Книга Игра с нулевой суммой, страница 47 – Даниэль Брэйн

Лух – маг. Алёха внимательно за ним наблюдал – опасался, что тот поставит какие-нибудь защитные поля, но, очевидно, дары Орнели и вправду были особенными. Так что Лух просто уселся и принялся жрать, пользуясь тем, что прочие нахлебники рассредоточились. От запаха еды Алёха сглотнул, затем стиснул зубы и озверел. Нет, справедливости ему не видать. Даже, быть может, за подвиг. И сороки нигде не было видно, так что вообще непонятно было, когда и что начинать.

Наконец стемнело совсем. Алёха начал уже бояться, что первым уснёт не Лух, а он сам, и сидеть неподвижно в кустах было невероятно холодно. Небо затянуло, облака – или даже скорее тучи – нависли так низко, что запахло скорым дождём, а Лух всё торчал у костра и сороки всё не было.

Вообще-то он тоже хорош: мог бы и расспросить, как это – никак не выглядят. Это значит, что их не видно? Или как? Или что? И как тогда объяснить, что это вот упыри, а не крестьянин какой заблудился?

Сорока уселась ему на плечо так бесшумно, что Алёха чуть не заорал. Захлопнул рот и попытался не двигаться.

– Тише ты, служе. Бенарда я предупредил, а вот девка – та в тряпки зарылась.

Алёхе показалось, что сорока молчит. То есть не раскрывает клюв, но при этом он её отлично слышит. Это что, он уже и мысли может читать?

– Не комментируй, скорбный, – тут же отозвалась сорока. – Вот так и слушай, на ус наматывай и молчи. Упырь, он волной приходит.

«Как?» – завопил про себя совершенно сбитый с толку Алёха.

– Волной, – терпеливо повторила сорока. Да, все сразу понятно стало. – Приходит невидимой волной, хватает за горло. Понял?

«Угу. За горло я кого-нибудь ухвачу, пусть это будет последнее, что я сделаю в жизни, – съязвил про себя Алёха. – Есть одна маленькая проблема».

– Какая? – и сорока зачем-то клюнула его в ухо.

«Я не невидимый».

– Кра-а… а дар тебе на что?

Алёха задумался. Ну, он может развязывать верёвки. Может, Алоху это ни разу в жизни не пригодилось, а вот его очень удачно спасло. Но душить на расстоянии?

«Я тебе что, Дарт Вейдер?»

– Это кто? – заинтересованно спросила сорока. – Тоже колдун? Почему не знаю? Давно его на костёр отправили? Впрочем, покой костям его. Ты, главное, действуй. Дар – это дело такое, дар работу любит.

Ну да, Орнели говорила ему то же самое. Только вот Алёхе ещё никогда в жизни не приходилось даже курам шеи сворачивать.

– И выбрось эту мысль из головы, – посоветовала сорока, поймав задумчивый Алёхин взгляд. – Смотри, мужик уже спать улёгся. До дождя ты должен успеть, в дождь ни один упырь из норы не выйдет. Вперёд.

Ну, можно сказать, что Алёха приготовился атаковать. Он встал – нет, у него точно нет ни одной целой кости, – кое-как размял руки. Присмотрелся к Луху – тот спокойно дрых, подложив руку под голову. Постарался силой мысли слегка его придушить.

Лух как лежал, так и остался, и никакой реакции в ответ на все усилия Алёхи не выказал. Алёха попробовал ещё раз.

– Ты что делаешь? – удивлённо спросила сорока.

«Душу его, что же ещё, – огрызнулся Алёха. – Как сказала, так и делаю!»

– Неправильно душишь.

«Ну извини, практики не было...»

– Ты к горлу волну поднеси. Надави. Вот так. Ещё. Сильнее. Вот молодец.

Алёха захлопал глазами. Что-то, кажется, у него получилось: Лух приподнял голову, ощупал шею. Потом подумал, сел, посмотрел на небо.

– Ещё раз давай.

Не то чтобы Алёха что-то давал. И сам не понял, как у него выходит. Лух вскочил, замахал руками, заорал во всю глотку, тут же вскочил и Карух.

– Упырь! Упырь! Беги, брат! Беги!

Карух тоже зачем-то ловил воздух руками, но с места не двигался. Алёхе на голову упала капля дождя.

– Давай, давай, – подгоняла сорока. – Давай, не теряй времени, не теряй.

Алёха ещё раз прошёлся «волной» по Луху. Что это было, что за волна, как он это делал – он сам не знал. Только Лух заорал, кинулся к лошадям, забыл даже про Каруха. Тот немного опомнился, когда уже Лух пытался усесться верхом, и с перепугу ему не слишком-то удавалось.

– Беги, брат! Беги! – опять завопил Лух.

Наконец он сел на недовольную лошадь, шарахнул её ногами по бокам и унёсся куда-то в лес. Карух же даже не думал дёргаться.

– Что это с ним? – спросил он у Беньки, высунувшегося из кибитки. – Приснилось чего?

– Упырь же, – пояснил Бенька, придав лицу самое испуганное из возможных выражений. – Дяденька, не бросайте нас, а то он нас убьёт.

Алёхе на голову шмякнулась вторая капля. Промедление было смерти подобно.

В этот раз, как ему показалось, он даже что-то почувствовал. Прикосновение, движение, черт его знает, что ещё. И, кажется, борода – жёсткая и сто лет как не мытая. Карух охнул и присел.

Что бы там ни говорили про магов, а может, это овцемагам давался такой дополнительный скилл, но как и когда Карух исчез вместе с лошадью, Алёха даже и не заметил. Вот только что он стоял с расширенными от ужаса глазами, и вот его уже нет. Жеребенок почему-то сбежал тоже.

Третья капля шлёпнулась Алёхе на лоб.

– Ну и не зевай, служе, сейчас дождь пойдёт и они вернутся.

– Алох! Я знал, что ты нас спасёшь!

Столько в голосе Беньки было восторга, что у Алёхи голова закружилась. Ну ещё бы, он жизнью своей рисковал! Но эйфория, конечно, сама по себе, а мозг заработал с удвоенной силой. Алёха бросился к костру, схватил нож, подскочил к Беньке, начал резать верёвки.

– Не сможешь, не сможешь, – шептал Бенька, – они магические.

– Попробуй даром развязать, – каркала над ухом сорока, но Алёха её не слушал. Медленно, но верёвки все-таки поддавались.

– Даром? – поразился Бенька. – Алох, у тебя что, есть дар?

– А как ты думал? – захохотала сорока. – Как он этих давил, а?

Бенька замолчал – Алёхе показалось, испуганно, но ему было не до объяснений. Ещё чуть-чуть… узел почти разрезан. В конце концов нервы у Алёхи, наверное, сдали, потому что он рванул верёвку, и та разлетелась сама собой.

– Где Орнели?

– Здесь. – Ну конечно, эта вздорная особа только сидела и морщила нос. – Значит, ты дарованный, да?

– Тебе-то какая разница, – в сердцах сказал Алёха, невежливо дёргая её за ноги. Он попытался напрячься, чтобы снова порвать верёвки, но в этот момент над головой громыхнуло. Так, что Алёха даже упал инстинктивно, хотя в жизни своей под взрывами не был. Причём упал прямо на Орнели, а рядом плюхнулся Бенька. – Что это?

– Гроза! – гаркнула сорока. – Все, некогда девку резать, хватай её и побежали! Эти двое через десять минут будут здесь!