Книга Сладостное отступление, страница 86 – Кэтрин Коултер

– Это не Клэр, Алекс.

Александр устало поднял голову. Рядом с ним стояла Джиана. Лицо ее было бледным, опухшие глаза покраснели от слез.

– Ты выиграла, Джиана, – равнодушно проговорил он. – Если хочешь – оставайся. Пусть все идет по-прежнему.

Джиана упала на колени возле кресла, в котором сидел Алекс с малышом на руках.

– Я не хочу, чтобы все шло по-прежнему, – спокойно сказала Джиана, переведя взгляд с Николаса на его отца. – Мне этого не вынести.

– Ясно. – Сакстон встал и бережно уложил мальчика в колыбельку. Затем он вернулся к Джорджиане и взял ее за руки. – Знаешь, я не хотел влюбляться в тебя. Это случилось против моей воли.

– Ты женишься на мне, Алекс?

Он стоял очень тихо, крепко сжимая руки Джианы.

– Я поняла, что готова отдать за тебя жизнь, – продолжала она. – Пожалуйста, Алекс, стань моим мужем. Я приложу все усилия, чтобы ты был счастлив со мной.

– Ты хочешь примирить меня с судьбой?

– Это и есть твоя судьба, любимый.

Александр помолчал, а затем проговорил:

– Да, видно, мне на роду было написано встретить тебя… Ты умудрилась перевернуть всю мою жизнь вверх дном. Тебя не назовешь спокойной женщиной, Джиана. Сегодня утром я обнаружил у себя седой волос. И, конечно, меня пугает лишь одна мысль о возможности провести с тобой остаток дней. Уверен, что ты никогда не перестанешь спорить со мной и уж ни за что не окажешься у меня под каблуком.

– Под каблуком?! – возмущенно заговорила Джиана, забыв о своем недавнем покаянном тоне. – А ну-ка, Алекс, покажи мне этот седой волос! Я не верю тебе!

Она попыталась пригнуть вниз его голову, но Алекс схватил ее за запястья и прижал ее ладони к своей груди.

– Бьюсь об заклад, ты и не подумаешь вышить чехол на кресло в моем кабинете.

Джиана прижалась щекой к широкой груди Алекса.

– Пожалуйста, Алекс, не дразни меня до тех пор, пока не согласишься жениться на мне. Я… я боюсь.

– Ты надела другое платье, – заметил он.

– Можешь и его разорвать, если хочешь.

– Только в том случае, если соглашусь жениться на тебе, – тихо проговорил Сакстон, но на этот раз в его голосе звучал смех.

Тут вдруг в детскую вошла Анна Карутерс. Увидев обнимающуюся парочку, она широко улыбнулась.

– Прошу прощения, мадам, – вымолвил Алекс и, подхватив Джиану на руки, выбежал с ней из комнаты.

– Алекс! – со смехом закричала смущенная Джиана.

* * *

…Когда Джиана в следующий раз выкрикнула его имя, они занимались любовью. Джиана боялась, что с рождением Николаса в ней что-нибудь изменится. Но, к счастью, ее опасения не оправдались. Их тела, как обычно, слились воедино, и наслаждение было так велико, что, казалось, весь мир вокруг них перестал существовать, оставив место лишь им двоим да их неуемной страсти друг к другу…

Когда все кончилось, когда Алексу уже нечего было ей дать, когда Джиана полностью опустошила его, он уронил голову и уткнулся лицом в ее шею. Так он и лежал – пресыщенный, опустошенный, влюбленный.

– Я женюсь на тебе, – наконец смог вымолвить Алекс.

– Я умру от наслаждения, прежде чем мне исполнится сорок, – прошептала Джиана, подняв глаза на Александра Сакстона. – Алекс, я всем сердцем люблю тебя. И не буду больше ничего говорить, потому что этим все сказано.

* * *

– Вы опоздали к обеду, – заметил герцог, переводя взгляд с Алекса на Джиану. Затем по его лицу разлилась медленная улыбка. – Мальчик мой, она так и млеет, так и тает. Еще немножко, и ты сможешь ее на хлеб намазывать!

Крепко сжав руку Джианы, Алекс сказал:

– Она всего лишь женщина, сэр, и не может скрыть радости по поводу того, что одержала победу надо мной, простым смертным мужчиной.

– Завтра же уезжаю в Калифорнию, – произнес Делани. – Если индейцы снимут с меня скальп, не забывайте меня.

– Делани, мне кажется, тебе стоит съездить с нами в Англию. Может быть, ты там найдешь свою судьбу, кто знает?

– Я подумаю об этом, мадам. Да-да, я хорошенько об этом подумаю.

– Да-а, Нью-Йорк – это вам не Париж, – ни с того ни с сего объявил герцог.

– Верно, – заметила Джиана, внезапно почувствовав себя настоящей американкой. – Но этот город полон жизни, в нем живут люди со всего света и лишь здесь можно ощутить дух настоящей свободы!

– Браво, Джиана! – воскликнул Алекс.

– Ну что ж, любимая, – вновь заговорил герцог, обращаясь к жене, – должен признаться, что на меня колонии произвели большое впечатление. Наши страны стали так близки: «Сириус» пересекает Атлантику всего за две недели. Но, разумеется, мы бы выдержали и больше, чтобы только увидеть этот маленький сверточек с влажными глазами.

– А у меня тоже были влажные глаза, папа? – поинтересовалась Лия.

– Нет, ты была похожа на маленькую обезьянку. Но все же папа решил взять тебя в дом, – ответил за брата Делани. – Я отлично это помню.

– Ты была красавицей, киска!

Герцог взглянул на Делани своими серебристыми глазами.

– Так значит, в Калифорнию, мой мальчик… Господи, даже не верится, что вы, колонисты, уже и до Тихого океана добрались.

– Но Тихий океан и остановил нас, сэр, – произнес Алекс.

– Я все время думал, – вмешался Делани, – в кого это Джиана такая красивая. Мадам, вы просто потрясающая женщина. Простите неотесанному колонисту этот откровенный комплимент

– Замужество сделало миссис ван Клив еще красивее, – заявил Алекс, улыбнувшись своей теще.

– Послушай, Аврора, – произнес герцог. – А этот парень дело говорит.

– Несмотря на то, что он тоже колонист, – съязвила Джиана.

– А я уже рассказывал вам, – обратился к присутствующим герцог, – о том, что Аврора специально для меня разработала железнодорожный вагон? На нем – герб Арлингтонов, и он подъезжает прямо к нашему загородному дому.

– Похоже, сэр, – поддразнила герцога Джиана, – что мама теперь заправляет всеми вашими делами?

– Похоже, кое-кто слишком много ехидничает, – заметил герцог, пригубив легкое красное вино с виноградников ван Кливов.

– Вы ведете себя не так, как папа и Джиана, – вдруг заявила Лия, увидев, как герцог погладил руку Авроры.

– Да? Почему? – спросил Делани.

– Вы смотрите друг на друга так… нежно! И все время трогаете друг друга!

Алекс встал со своего стула, подмигнул дочери и направился к зардевшейся Джиане. Взяв ее за подбородок, он заставил ее посмотреть ему прямо в глаза и поцеловал долгим, страстным поцелуем.