Книга Роман на солнечном острове, страница 17 – Тереза Бехари

- Ты хочешь сказать, что я сейчас нахожусь на вулкане? - спросила Пайпер, когда они медленно ехали по узкой дороге.

- Вообще-то остров - это то, что осталось в результате извержения вулкана.

- Я просто все еще никак не могу себе уяснить, что Санторини - это действующий вулкан. Кому пришла в голову мысль превратить его в туристический центр?

- Людям, которые здесь живут. Наверное, они захотели поделиться своими красивыми закатами с другими жителями земного шара.

- Закаты здесь и в самом деле потрясающие, - согласилась Пайпер. - Но я предпочла бы остаться живой и иметь возможность созерцать закаты в разных местах, нежели рисковать жизнью ради конкретного заката.

Калеб мягко рассмеялся, и ее сердце затрепетало. Они провели вместе всего один день, а она уже тает от каждой его улыбки. Что будет дальше?

Осматривая оригинальный дом, она на время отвлеклась от волнующих мыслей. Первый этаж находился ниже уровня земли, и для того, чтобы попасть в дом, им пришлось спуститься по лестнице.

Калеб включил свет, и она увидела гостиную с мягкими диванами, столом и телевизором. К гостиной примыкала спальня с огромной кроватью и раздвижной стеклянной дверью, ведущей к бассейну. Еще одна спальня находилась на втором этаже. Калеб проводил Пайпер туда.

- Предлагаю тебе переночевать в этой комнате, если ты не против, - сказал он. - Если тебе что-то понадобится, позови меня.

- Хорошо, спасибо.

- Тогда увидимся через час у бассейна?

- Да, конечно, - улыбнулась Пайпер.

Калеб улыбнулся в ответ. Какое-то время они просто стояли и с улыбкой смотрели друг на друга. Затем он неловко сделал шаг назад, попрощался и, не дожидаясь ее ответа, быстро пошел вниз по лестнице.

После душа у нее осталось сорок минут до встречи с Калебом, и Пайпер решила прилечь. Постельное белье из тонкого хлопка было просто невероятным на ощупь, и она, довольно вздохнув, закрыла глаза.

Когда Пайпер проснулась, в комнате было совсем темно. Посмотрев на экран своего мобильного телефона, она обнаружила, что уже полночь. Как можно было проспать четыре часа?

В доме было тихо. Пайпер спустилась на кухню попить воды и, обнаружив на столе листок со своим именем, взяла его и прочитала:

«Пайпер, я хочу сказать, что расстроился из-за того, что ты уснула, но ничего страшного. Если проснешься до утра, ты, наверное, проголодаешься. Я оставил кое-что для тебя в холодильнике.

Калеб».

Открыв холодильник, она достала коричневый сверток и, с любопытством развернув его, рассмеялась. Внутри оказался сэндвич с курицей. Пайпер охватило теплое чувство. Ей было приятно, что Калеб о ней позаботился.

Учитывая то, в каких условиях она росла, она высоко ценила подобные знаки внимания и не принимала их как должное. Калеб был добр и заботлив. Кроме того, он, в отличие от Брэда, обладал чувством юмора.

Пайпер налила себе стакан сока, взяла сэндвич и вышла во двор. На улице было тепло, но она вся похолодела, когда увидела человека, лежащего на шезлонге. Она тихонько вскрикнула от испуга, но затем поняла, что это Калеб, и почувствовала облегчение. Он спал, и она подумала, что ей следует уйти. Что остаться здесь и смотреть на его крепкие бицепсы и мускулистую грудь было бы неправильно. Ее волосы были растрепаны, вокруг бедер было обмотано полотенце, и она поняла, что он искупался в бассейне.

Вопреки здравому смыслу она села на другой шезлонг и начала есть сэндвич. Едва она съела половину, как Калеб неожиданно открыл глаза, вздрогнул при виде Пайпер и приподнялся.

- Который час? - спросил он.

- Двенадцать.

- Уже полночь? - удивился он. - Неужели я проспал здесь два часа?

Она сделала глоток сока.

- Ты пошел плавать в десять часов?

- Мне было жарко.

- Неужели в доме нет системы кондиционирования?

- Есть, но она шумит. Я не хотел тебя будить, поэтому не стал ее включать.

Ее сердце снова наполнилось теплом.

- И ты приготовил для меня сэндвич на тот случай, если я проснусь до утра?

- Я подумал, что ты проголодаешься.

Она посмотрела на его растрепанные волосы, на его мускулистую грудь и поняла, что ее к нему влечет. Она начала об этом догадываться, когда они поднимались в Ойю. Сейчас это ощущение было таким сильным, что она едва удерживалась от соблазна заключить Калеба в объятия и поцеловать.

- Это очень мило с твоей стороны, - произнесла Пайпер хрипловатым голосом.

- Я могу быть милым, - ответил Калеб. - Ты будешь доедать сэндвич?

Покачав головой, она подняла тарелку, предлагая ему оставшуюся половину сэндвича. Встав с шезлонга, Калеб сел рядом с ней, и у нее перехватило дыхание.

Он откусил сэндвича.

- Неплохо.

- Да, - ответила она.

- Почему выражение твоего лица говорит, что ты лжешь?

- Сэндвич здесь ни при чем.

- Тогда в чем дело?

- Ни в чем.

Ее взгляд самопроизвольно задержался на его губах. Она быстро спохватилась и подняла глаза.

Что с ней творится, черт побери? Стоило ей провести один день с этим мужчиной, как вся ее работа над собой, которую она проделала после расставания с Брэдом, пошла коту под хвост.

Впрочем, не совсем. Калеб тоже пытался все контролировать, но, в отличие от Брэда, он делал это из добрых побуждений. Брэд включил бы кондиционер. Ему было бы наплевать на то, что она спит. Он не стал бы готовить для нее сэндвич. И он определенно не стал бы искать ее брата.

Калеб добрый, заботливый, благородный. Или, может, она просто его оправдывает, потому что ее к нему тянет?

- Я… Мне нужно…

Не договорив, она поднялась с шезлонга. Калеб одновременно с ней сделал то же самое, и она, вместо того чтобы увеличить расстояние между ними, напротив, столкнулась с ним.

- Пайпер… - произнес он мягким голосом, от которого по ее спине пробежала приятная дрожь.

- Что? - прошептала она, изо всех сил стараясь не смотреть на его губы.

- Что-то не так?

- Все нормально.

- Пайпер, не нужно мне лгать.

- Нужно, - возразила она. - Если я солгу тебе, возможно, мне удастся солгать самой себе.

- Насчет чего?

Калеб убрал с ее лица прядь волос. Его прикосновение было таким приятным, что ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не потереться щекой о его ладонь.

- Насчет этого, - ответила она.

Выражение его лица не изменилось. Его взгляд по-прежнему был полон нежности и желания.