбудишь... – Разбужу?! Дети сидят на кухне! И все вы – тоже! И тут я умолкла, понимая, что в этой фразе есть некоторая странность. Мама быстро прошла на кухню, включила там свет и вернулась со словами: – Доченька... Там никого нет. У меня все поплыло перед глазами. – Я хочу видеть своих детей, – прошептала я, прижимаясь к мужу. Он принес меня в детскую, и, опираясь на его плечо, я воочию смогла убедиться, что Машка и Дашка безмятежно спят. – Святая Вальпурга, – прошептала я и потеряла сознание. Очнулась я, когда за окнами был день. Левая нога распухла и противно ныла. Я осмотрелась. Напротив моей кушетки сидел в кресле Авдей и пристально меня рассматривал. – Вика, что с тобой было? – тихо спросил он. У меня опять намокли глаза. – Я пришла и увидела, как вы все сидите... там. И выгоняете меня! – Это были не мы, – Авдей пристраивается рядом, обнимает меня и целует в макушку. – Это наверняка мороки. Знаешь, за время твоего отсутствия их в квартире ужасно много развелось. Я поначалу пугался, особенно когда шел ночью в туалет и встречал там морока твоей мамы, а потом привык. – Мороки, значит, – выдохнула я. – Ну, я с ними разберусь. А я так напугалась! Особенно, когда девчонки отказались меня целовать... – Мам, а можно мы уже зайдем? Мы даже зубы почистили! И мои совершенно настоящие дочери врываются в гостиную, принимаются меня целовать и ласкаются, как шкодливые котята. – Девочки! – тут появляется моя мама. – Вашей маме нельзя волноваться... – Мы знаем, она видела привидения! Мам, ну ты же смелая! Чего испугалась, даже папа уже их не боится! Ну чего ты ревешь, как маленькая!... Лучше поиграй с нами в «море-волнуется-раз», а то мы так по тебе соскучились! Завтрак мы устроили в гостиной, чтобы мне с моей больной ногой поменьше приходилось двигаться. – Мам, а ты наколдуй, чтоб нога прошла! – предложила Маша. – Лучше я маме мазь принесу. Фастум-гель, – решила Даша. – От колдовства толку мало... – Машута, я пока не могу колдовать. Я ночью потратила очень много сил... – А что ты делала? – Сейчас расскажу... И когда все семейство жевало утренние бутерброды, запивая их какао, я изложила по пунктам, чем занималась прошедшим днем и ночью (опуская, правда, то, что меня похищал бизнесмен Павлов). – Значит, ты оживила тетю Инари? – зашлись восторгом дочери, а муж поперхнулся какао. – Ты супермама, как в телерекламе! А когда мы ее увидим? – Думаю, скоро. Она обязательно будет у нас в гостях. Ведь она моя названая сестра и лучшая подруга... При этом я понаблюдала за реакцией мужа. Так себе была реакция. Бутерброд он все-таки уронил на ковер. Маслом вниз. Неудачник. – Это еще не все. У меня был крупный разговор с тетушкой, которая пыталась опять посягнуть на свободу господина Синдзена, а когда у нее ничего не вышло, устроила взрыв в офисе «Нового пути». Так что, мам, надо быть настороже: Анастасия Либенкнехт снова на тропе войны. – Я так и поняла, – помрачнела мама. – Я только не понимаю, как такое мог допустить мой муж! Уехал куда-то, и уж сколько времени от него ни ответа ни привета! – Ну, мэтр тоже не всесилен... Мам, кстати, а что значит имя Мироку?.. Мама подобралась: – А где ты его слышала? – Господин Синдзен сказал, что так его называют в Японии... Мама благоговейно сложила ладони: – Это значит, что он – Будда грядущих времен, истинно просветленный, божественный. Его нельзя заставить себе служить, как нельзя заставить погаснуть солнце. – Что ж, надеюсь, моя тетка это поймет и оставит свои затеи. Девочки, спасибо за завтрак, – расцеловала я дочек. – Помогите бабушке прибраться... Авдей деликатно выпроводил всех из гостиной, закрыл дверь, подсел ко мне. Лицо у него было такое, ну, в общем, какое бывает у вполне порядочного мужчины, которому приходится признаваться в некоторых вещах... –Вика, милая, я должен тебе сказать... Так получилось... Я и Инари... – Я знаю, – спокойно перебила я его. – Ты и Инари. Так получилось. – Она рассказала тебе?! – Да. Понимаешь, мы настоящиеподруги. А у настоящихподруг нет тайн. – И что ты решила? – тихо спросил муж. – А надо что-то решать? Устраивать скандалы с выкидыванием чемоданов на лестничную площадку? Бежать в суд и требовать развода? Составить зелье из семнадцати видов цианидов и подать его тебе в качестве соуса к спагетти? Неужели ты считаешь меня такой глупой, мелочной и вздорной бабой?.. Лучше посмотри на меня и скажи мне, нет, не словами, а сердцем: ты меня все еще любишь? – Да. А ты – меня? – Да, паршивец ты мой... – Понимаешь, увлекся... – Фу, Белинский, прекрати эти тривиальности. Я все понимаю.И давай жить так... – Как будто ничего не было? – Нет. Как будто все было. Было.А мы живем в том, что есть. –Вика... Если б ты знала, как я по тебе соскучился... – У меня нога болит, не забывай. – Хорошо, ногу я буду целовать в первую очередь... Мужнины поцелуи подействовали на ногу исцеляюще. К тому же, чуть отдохнув, я вполне была способна к самоизлечению. И, кроме того, жаждала деятельности. – Сегодня ночью я иду на работу, – предупредила я домашних. – Они там наверняка меня уже трижды сглазили и порчу навели. |