Книга Магия Луны, страница 67 – Кэтрин Коултер

— А откуда ты знаешь, что это не твой папа? Разве он не похож на папу?

— Очень просто, — вздохнула Дамарис, — папа никогда сюда не приходит.

Рафаэль опустился на колени рядом с девочкой.

— Я твой дядя Рафаэль. Ты можешь произнести мое имя?

— Это странное имя… Рафал.

— Твое имя тоже не совсем обычное… Дамарис… Красиво звучит. Можно я буду приходить к тебе?

— Конечно, только если Нэнни разрешит. Она хорошая.

— Нэнни, — обратилась Виктория к неподвижно стоящей неподалеку старой женщине, — это мой муж, капитан Рафаэль Карстерс. Нэнни пришла в этот дом вместе с Элен, когда та вышла замуж за твоего брата, — пояснила она Рафаэлю.

— Ветвь того же дерева, — изрекла Нэнни Блэк, неодобрительно глядя на Рафаэля. Он приветливо протянул женщине руку. Она не отказалась.

— В отличие от вас Дамарис моментально поняла, что я не ее папа.

— Это потому, что барон никогда не заходит в детскую.

— Ты хочешь поехать кататься со мной и с дядей Рафаэлем? — спросила Виктория у Дамарис, которая требовательно тянула ее за юбку.

Девочка даже заверещала от восторга:

— Нэнни! Я хочу поехать! Я хочу!

— Ужасный ребенок, — ласково улыбнулась Нэнни Блэк.

— У тебя здесь есть верховая лошадь, Виктория? — спросил Рафаэль.

— Меня вполне устраивает Тодди. А поскольку со мной будет Дамарис, я ни за что не сяду ни на какую другую лошадь, и уж тем более на твоего строптивого жеребца. У него плохой характер.

— У Гэдфли не плохой характер. Он просто живой и горячий, совсем как моя жена. Он отлично знает хозяина и подчиняется ему, как…

Не желая более выслушивать подобные сравнения, Виктория поспешно обратилась к Нэнни Блэк:

— Мне кажется, Дамарис одета достаточно тепло, не так ли?

Рафаэль осторожно поднял девочку и усадил ее себе на плечи. Убедившись, что ей удобно, он с улыбкой повернулся к Виктории:

— Пошли?

— Дамарис, — вкрадчиво сказала Виктория, — держись крепче. Можно даже за дядины волосы.

Рафаэль скорчил болезненную гримасу, разумеется, не от боли, ему хотелось рассмешить ребенка.

Спустившись вниз, все трое увидели Элен.

— Куда вы собираетесь с ребенком? — поинтересовалась она.

— Кататься.

— Мама, — залепетала Дамарис, покрепче вцепившись Рафаэлю в волосы, — это не папа, это дядя Рафил.

Виктория заметила, что этим утром Элен выглядела гораздо хуже. Она была очень бледна, под глазами пролегли серые тени.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — обеспокоенно спросила ее Виктория.

— Нет, плохо! И с каждым днем мне становится все тяжелее, неужели не понятно?

— Конечно, прости, пожалуйста, просто ты всегда такая красивая, что я забываю о твоем положении. Элен, казалось, вздохнула с облегчением.

— Смотри за моей дочерью, Рафаэль.

— Разумеется. — Внезапно на лице у Рафаэля появилось выражение озабоченности. — Только меня волнует один вопрос. Не сделает ли она меня мокрым в полном смысле слова с головы до ног? Она знает, что надо проситься?

— Как тебе сказать, — задумчиво и очень серьезно ответила Виктория, — в основном она, конечно, просится, хотя всякое бывает, если заиграется или слишком чем-нибудь увлечется.

— Перестань дразнить его, Виктория, — раздраженно вмешалась Элен в шутливую пикировку. — Ребенок хорошо воспитан и отлично знает, как себя вести.

— Он это заслужил. Элен, мы поедем на пруд Флетчера и там поедим. Мы вернемся не поздно, чтобы вовремя уложить Дамарис спать.

— Отлично.

На конюшне Дамарис познакомилась с Флэшем.

— Твое имя тоже странное, — заявила девочка, — совсем как у дяди Рафала.

— Разве? — притворно удивился Флэш. — Что ж, маленькая мисс, в таком случае вы можете называть меня мистером Савори. Это прибавит мне чувства собственного достоинства. Я ведь очень достойный человек, имейте это в виду.

— Ты забавный, — улыбнулась Дамарис, — я готова, Рафил.

— Да, мадам. — Рафаэль шутливо отсалютовал девочке. — Увидимся позже, мистер Савори.

Виктория решила не мешать Рафаэлю выбирать маршрут их прогулки. Он поминутно останавливался, пристально вглядываясь в когда-то знакомые, но позабытые картины. В одном месте он обернулся к Виктории и насмешливо сказал:

— По-моему, сквайр Эстербридж живет где-то здесь. Не желаешь нанести визит ему и его безупречному сыну? Я отлично помню старину Дэвида. Задира, трус и нытик.

Виктория удивленно покачала головой. Ей показалось странным, что он вдруг так взъелся на Дэвида. Обычный парень, может быть, ничем и не выдающийся, но ей он в общем-то всегда нравился, во всяком случае, до той памятной сцены на пруду Флетчера.

В конце концов они решили поехать в Сент-Остел — Ничего не изменилось, ты только посмотри, — поминутно восклицал Рафаэль, — здесь все осталось по-прежнему.

Вдруг его внимание привлекла собравшаяся неподалеку от одного из домов толпа возбужденных и взволнованных людей.

— Смотри, Виктория, там что-то случилось. Они подъехали ближе.

— Останься здесь, — приказал Рафаэль.

Услышав распоряжение своего мужа и повелителя, Виктория немедленно подстегнула кобылу.

— Нет, — спокойно возразила она. — Я хорошо знакома с этими людьми. И быстрее узнаю, в чем дело.

Рафаэль ухмыльнулся, признав, что она права. Он еще более утвердился в этой мысли, когда увидел, как окаменело лицо первым заметившего его Джози Фрогвелла, владельца местной гостиницы. Рафаэль поймал еще несколько неприязненных взглядов и услышал шепот:

— Осторожно, здесь барон Драго….

— Мистер Фрогвелл, — громко окликнул Рафаэль, — я не барон. Я его брат Рафаэль Карстерс.

Суровое выражение лица старика моментально сменилось радостной улыбкой.

— Добро пожаловать домой, молодой хозяин.

Недоумение Рафаэля продолжало возрастать. Неужели Дамьен успел настроить против себя даже жителей Сент-Остела? Что такого он мог сделать?

В толпе собравшихся Рафаэль заметил своего старого приятеля по детским играм Ральфа Биктона, сына местного мясника. Судя по одетому на нем длинному залитому кровью переднику, юноша активно помогал отцу.

Рафаэль спрыгнул с лошади, и приятели тепло обнялись. Но, видимо, вспомнив о разнице в социальном положении, Ральф поспешил высвободиться и дал возможность другим желающим подойти поприветствовать его.

Судя по всему, Виктория пользовалась значительно большей популярностью среди этих людей, чем ее опекун, так как тоже была окружена толпой приветливо здоровающихся с ней женщин.