Онлайн книга «Спицы в колесе сансары»
Наши герои распрощались с мадам Гюллинг и отправились домой. Жара стояла нещадная, весь город будто вымер, прячась от нее в кондиционированных помещениях, заезжать никуда не хотелось. Дома, к счастью, починили кондиционер. Кирилл сказал, что мастер только что ушел. Влад попросил Кирилла проверить распылители в саду, а сам занялся приготовлением ужина. Лиза сидела рядом на кухне и листала книги, купленные в магазине. — Ну, что пишут? — спросил Влад, размешивая тесто для слоеных пирожков. — Пишут, что любовью заниматься можно. В определенные месяцы и в определенной позе. И главное, не перестараться. — Отлично. — Влад чмокнул жену в щеку. — Сегодня ночью воплотим это в реальность. — Влад! — Дорогая? — Я хочу сегодня вечером съездить к Верейскому. У него сеанс. Я как ассистентка должна присутствовать. — Хорошо, съездим. Хотя ты должна сказать миляге профессору, что скоро не будешь ассистенткой, а будешь мамой нашего бебика. А пока давай ужинать. Влад быстро и профессионально напек слоеных булочек, сварил кофе и сделал салат с курицей. Они поужинали, потом вышли в сад. Жара не спадала, хотя солнце уже клонилось к закату. Лиза села в шезлонг и утомленно закрыла глаза. Слишком много за сегодня ей пришлось пережить. Беременность, гипноз, порча… Если она так насыщенно будет жить, на старость, пожалуй, ничего не останется. — Володик, — позвала она мужа. — Ты что делаешь? — Нарезаю розы к нам в спальню. Хочу осыпать тебя розовыми лепестками. — Ага, их потом пылесосом убирать замаешься. Лучше просто поставим розы в вазу. — Ты напрочь лишена романтики. — Зато не лишена здравомыслия. Ой! — Что? — Я хочу тебя поцеловать. И немедленно! — Пожалуйста. Они долго целовались и ласкали друг друга. Наконец Владимир с сожалением оторвался от жены и сказал: — Если мы хотим ехать к Верейскому, то надо сделать это сейчас. Или я утащу тебя в спальню. — Нет, нет, едем. Спальня остается на ночь. И они поехали к Верейскому. У профессора, как всегда, собрался оккультный бомонд. Пили шампанское, рассуждали о непознанном, о битвах экстрасенсов, о шаманизме и знахарстве. Лиза и Влад после приветствия скромно притулились в уголочке. Но долго скромничать им не дали. Появился сам Илья Николаевич. — Лиза, Владимир, здравствуйте! Рад вас видеть. Лиза, надеюсь, что вы, как всегда, будете замечательной ассистенткой на сеансе. Глеб уже все готовит. Сегодня знаменательный день! Ровно десять лет назад я начал заниматься спиритуализмом и достиг некоторых результатов! Но идемте, идемте в зал для сеансов, друзья! Все загомонили и прошли в зал для сеансов. С той поры как его покрывала сажа, зал преобразился. Он был отделан панелями из вишневого дерева и оклеен светлыми виниловыми обоями. Новая ширма для медиума уже была раздвинута, стулья расставлены. Народ потихоньку расселся, и тут вошел Глеб. Он поздоровался и занял свое место медиума, старательно игнорируя взгляд Лизы. Лиза же, держа в руках сосуд для сбора эктоплазмы, по-прежнему в душе жалела бедного влюбленного в нее мальчика. — Начнем сеанс, — хлопнул в ладоши Верейский. Свет погас. Но вот постепенно из сумерек начали образовываться маленькие сгустки света. Они кружились над сидящими в зале и разгоняли темноту. — Это духи умерших, — объяснил гостям Верейский. — Они хотят вступить с нами в контакт. Глеб, готов ли ты? — Готов. — Сегодня дух умершего будет говорить через тебя посредством гортани и языка, а не вспышками. — Понимаю. — Дух жаждущий, войди! Глеб побледнел и закрыл глаза. На его макушку опустилось светящееся облачко и словно накрыло тело юноши тонкой сверкающей пленкой. — Я готов говорить, — мелодичным голосом сказал Глеб. Голос был не его. — Скажи нам, дух, какое имя ты носил или носила при жизни? — Павсикакий, — ответил Глеб. — Кем ты был при жизни? — Церковным певчим. — При каком храме? — При храме великомученика Димитрия Солунского. — Скажи нам, Павсикакий, после смерти куда отправилась твоя душа, в рай или в ад? — Ох, грешен я, грешен! Моя душенька ни в рай, ни в ад не попала, так и осталась на мытарствах, на мытарстве сребролюбия. А все потому, что я десять рублей пожертвований от церковного сбора утаил. Лежат они в кошеле за окладом иконы Казанской Божьей Матери. Пусть кто-нибудь вынет их да на храм пожертвует, иначе так и останется моя душа мучима бесами сребролюбия! — Хорошо, мы выполним твою просьбу. Можешь ли ты проявиться? — А это-то… Могу… И в темноте комнаты начало белеть очертание мужского тела. Оно все более и более становилось материальным. — Лиза, возьмите образец эктоплазмы, Глебу все труднее держать канал! Лиза подошла к призраку и раскрыла сосуд. Часть эктоплазмы просто перелилась в него как молоко. Лиза поскорее захлопнула крышку и завинтила ее. — Все, не могу, — сказал Глеб своим обычным голосом. Дух покинул его. Зажегся свет. Присутствующие зааплодировали. — Как все реалистично! — восхищались одни. — Трудно не поверить, что это не призрак. — Это и есть призрак, — горячились другие. — Настоящий призрак! Здесь нет никакого шарлатанства! — Спасибо вам, милая Лиза, — сказал Илья Николаевич Верейский, беря из ее рук сосуд с эктоплазмой. — Кажется, на сей раз эктоплазма будет первосортная, и я смогу с ней поработать до того, как она рассеется. …И как-то так вышло, что Владимир увлекся разговором с Верейским, а Лиза отошла на пару-тройку метров и села на стульчик. Ей было скучно, но одно она решила для себя: обязательно пойдет в церковь Димитрия Солунского и поговорит с настоятелем насчет заначки бедного Павсикакия. И тут к ней подошел Глеб. — Привет, — сказал он. — Привет, — ответила Лиза. — Впервые вижу тебя без твоего мужа-прилипалы. Или он отирается где-нибудь поблизости? — Поблизости. И благодари Бога, что он тебя не слышит. — Благодарю. — Глеб молитвенно свел ладони и закатил глаза. — Можно с тобой поговорить? — Конечно. — Господи, какая ты милосердная, меня аж тошнит. — Тошнись в другом месте. Так о чем ты хотел говорить? — Вообще… Например, как тебе семейная жизнь? |