Книга Невеста поневоле, страница 34 – Марина Эльденберт

Не нравится. Точно не нравится.

И говорить с ним больше не о чем.

– Больше не делай так, как ты сегодня сделала, волчонок, – он не повышает голоса, но я чувствую напряжение, будто Хантер с трудом сдерживает собственные чувства. – Не рискуй собой.

Выпрыгни он из машины на полном ходу, я бы и то меньше удивилась.

– Прости, что? Когда это я собой рисковала?

– Когда покинула Черную долину без сопровождения и машины.

Я подвисаю. Надолго. Потому что вообще не могу понять, как связано одно с другим.

– Если ты про автостоп, то я не собиралась добираться в город на попутке. Хотя даже в этом нет ничего страшного…

– Ничего страшного? – недобро переспрашивает Хантер. – И ты говоришь это после того, как Август отказался приносить мне клятву?

– При чем здесь Август? Выбор другой стаи не сделал его злодеем.

– Выбор – нет, он давно мерзавец, Али.

– Я не видела от него ничего плохого!

– Теперь моя забота, чтобы никогда и не увидела. Но дело не только в моем братце. Ты моя невеста, Алиша. Я не хочу, чтобы кто-то воспользовался твоей беспомощностью.

Мне становится не по себе. Мурашки по коже уже вовсе не от близости Хантера. Я никогда не рассматривала ситуацию с такой стороны. Раньше меня защищало то, что я волчица из стаи Черной долины, а сейчас – ставит под удар?

– То есть у тебя много врагов, поэтому отныне мне нужно ходить и оглядываться?

Это ужасно.

– Не нужно. Я приставлю к тебе охрану.

Еще лучше.

– Или будешь ходить со мной.

Вишенка на тортике по имени Хантер!

– Как приклеенная, ага.

– Мне нравится ход твоих мыслей, – улыбается он.

– Есть то, что тебе во мне не нравится? – это чистой воды сарказм, но он почему-то решает ответить честно:

– Ты консерва, Али.

– Консерва?! – обалдеваю я.

– Да, консерватор. Ты держишься за свои правила и догмы, как за спасательный круг, и не принимаешь в своей жизни ничего нового. Даже не рассматриваешь такой вариант.

– Если бы ты не давил на меня, возможно, все было бы иначе.

– И тогда бы ты водила меня за нос три года, как своего дружка из института? Такой путь не для меня, волчонок. Я мужчина. Завоеватель. Я хочу тебя.

– Мое мнение не учитывается.

– Разве? Проблема в том, что ты даже не хочешь попробовать.

– Когда там остановка?

– Мы почти на месте.

Я вообще-то рассчитываю, что Хантер подвезет меня в институт, мы даже двигаемся в нужном направлении, но он сворачивает на Лэртон-лейн.

Его обидные слова про консерву по-прежнему звучат в голове, подначивая доказать, что он не прав.

– А что, если я попробую?

Хантер бросает на меня взгляд и вздергивает бровь.

– Что именно, волчонок?

– Стану развязной, – я подаюсь к нему и напоказ облизываю губы. – Пошлой, – задираю свитер, оголяя живот. – Постоянно готовой к спариванию, – скольжу по коже пальцами снизу вверх, а затем сверху вниз. – Такой, какой хочется тебе.

Он, как загипнотизированный, следит за мной взглядом, в глубине его глаз вспыхивает звериная ипостась, предупреждая об опасности. Но, очевидно, мне не хватило адреналина последних дней. Я прекрасно понимаю, что играю с огнем, провоцируя его, но уже не могу остановиться. Не останавливает меня даже то, что мы в движущемся автомобиле.

– Ты ведь этого ждешь от пары? – спрашиваю ласково. – Или от женщин в принципе? Мне всю жизнь говорили, что волчица должна быть доброй, мягкой, послушной, но может, мужчинам это не нужно? Им нужна жаждущая секса самка!

Я прикрываю глаза, манерно надуваю губы, пародируя томную девицу.

– У меня мало опыта в таких делах. Надо потренироваться.

Меня несет, потому что я почти кладу ладонь на его колено. Ключевое слово – почти.

Реакция Хантера молниеносная: он одной рукой притягивает меня к себе, и мы сталкиваемся губами. Это даже поцелуем назвать сложно – вспышка, растянутое в вечности мгновение, он будто клеймит меня. Обжигает. Я чувствую под пальцами твердость его бедра – моя рука зажата между нашими телами, голова кружится от всех этих кульбитов, а сердце пускается в жаркий южный танец. По ощущениям моя температура резко скачет выше нормы.

Только рычание волчицы заставляет встряхнуться и укусить альфу в ответ. Я даже не могу сказать, чьей инициативы в этом желании больше – моей или её. А может, это какая-то встроенная защитная реакция всех волчиц!

Хантер отстраняется, но лишь на несколько сантиметров, потому что мы по-прежнему лицом к лицу, слизывает капельку крови с нижней губы. Ранка затягивается на моих глазах, а вот его взгляд уже не горит, пылает синим. Даже с таким скудным сексуальным опытом, как у меня, понимаю, что своей цели я достигла – альфа завелся не на шутку.

– Не делай так, волчонок, если не готова продолжать, – предупреждает он. – Лучше вообще пока не трогай меня. И не трогай себя при мне.

– При себе-то себя можно трогать?

– Ты мое наказание за все мои грехи! – рычит Хантер.

– Много косячил по жизни? – я стараюсь скрыть стыд за сарказмом, но щеки у меня пылают, как тот красный свет на светофоре.

Хантер снова меня поцеловал. Ладно, я его спровоцировала. И чего я добивалась? Что пыталась доказать? Ему? Или, скорее, себе. Почему у меня отказывают мозги рядом с ним? Или дело вовсе не в Хантере, а во мне? В моих инстинктах, которые я постоянно сдерживаю.

Он не отвечает. Наверное, потому что мы уже приехали. Хантер останавливается на подъездной дорожке возле классического белого здания, занимающего добрую половину квартала.

– Отель Кингтон? – переспрашиваю с упавшим сердцем. – Ты сам сказал, что я не готова.

Хантер хмурится.

– Бесы, Али! Мы здесь ради другого.

Я не знаю ради чего мы здесь, но меня запоздало начинает потряхивать, как бывает от нервного перенапряжения. Адреналин с яростью и желанием что-то ему доказать, схлынули, и кажется, наконец-то в моей голове включается инстинкт самосохранения.

О чем я думала, нарываясь? Да, после клятвы альфа не может мне навредить, но это осознанно. А если бессознательно? Вдруг у Хантера сорвет крышу, как это было вчера в бассейне?

По-хорошему, мне бы держаться от него как можно дальше, но у альфы явно другое мнение на этот счет.

С такими мрачными мыслями выхожу из машины.

– Оставь сумку, – говорит он. – Она тебе не понадобится.

Сую телефон в карман куртки, а лэптоп со всем остальным оставляю на сиденье. Хантер пропускает меня вперед, и я поднимаюсь по широкой лестнице первой. Интрига, что нам делать в отеле, если не снимать номер, разрушается почти сразу: миновав крутящиеся двери, в роскошном вестибюле из белого мрамора, мы, по синей дорожке сворачиваем в сторону ресторана «Фавель».