Книга У Ворона две жизни, страница 1 – Елена Кондрацкая

У Василисы был только один шанс. Нанести удар быстро и не выдать себя. С нечистью нельзя иначе. Либо ты их, либо они тебя.

Колосья пшеницы забеспокоились, пропуская меж стеблей тусклый зелёный отсвет. Неподалёку от места, где пряталась Василиса. Зелёный огонёк мигнул и поплыл точно в сторону чародейки. Вслед за ним, будто по команде, начали зажигаться другие огоньки. Всё больше и больше. Вот уже их тревожное сияние охватило всё поле. Василиса приготовилась. На кончиках пальцев заплясали искры, но она сжала кулаки, и искры потухли. Не выдавать себя.

Василиса задержала дыхание.

Огонёк подплыл ближе и замер. Василиса услышала приглушённое рычание и сдавленный писк полёвки.

Пора! Чародейка выбросила вперёд руку.

– Замри! – парализующее заклинание сорвалось с пальцев и попало точно в цель.

Зелёный огонёк дёрнулся и потух. Остальные огоньки заметались по полю и тоже принялись гаснуть один за другим.

Василиса улыбнулась, поднимаясь на ноги.

– Бегите-бегите!

Она подошла к своей добыче. Парализованный анчутка ^[1] лежал на земле рядом с растерзанной мышью. Жирненький, с два кулака. Зелёная шерсть была заляпана кровью и грязью, маленькие чёрные глазки смотрели злобно, острые ушки прижались к лысой серой голове, а огромный зубастый рот перекосило в оскале.

– Вы чего поля разорять повадились? – строго спросила Василиса. – Думаете, раз у нас полевика своего нет, так можно баловаться?

Анчутка задёргал когтистыми лапками, похожими на крысиные, – заклинание начало ослабевать.

– Порву тебя на куски, ведьма поганая! Это мы Хозяина поля разорвали и сожрали! И тебя разорвём и сожрём!

Василиса вздохнула и присела на корточки рядом с анчуткой.

– Правда, что ли? Вы полевика нашего сожрали? Сидели бы в лесу себе дальше, зачем пшеницу пришли портить?

– Сдохни-сдохни-сдохни! – орал анчутка, трясясь от ярости. – Я всех вас убью!

– Нет, дружочек. Ты вернёшься в лес, – Василиса взяла анчутку за шкирку и подняла на уровень глаз. Бесёнок поджал лапки, будто котёнок. – И пока к нам новый полевик не пришёл, убивать тут буду я. И преимущественно вас, если снова вернётесь. Ясно?

Говорить она старалась грозно, глядя бесёнку в чёрные, широко распахнутые глазёнки. Анчутки хоть были твари наглые и крикливые, но до жути впечатлительные и трусливые.

– Ещё раз вас тут увижу, сожгу к чубасьей ^[2] матери, – Василиса зажгла на кончиках пальцев пламя и поднесла его к зелёной сморщенной, как у летучей мыши, мордочке. Бесёнок завизжал. – Всё ясно?

– Ясно-ясно, гадюка уродская! Всё ясно! Пусти, больная!

– Вот и славненько, – улыбнулась Василиса и бросила анчутку на землю. – Беги.

Заклинание спало, и бесёнок тут же дал дёру. Василиса отряхнула руки. Некоторое время нечисти в полях можно не опасаться.

* * *

Утро выдалось ясное, на редкость прохладное, но обещающее привести за собой жаркий солнечный день. Пташки приветствовали солнце дивными переливами тоненьких голосков. В траве шуршали мыши, вдалеке мычали коровы и глухо лаяли псы пастухов.

Василиса лежала на стоге свежего, ещё влажного сена и наблюдала за облаками. Потянулась, наслаждаясь приятным напряжением в мышцах, и закрыла глаза. В животе урчало от голода, но Василиса не спешила покидать своё убежище. Она размышляла о ночной охоте. Неужели и правда анчутки прикончили полевика? Хозяина поля она видела всего пару раз. Дух – маленький лохматый старичок размером с кошку – уже сорок лет следил за посевами и урожаями, отгонял крыс и других вредителей, но не любил показываться людям. А потом просто исчез. Зато нагрянули полчища анчуток. Эти бесенята редко покидали леса и болота. Что вдруг заставило их уйти из насиженных мест и покуситься на полевика и посевы, оставалось неясным.

«Возможно, получится найти ответ в одной из книг Беремира, – подумала Василиса, зевнув. – Но сначала вздремну».

Вилы просвистели и жадно вгрызлись в сено в опасной близости от головы Василисы. Только вот в сено ли? Чародейка была уверена, что целилось это универсальное оружие против всех видов нечисти прямиком в её левый глаз, а то и сразу в оба.

С диким утробным воплем Василиса выпала из стога. Страх тут же сменился злостью и желанием покарать несостоявшегося убийцу.

– Ты куда вилкой своей тычешь, душегуб?!

«Душегубом» оказался Миколка – огромный бородатый мужик суровой наружности, но, впрочем, весьма доброго нрава. Поговаривали, что к пиву он пристрастился ещё с младенчества, отчего не вышел умом, но вымахал до богатырских размеров.

Миколка отступил, прижимая драгоценные вилы к груди. Мутные глазки испуганно глядели на Василису.

– Василиса? Васька, ты, что ли? – выдавил он.

– Ты меня убить вздумал? – проворчала чародейка, отряхиваясь от приставшего сена и вытаскивая колкие травинки из тёмных кос.

Миколка виновато топтался на месте и неловко улыбался.

– Да я ж это… Не знал, – пожал плечами он, почёсывая жёсткую каштановую бороду. – А ты чегой-то по стогам спозаранку ховаешься?

– Тебя жду! Чтобы в жабу превратить, а то в пруду запевалы не хватает.

Миколка почесал волосатой лапищей в затылке, видимо, сосредоточенно обдумывая предложение получения важной роли в местном водоёме.

– Не надо меня в жабу, – в итоге серьёзно изрёк он.

– Ладно, уговорил, не буду, – отмахнулась Василиса.

На окраине поля появился большой сивый пёс, издалека походивший на упитанного волка. Василиса вздохнула – конвой прибыл.

Не удосужившись попрощаться с Миколкой, чародейка поплелась навстречу псу.

– Васька! – крикнул Миколка вдогонку. – Сегодня ж гуляния начинаются у девок. Ты придёшь?