Книга Объятия дьявола, страница 16 – Кэтрин Коултер

Касси, пошатываясь, поднялась и прошипела:

— Я позабочусь о том, чтобы Господь Бог захотел именно этого! Как вы можете повиноваться человеку, безжалостно укравшему женщину, разлучившему ее с родными и теми, кого она любит? Он настоящий дьявол, бесчестный и бессердечный!

Скарджилл медленно покачал головой. Взгляд зеленовато-карих глаз смягчился.

— Вы не правы, девушка, — вкрадчиво сказал он. Касси прерывисто вздохнула, и, не думая о последствиях, быстро шагнула вперед и плеснула остатки вина в лицо графа.

— О Боже, — простонал у нее за спиной Скарджилл.

Энтони Уэллз невозмутимо вынул белоснежный батистовый платок и вытер пурпурные капли. Скарджилл невольно восхитился мужеством Касси — смертельно бледная, она, однако, гордо расправила плечи и стояла с высоко поднятой головой. Граф опустил руку и негромко приказал:

— Ступай, Скарджилл. Мы с Кассандрой хотим ужинать.

— Да, милорд, — медленно выговорил Скарджилл, с беспокойством всматриваясь в лицо хозяина.

После ухода камердинера граф запер двери и наскоро ополоснул руки и лицо водой из кувшина, стоявшего на комоде. Вытершись насухо, он невозмутимо заявил:

— Садитесь, Кассандра. Артуро стоило больших усилий приготовить английские блюда по вашему вкусу.

Касси нерешительно взглянула на него, ожидая, что после ее неразумного поступка похититель захочет отомстить, но все-таки послушалась приказа: не стоит и дальше раздражать его — кто знает, чем все это кончится?!

Вскоре девушка поняла, что умирает от голода, как раньше от жажды, — ведь у нее крошки во рту не было с самого завтрака Граф безмолвно наблюдал, как она почти сразу же проглотила кусок ростбифа с кровью и добрую половину вареного картофеля с петрушкой. Наевшись, девушка отставила тарелку и отодвинулась от стола.

— Счастлив видеть, что вы одобряете хотя бы одну вещь из всего, что я для вас сделал.

Девушка подняла голову и конвульсивно стиснула ножку вновь наполненного вином бокала.

— Не стоит, Кассандра, — спокойно урезонил ее граф. — Я позволил вам один ребяческий поступок, но не более!

Девушка стиснула зубы и дрожащей рукой подняла бокал.

— Если вы все-таки решитесь, на этот раз я не стерплю ничего подобного.

И, заметив невысказанный вопрос в глазах Касси, пояснил:

— Если вы плеснете в меня вином, я задеру ваши юбки и отшлепаю.

— Не посмеете!

— Попробуйте — и увидите. Девушка медленно поставила бокал на стол и отняла руку.

— Ну а теперь, моя дорогая, не хотите ли попробовать моего итальянского кофе?

— Я не “ваша дорогая”!

— Кофе?

Касси кивнула, надеясь, что кофе прояснит затуманенную вином голову. Подойдя к диванчику, она уселась и поднесла к губам чашечку с густым черным напитком. Скарджилл вернулся, чтобы убрать со стола, и лорд Уэллз что-то тихо сказал ему.

Они снова остались наедине. Девушка взглянула на смуглого гиганта, и страх острым кинжалом пронзил ее сердце.

— Я хочу еще кофе, — выпалила она. Энтони чуть поколебался, однако налил ей полчашки. К невероятному смущению, Касси ощутила, что выпитые столь поспешно вино и кофе возымели обычное действие и теперь перед ней возникла достаточно щекотливая проблема. Несколько секунд она неловко ерзала на диване, но наконец не выдержала:

— Мне нужно.., то есть.., пожалуйста, оставьте меня одну.

Граф склонил голову набок, но тут же, широко улыбнувшись, поднялся и шагнул к двери.

— Ночная ваза у постели. Даю вам пять минут, Кассандра, не больше.

Стараясь поскорее справиться с насущной потребностью, Касси мельком взглянула на часы и увидела, что у нее осталось всего две минуты. Зная, что ей не удастся спрятаться от графа, она все же подтащила к двери тяжелый диван и попыталась сдвинуть стол, но в конце концов заметила, что он привинчен к полу. Девушка раздраженно вздохнула и метнулась в дальний угол каюты при звуках поворачивающегося в скважине ключа. Потом послышался тихий веселый смешок. Диван легко отъехал в сторону, и на пороге появился усмехающийся граф.

— Кажется, я дал вам слишком много времени. Возможно, в следующий раз я откажусь уйти. — И он, неожиданно став серьезным, прибавил:

— Подойдите, Кассандра, я хочу поговорить с вами.

Девушка покачала головой. Спазма сдавила ее горло.

— Если вы не сделаете, как приказано, — терпеливо продолжал Энтони, — мне придется принести вас к столу и усадить.

Касси, едва волоча ноги, приблизилась к графу, но отказалась сесть. Теперь их разделял только стол.

Граф, откинувшись на спинку стула, безмолвно разглядывал девушку. У нее на лице был написан нескрываемый ужас, и Энтони пожалел о том, что собирается совершить. Но лучше побыстрее покончить с этим. Откашлявшись, он хладнокровно заявил:

— Как вы уже слышали, Кассандра, я намереваюсь сделать вас своей женой.

— Вы безумец, милорд. Я скорее выйду замуж за самого дьявола!

— И чтобы помочь вам принять меня, как своего мужа, сегодняшнюю ночь мы проведем в одной постели, словно добрые супруги.

— Вы.., вы не посмеете!

— Посмею!

— Но я не позволю вам! Будьте вы прокляты! Вы не коснетесь меня!

— Кассандра, выслушайте же! Величайшей глупостью с моей стороны было бы допустить, чтобы вы и дальше оставались невинной, поскольку это пестовало бы в вас бесплодные надежды и вы еще дольше не смогли бы ко мне привыкнуть.

— Я не девственница! — дерзко бросила Касси и, заметив искорки удивления в глазах графа, смело продолжала:

— Я не только не девственница, милорд, но еще и беременна.., вот уже почти два месяца. Ребенком Эдварда Линдхерста. Вы слишком долго ждали, чтобы похитить меня, и я ношу доказательство своей любви к Эдварду.

— Это невозможно, — медленно выговорил Энтони, упираясь взглядом в ее узенькую талию.

— Не обманывайте себя, милорд! Конечно, возможно. — Голос девушки издевательски-ясно прозвенел в каюте — Позвольте мне обо всем поведать, милорд. Вскоре после возвращения Эдварда он увидел меня купающейся, на уединенном берегу, вдалеке даже от ваших любопытных глаз Я была почти обнажена, и он поддался соблазну Я наслаждалась его ласками, ощущением тяжести тела…

Она заметила, как потрясен Энтони ее исповедью, — кулаки сжаты, глаза, превратившиеся в щелочки, не отрываясь, смотрят на нее.

— Я порченый товар, ваша светлость, а не милая скромница-жена, которую вы так стремились получить. Теперь у вас на руках женщина, принадлежащая другому, беременная его ребенком!