Книга Лиарха, страница 40 – Марина Эльденберт

— Вижу, — соглашается он.

Я опускаю взгляд на свои туфли: это, конечно, не потерянные безумно дорогие и безумно красивые, но вполне нормальные туфли. Платье я надела то самое, чтобы выглядеть достойно, но если по их мнению это ужасно, то…

— Девочка с Пятнадцатого просто не может одеваться так! Она не должна быть так одета.

— Не должна, — эхом сокрушается Джаред.

— Идея! — женщина щелкает пальцами, заглядывает в соседнюю комнату и кричит. — Идер! Идер!

В холл студии тут же вылетает девушка в очках и с тапетом.

— Идер, нам срочно нужна старая одежда. Что-то ее размера, поношенное, и… — Она окидывает меня взглядом. — Чтобы было понятно, что она с Пятнадцатого.

Идер кивает, и женщина снова смотрит на меня:

— Что стоишь? Пошли! Нам еще макияж делать.

В этот момент я понимаю, что все мои усилия выглядеть хорошо, можно было смело выбрасывать на помойку. Но Дженна меня ни о чем не предупредила — не сказала о том, что макияж будут делать в студии, и что можно просто не тратить на него время. Меня приводят в комнату, которая чем-то напоминает гримерную «Бабочки», с той лишь разницей, что здесь всего один стул.

— Моя личная, — с гордостью сообщает Джаред, кивает подскочившему стилисту: — Рондан, приступай.

Сам он падает на диван, хватает тапет и утыкается в него, а Рондан хватает меня. Меня умывают, оставшиеся локоны продирают так нещадно, что я мысленно прощаюсь с половиной волос. Потом настает черед макияжа и команд: «Закрой глаза — открой глаза, на потолок — на пол, в правый угол наверх». Поскольку меня развернули спиной к зеркалу, видеть я ничего не могу.

До той самой минуты, пока Рондан не оставляет меня в покое.

Тогда я осторожно оборачиваюсь и хватаюсь за спинку стула. Я выгляжу так, будто не ела и не спала дней десять. Бледная, с заострившимися скулами и ввалившимися глазами, впрочем, глаза и скулы — единственное, что у меня выделяется на лице. Губы бескровные, блеклые, я никогда не могла похвастаться объемами, но сейчас ощущение такое, что я скинула еще половину своего веса как минимум.

— Что это? — спрашиваю я таким голосом, что даже Джаред отрывается от своих дел.

Внимательно смотрит на меня и комментирует:

— Детка, ну ты же взрослая. Кому нужна несчастная история пышущей здоровьем девочки? Никому. Даже если тебя искупали в океане, но сейчас у тебя все в порядке, это уже никому не интересно. Гораздо интереснее, когда так, — он указывает на меня планшетом. — Погоди. Сейчас мы тебя еще переоденем, и ты себя не узнаешь.

Я себя уже не узнаю.

— Не делай такие глаза. Половину твоего образа съедят камеры, то, что мы видим сейчас и то, что увидят зрители — это большая разница.

— Мне нужна помада, — жестко говорю я. — Я не выйду на интервью в таком виде.

Рондан закатывает глаза и смотрит на Джареда. Тот сосредоточенно кусает губы:

— Ладно. Сделай ей контур. И вот еще — можно чуть добавить румянца. Он нам пригодится.

Как им пригодится румянец, Джаред не сообщает, его тапет пиликает, и он вылетает из гримерной. Рондан снова хватается за кисти и косметику, потом приносят одежду. Это старые потертые джинсы и какой-то растянутый свитер. Честно говоря, очень похожий на тот, в котором ходила я.

— Тебе не надо стесняться, милая, — говорит женщина, которая так и не представилась. Сама она — идеальная блондинка в строгом костюме. — Не надо стесняться того, во что вас, жителей окраин, загнали въерхи.

— А туфли?! — восклицает Джаред.

— Туфли не нашли, оставим как есть. Скажу главному оператору, чтобы не делал на них акцент. Переодевайся, Вирна. Мальчики, выходим. Все! Кыш-кыш-кыш.

Выходят не только мальчики, но и девочка. Я стягиваю платье, аккуратно складываю его на диван, переодеваюсь. Поворачиваюсь к зеркалу.

Помады Рондан и правда добавил. И румян.

Теперь я выгляжу так, будто у меня температура.

Еще я выгляжу как жительница Пятнадцатого, но вопреки всякой логике, внутри поднимается злость не на въерхов, а на этих щебечущих шоу-организаторов. Заодно и на Дженну, которая на минуточку — ни слова мне не сказала! Дженна, Джаред… никогда не связывайся с теми, у кого имя начинается на «Дж»!

Это последняя мысль перед тем, как в гримерной снова появляется Джаред.

— Готова?! Отлично! Шоу начинается.

— Дженна предупредила вас о том, что я не стану отвечать на вопросы про Лайтнера К’ярда? — уточняю я.

— Кто это такой?! — Джаред мне подмигивает. — Все! Пошли!

Мы проходим через приемную, через пару комнат-кабинетов, в которой никто даже не отрывается от работы, когда видит нас. Ныряем сквозь арку, поворачиваем к двери.

— Ну как? Готова? — интересуется Джаред, и, не дожидаясь ответа, открывает дверь.

Первое, что я вижу: плотный темно-синий занавес, из-под которого пробивается полоска света.

Джаред закрывает дверь и кивает.

— Вперед!

После чего резко отдергивает «створку» занавеса и шагает вперед. Поскольку он сзади, чтобы он в меня не врезался, мне остается только быстро выйти на сцену… или в зал. Это просто огромный зал, с кучей зрителей, в меня вонзаются десятки взглядов, а следом звучит голос Джареда:

— Добрый день, жители Ландорхорна! Позвольте вам представить Вирну Мэйс! Девочку, которой очень повезло выжить после встречи с Роминой Д’ерри! Дочерью нашего глубокоуважаемого Главного судьи!

Зал взрывается шумом и мое первое желание — закрыть глаза, уши и сбежать за занавес. Такое количество присутствующих оглушает, как взрывная волна, и просто не позволяет двинуться с места, но за меня это делает Джаред. Он подхватывает меня под локоть и ведет за собой по залу:

— Точно так же как нисса Алетта Грейм, — голос ведущего врезается в шум, рассекая его и перекрывая.

Я перевожу взгляд на диван, стоящий на подиуме, и действительно вижу там Алетту. Рядом с ней сидит мужчина, которого я не знаю — судя по виду, настоящий старик. Сгорбленный, волосы в беспорядке, лицо изрезано морщинами.

Сейчас я уже не удивлюсь, что это — тоже результат грима.

Но… Алетта?!

— Пусть личность нашего третьего гостя пока останется тайной, — говорит Джаред, — осторожно, нисса Мэйс. Ступенька.

Я бы действительно споткнулась, поднимаясь на подиум, потому что смотрела на Алетту. Она на меня упорно не смотрела, только в сторону, и лицо ее было таким же белым, как мое до «румянца».

— Итак, давайте для начала восстановим хронологию событий! — Джаред дожидается, пока я сяду на диван, поднимает руки — требуя тишины, и сам опускается в кресло. — Алетта, начнем с вас. Расскажите о ваших отношениях с Вирной Мэйс.