Онлайн книга «Я сделала ошибку»
Теперь, когда мы вылезаем из машины на трейлерной стоянке, я полной грудью вдыхаю чистый морской воздух и восхищаюсь бликами света, танцующими на волнах. Расслабляюсь всем телом, словно мой регулятор стресса повернули в положение «выключено». Я испытываю удивительное чувство покоя. Мы отпираем дверь, открываем окна, чтобы выпустить затхлый воздух, и ставим чайник. Здесь довольно уютно. – Не желаешь прогуляться? – спрашивает Стюарт. – Мне бы не помешало размяться после такой долгой поездки. Сначала мы направляемся к магазину, а затем спускаемся по склону мимо рыбацких сетей и выходим прямо к морю. – Давай поплещемся немного, – предлагает муж, скидывая ботинки. – Пойдем! Когда вода омывает мои ноги (ледяная, но бодрящая!), я задумываюсь о том, что прошла целая вечность с тех пор, как мы ездили куда-то ради удовольствия, а не для расширения кругозора детей. – Я приготовлю ужин? – предлагаю я, пока мы возвращаемся обратно. – Может, позднее, – отвечает муж, обнимая меня за плечи. Что? Стюарт не прикасался ко мне с тех пор, как держал меня за руку во время рождественских прогулок. Я чувствую и вину из-за Мэтью, и облегчение. Означает ли это, что муж все-таки не совсем равнодушен ко мне? Он поглаживает мое плечо, как в те дни, когда мы были близки. Наверное, мне следует чувствовать себя польщенной. Разве не этого я желала последние три года? Однако сейчас мне очень неловко. Я открываю дверь и направляюсь к плите. Неожиданно я ощущаю, как его руки обнимают меня сзади за талию. – Ужин может и подождать, верно? – Что это на тебя нашло? – спрашиваю я, оборачиваясь. – Ты о чем? – Да ладно, ты давно не уделяешь мне особого внимания. – Так и ты мне тоже. Это правда. Стюарт смотрит мне в лицо. Было бы так легко рассказать ему все. Признаться… Но что потом? И все же я не знаю, смогу ли продолжать жить с чувством вины. Вероятно, все-таки следует сказать ему о Мэтью, объяснив, что теперь там все кончено. – Вообще-то… – начинаю я, делая глубокий вдох. – Может быть… – Сначала скажи ты, – быстро произношу я. Смелость меня покинула. – Может быть, это потому, что здесь нет никаких стрессов, которые мы испытываем дома. В чем-то Стюарт прав. Тут так красиво и спокойно, словно мы в ином мире. И море за окном. – А ты что хотела сказать? – спрашивает он. – То же самое, – поспешно отвечаю я. Стюарт целует меня. По-настоящему. Я с трудом могу вспомнить, когда он в последний раз так делал. Затем Стюарт медленно снимает с меня джемпер и ведет меня к раскладной кровати. Кажется, он нервничает. Как будто это наш первый раз. Если бы только это было правдой. Я бы все отдала, чтобы начать с чистого листа. Но теперь уже слишком поздно. Когда все заканчивается, мне хочется плакать от отвращения к себе. Что бы сказал муж, узнав о моей измене? Мне хочется плакать также и оттого, что – и я вынуждена это признать – со Стюартом не было такой страсти, которую я испытала с Мэтью в отеле Уортинга, прежде чем здравый смысл и мораль взяли верх. И еще кое-что меня беспокоит. Возможно ли, что Стюарт занимался со мной любовью из-за собственного чувства вины? Он казался каким-то другим. А если он таким образом извинялся? А если привык утолять свое желание с Джанин? И здесь, не имея под рукой никого, кроме меня, он… Прекрати, говорю я себе. Все эти «что, если» сведут меня с ума. Стараясь выбросить всякие мысли из головы, я целую Стюарта в макушку. – Я люблю тебя, – шепчу я. Он прижимается ко мне щекой. – И я тебя люблю, Поппи Пейдж. На следующее утро, после завтрака, мы рука об руку идем в деревенский магазин за газетами. Я просматриваю ящики с фруктами и пакеты с ирисками, выбираю коробку песочного печенья с надписью «Спасибо за детей» для Бетти и мячик для щенка. Я ощущаю облегчение, когда делаю что-то обыденное, и стараюсь сосредоточиться на этих простых действиях, вместо того чтобы мучиться из-за всего остального. Вскоре мы со Стюартом совершаем еще одну чудесную прогулку по скалам, любуясь сверкающим морем внизу. Я начинаю чувствовать себя лучше. Бодрее. Все это так отличается от Лондона, что я почти могу представить себя какой-то другой женщиной. – Воздух здесь пахнет совсем иначе, – замечаю я. – Мама всегда так говорила, когда я приезжал сюда ребенком. – Муж сжимает мою ладонь. Я отвечаю на пожатие. Потом он меня целует. Это спокойнее и проще, чем полноценный секс. Примерно через час мы возвращаемся к трейлеру. – Кстати, – небрежно произносит Стюарт, – забыл тебе кое о чем сказать. – Что такое? – бормочу я, не особо прислушиваясь, пока шарю в сумке в поисках ключа от трейлера. Его слова льются потоком: – Тот мой новый пациент позавчера опять вернулся в клинику. Беднягу совсем замучили зубы мудрости. Он рассказал, что навел о тебе справки после того, как узнал от меня, что ты тоже была актрисой. Внезапно у меня так пересыхает во рту, что я едва могу говорить. – Вот как? Голос мужа звучит немного странно. – Самое забавное, что, оказывается, вы все-таки знали друг друга. Я едва дышу. – Потом он показал мне фотографию на своем мобильном телефоне. Я замираю, не в силах вымолвить ни слова. – Ты не поверишь, – продолжает Стюарт, глядя мне в лицо. – На ней ты и он! У меня начинает звенеть в голове. Ноги подкашиваются. Мое тело так обмякло от ужаса, что я вынуждена схватиться за дверную ручку трейлера, чтобы не упасть. – Я попросил его переслать мне копию, чтобы показать тебе. Смотри! Он машет телефоном перед моим носом. У меня нет выбора. Все в порядке. Там я. И Мэтью. Но это мы в студенческие годы, на репетиции того спектакля, на который я не попала, потому что лежала в больнице. Слава небесам, это не то селфи, какое он сделал без моего ведома в отеле Уортинга. Мне хочется плакать от облегчения. Муж внимательно смотрит на меня: – Вы вместе учились в одной театральной школе. Я удивлен, что ты его не помнишь. – Там было много студентов, – говорю я беспечным тоном. – Всех не упомнишь. К тому же с возрастом он изменился… Боже! Что я несу?! – Откуда ты знаешь? – резко спрашивает Стюарт. – Наверное, он изменился, – быстро пытаюсь я вывернуться. – Я ведь тоже не та, что прежде. Стюарт пожимает плечами: |