Книга Лиарха, страница 23 – Марина Эльденберт

— Хорошо, — говорю я. — Я пойду. Если ты уволишься из «Бабочки».

— Нет, — отрезает он.

— Нет?

— Нет.

— Почему?

— Потому что я так хочу.

И в этом весь Лайтнер К’ярд. Проблема только в том, что будь дело исключительно во мне — и в моих хотелках, я бы хлопнула дверью, вышла и ушла. Потому что… потому что я так хочу!

Но проблема не только в этом.

Проблема в Дженне, и она куда серьезнее, чем он может себе представить.

— Помнишь, я говорила тебе о сестре? О том, что она пропала, и что она была ныряльщицей? — спрашиваю я.

Он приподнимает брови.

— Я пришла в «Бабочку» из-за нее. Я хотела ее найти, именно поэтому я работаю здесь. Я думаю, что именно здесь — так или иначе — она с кем-то работала.

— Ты думаешь, — холодно спрашивает он. — Или ты знаешь?

— Если бы я знала, я бы не сидела сейчас здесь с тобой, — отвечаю я. — А уже была бы мертва. Ну, или была бы с Лэйс, где бы она ни оказалась. Так что подумай, К’ярд, хочешь ты здесь работать, или лучше присмотреть место поспокойнее.

Вот теперь я действительно выхожу из эйрлата раньше, чем он успевает ответить. Или, точнее сказать, выпрыгиваю. Утренний Ландорхорн щедро поливает меня дождичком.

— Мэйс, — ударяет в спину. Он тоже вышел из эйрлата, и сейчас стоит, облокотившись о его крышу. — Нам все равно по пути.

— Совершенно точно нет, — говорю я, и, когда в его глазах сверкает насмешка, развожу руками. — Я еду к своему парню.

Вот теперь в его глазах сверкает что-то посерьезнее.

— И давно он стал твоим парнем?

— Недавно, — отвечаю ему в тон, а потом разворачиваюсь и бегу в ближайшее укрытие, или, попросту говоря, к служебному входу «Бабочки», откуда только что вышла. Мне нужно заказать машину, которая отвезет меня домой, но домой мне совсем не хочется, и я делаю то, что вообще-то, делать не стоит. Заказываю эйрлат до дома Вартаса.

Где-то по дороге у меня начинают слипаться глаза. Я тщетно пытаюсь с этим бороться, но они делают все, чтобы меня одолеть — я их открываю, они закрываются, и так снова и снова, снова и снова, снова и снова. В какой-то момент я перестаю сопротивляться, соскальзываю в сон. Просыпаюсь от того, что водитель сообщает:

— На месте, нисса.

На месте.

Я пытаюсь понять, почему на месте — это у шестиэтажной серой коробки, чьи стены, кажется, насквозь пропитались сыростью от дождя, а потом вспоминаю. Прикладываю тапет к терминалу, чтобы расплатиться за поездку, забираю вещи и выхожу.

Это определенно глупо, но у меня просто нет сил ехать домой.

«Митри, я у Вартаса. Не забудь про шарф для Тай», — отправляю сообщение, а после касаюсь старенькой, затертой панели с трещинами по краям. Набираю нужный номер квартиры.

— Да, — раздается вполне себе бодрый голос Вартаса.

Я знаю, что он встает очень рано: во-первых, смена у него тоже начинается очень рано, а во-вторых, он начинает день с разминки и тренировок.

— Это я.

Пауза такая многозначительная, что, кажется, мне вообще не откроют, но в следующий миг замок щелкает. Я захожу в подъезд: внутри он тоже пропитан сыростью, здесь нет лифта, старенькая лестница настолько старенькая, что из некоторых ступеней выпали целые куски камня. Я смотрю на все это и думаю — как быстро привыкаешь к хорошему.

К красивому интерьеру.

К высокоскоростным лифтам.

К поездкам на заказных эйрлатах.

К полноценному завтраку, обеду и ужину.

Хотя в прошлом — отнюдь не столь отдаленном, у меня продуваемый всеми ветрами домик, до которого надо было добираться на платформе. Уже осенью на ней сдувало, не говоря уже о зиме, и это был тот самый случай, когда люди просто грелись друг о друга. Старики, женщины и дети, мужчины. Все. Мы ехали единой смерзшейся массой, и тем, кто выходил на конечной, приходилось хуже всего.

Мотаю головой, поднимаюсь на последний этаж и захожу — Вартас заранее открыл дверь и теперь стоит, прислонившись к стене.

— Вирна, все в порядке?

— В относительном, — говорю я. — Когда у меня в последний раз было все в порядке, я не умела ходить и ничего не понимала.

— Все в порядке, — комментирует он, помогая мне снять куртку. — Но я все равно не представляю, что должно было случиться, чтобы ты приехала ко мне.

— У тебя есть льяри?

— Не лучший способ, чтобы заснуть.

— Ты думаешь, я приехала к тебе спать?

— Еще несколько минут, и ты будешь спать там, где стоишь.

Не могу сказать, что он неправ, поэтому только сбрасываю сумку на тумбочку.

— Можно воспользоваться твоей ванной? За воду я заплачу.

— Я лично утоплю тебя под душем, если еще раз услышу что-то подобное.

Махнув рукой, иду в ванную, складываю одежду на старый, растрескавшийся пластиковый стул, как раз для этого предназначенный. Кафель в душе тоже слегка растрескавшийся от сырости, я задергиваю шторку и подставляю лицо еле теплым струям воды. Выставить погорячее мне совесть не позволяет, и, к тому же, под такой водой долго не простоишь.

Открывается дверь, и я вздрагиваю.

— Я принес полотенце и халат, — говорит Вартас.

Дверь снова закрывается, и я остаюсь одна. Разворачиваю руку ладонью вверх, глядя на красное пятно ожога. Это совершенно ненормально, но его мне не хочется убирать, и еще более ненормально то, что его хочется коснуться губами.

Именно эти мысли шустро выносят меня из душа, я вытираюсь насухо, заворачиваюсь в халат и выхожу в коридор.

— Классно выглядишь, — сообщает Вартас, который хозяйничает на кухне.

В кроссовках и халате, с мокрыми волосами. Да. Я просто зашибись как выгляжу.

— Это тебе, — ко мне двигают тарелку с горячей едой. — И это тоже.

В круглой чашке без ручки какой-то травяной настой.

— Я на работу, вернусь во время обеда. Поговорим.

— Спасибо, — говорю я.

— Да, дверь автоматическая. Запасные ключи в тумбочке в спальне.

Он выходит из кухни раньше, чем я успеваю что-то сказать. В коридоре раздается какое-то шуршание, хлопает дверь и слышен писк блокировки замка. Только сейчас я понимаю, насколько сильно проголодалась. Глотаю еду, почти не чувствуя вкуса, выпиваю травяной настой.

Спальня у Вартаса совсем крохотная, кровать в ней, пожалуй, занимает две трети, и это — его кровать. Тем не менее я падаю на нее, поверх покрывала, в которое и заворачиваюсь, превращаясь в куколку. Закрываю глаза и мгновенно проваливаюсь в сон.