Книга К терниям через звёзды, страница 18 – Виктор Хайд

– Бледные, такие же конечности, как у людей, волос нет, – сказал Марк.

– Гуманоиды, стало быть? Какая форма черепной коробки?

– Примерно такая же, как и у нас. У них нет выраженного носа и ушей.

– Как они напали? – всё продолжал расспрашивать Шен.

– Они умеют открывать и закрывать червоточины. Когда мы сбежали на шаттле, я видел своими глазами, как они ушли на своём корабле. Открыли червоточину и прыгнули.

Учёный выглядел совершенно спокойным, и на его лице не рисовалось какого-либо удивления. Он лишь внимательно смотрел на Марка.

– Что было с людьми?

– Нас вытащили в центральный зал тюремной секции. Меня и несколько десятков других людей. В зале были тела людей, которым не посчастливилось выжить. Они были буквально разорваны на части этим оружием.

– Оружием?

– Их винтовки. Они испускают некий луч, который разрезает человека в некоторых случаях пополам. Когда мы бежали, нам удалось захватить такую винтовку. Но потом капитан того грузовика, что нас подобрал, сбросил её в шлюз, перед тем как причалить на П-02.

– Хм, интересно. Так что было, когда вас вывели в зал с порезанными телами?

– Нас связали и поочерёдно уводили. Как мы позже выяснили, в сторону фермерской секции, которая оказалась разрезана будто бы тем же принципом, по которому работали винтовки. Корабельное оружие что ли? С какой целью нас уводили – я не знаю. Когда пришла наша очередь, мы сбежали, убив несколько пришельцев и захватив шаттл в космопорту. – Марк остановился, задумавшись. – В теории, – продолжил он, – даже если чужие забрали тела павших сородичей, там всё равно должны остаться следы их крови. Анализ мог бы многое рассказать о них.

– Боюсь, этим уже займётся Государство, – сказал Шен.

Наступило неловкое молчание. Марк не знал, что же ещё можно сказать, поэтому выплеснул вопрос, созревший по мере продвижения в разговоре:

– Вы ведь не будете никого переправлять в Технократию, да?

Шен с привычным невозмутимым видом посмотрел Марку в глаза.

– Буду, – коротко ответил он.

– Но зачем вам это? Я же уже всё вам рассказал. Какая ещё от нас польза?

– Послушай, у меня приказ. Я не знаю, какая от вас может быть польза, но человек, который послал меня за вами, хочет видеть вас лично и для этого потратил – и ещё потратит – много ресурсов. И приоритет он поставил именно на тебя, Марк.

– На меня? – удивился Марк.

– Джеминг – революционер до мозга костей. Заказчик уверен, что его не удастся уговорить отправиться в Технократию. Он пойдёт к своим. На Октая выставлен второй приоритет.

– Но почему на него второй, а на меня первый? – всё тонул в вопросах Марк.

– Потому что у нас есть на тебя весомые рычаги давления, и мы уверены, что ты не откажешься, – ухмыльнулся Шен.

– Что? – испуганно воскликнул Марк.

Микробиолог снова принялся возиться с коммуникатором.

– Мы очень хорошо изучили твою биографию и знаем о человеке, который может тебя заинтересовать. Мария АМО-53830. Ты знал, что она жива?

Услышав это, Марк весь встрепенулся и отвёл взгляд в сторону, погрязши в приятных воспоминаниях. Он хотел верить. Хотел верить всем словам, которые сказал ему учёный. Но неужели может происходить столько невероятных вещей в течении десяти суток? Его жизнь теперь казалась ему лишь нелепой байкой, звучащей из уст какого-нибудь астронавта, жадно заливающего в себя алкоголь в одном из баров Единого Государства.

Сглотнув слюну, нагромоздившуюся во рту от раздумий, Марк наконец выговорил:

– Жива?

– Да, – сказал Шен, не отрывая глаз от коммуникатора. – Жива. И она в Технократии.

Шен повернул экран коммуникатора, на котором светился запечатлённый фотокадр. На нём была она. Мария стояла рядом с каким-то седым морщинистым мужчиной. Он имел такую же седую бороду средней длины. Оба были одеты в белые нановолоконные костюмы, усыпанные блестящими заклёпками.

У Марка будто бы защемило в сердце. Он не отрываясь смотрел на нее и был безмерно счастлив. Всё те же белоснежные волосы. Белые, словно яростный вездесущий снег П-02. Только они теперь были намного длиннее, что придавало ей ещё большей красоты. На кадре застыло то самое серьёзное и сосредоточенное лицо, которое появлялось у неё в моменты работы. Оно всегда забавляло Марка. А на лице у неё сияли всё такие же горящие от энтузиазма и бунтарства серебристые глаза. Было в них то, чего не сможет нарисовать никакая техника. По ним Марк и понял, что кадр – не подделка. Это она. Живая. Такая же, какой осталась и в его воспоминаниях. Теперь он действительно хотел пойти с Шеном. Не просто пойти – он хотел бежать, сломя голову.

– Кадр настоящий, – сказал Шен. – Мы могли бы записать тебе видеообращение от неё, но это слишком рискованно для Технократии. Даже если один лишь этот кадр каким-то образом попадёт в руки Государства, быть беде. Твою подругу могут идентифицировать, вскроются ещё какие-то факты о нашем шпионаже, и может начаться настоящая война. Про видеозапись не может быть и речи.

Марк оторвал взгляд от экрана.

– И всё из-за меня? – ошарашенно спросил Марк.

Шен убрал коммуникатор.

– Ты не понимаешь масштабы и перспективы операции, которую провожу сейчас я. Хотя я, если честно, тоже их до конца не понимаю. При встрече спросишь всё у человека, который меня отправил. Он был слева на этом кадре.

– Как она оказалась у вас? – спросил Марк.

– Два цикла назад в системе ЗМ-02 один из проходивших мимо агентов Технократии подобрал спасательную капсулу. В системе недавно закончился бой между повстанцами и Государством. Капсула вышла на орбиту КП-33, и каким-то чудом её никто не заметил. При этом коммуникационная система на ней вышла из строя, что не позволило им выйти на связь. В капсуле было несколько повстанцев, включая Марию. Им предложили работу в Технократии, подробности которой я не имею права разглашать. И… они согласились.

– Не понимаю. Мне же сказали, что её «удалили».

– Ну, Государство не всегда говорит правду. Кому как не бывшему политзаключённому это знать?

– Но она не могла уйти к повстанцам, не попрощавшись со мной. Она бы дала хоть какой-то намёк.

– Послушай, я не знаю, как она туда попала и хотела ли она с тобой прощаться, – сказал Шен. – Этой информацией меня не снабдили. Может, позже спросишь её сам?

Марк хотел верить каждому слову микробиолога, но жизнь заключённого научила его искать подвох в словах любого человека.

– Зачем вам забирать повстанцев к себе? – скептически спросил Марк. – Я не представляю, что за работу они могут выполнять, ради которой Технократия может пойти на такие риски.

– Я не вхожу в Совет Технократии. И я не имею ответов на политические вопросы, – ответил Шен. – Я вообще гражданин Единого Государства, если ты забыл.