Онлайн книга «Тропа ведьм. Слезы навий»
Гаяна стояла посреди комнаты, возложив руки на черный алтарь. От него по рукам жрицы струились темные нити. Просачивались и тут же осыпались прахом. Аглая шагнула к жрице. Тимир схватил ее за плечо. – Она не может, – сказал удивленно. – Не тронь. Гаяна снова возлагала руки на алтарь. И снова струилась тьма и осыпалась, так и не одарив жрицу утерянной силой. – Почему? – зубы Гаяны заскрежетали. Алтарь затрясся, покрылся трещинами. Гаяна в страхе отскочила. Тьма появилась из трещин алтаря, разрослась, расплываясь по комнате. – Ты забыла одну маленькую деталь! Обитель не только возвращает силу, она может забрать и последнее! – прошептали из тьмы. – Она не может… без ведьмы. Без истинной Верховной ведьмы! Кто ты? Тимир прижал к себе Аглаю. Но она отстранилась, с надеждой глядя на трепещущую чернотой мглу: – Ника! Раздался смех, тьма пропала, оставляя посреди комнаты навью. Та отряхнулась. Темный ежик волос топорщился во все стороны. Глаза горели черным, землисто-серая кожа излучала посмертный свет. – Ты? – Гаяна во все глаза смотрела на Нику. – Ты умерла. – Да, – согласно кивнула Ника. – Ненависть начистую выбила разум и память, ты же сама прокляла всех ведьм. Не можем мы найти упокоение в смерти. Так и ходим навьями. А тело это мое. И оно живое, и здесь, в Обители, оно слушает меня, свою истинную хозяйку. Ника прошла по комнате, по дороге подмигнула Аглае. От Ники веяло силой и обретенным даром. Не просто даром, а древним ведовским. Тимир прижал к себе Аглаю. – Как ты смогла?.. – Жрица сощурилась, всматриваясь в Нику. – Ты… ты простая глупая… – И осеклась. – Они тебе сказали? Слово! Они! Ведьмы! – Визг Гаяны разлетелся по комнате. – Они провозгласили тебя! – Да! – довольно пропела Ника. – Десятки, нет, сотни ведьм, все сказали мне свое слово. Я наполнена даром сотен ведьм. И да, они провозгласили меня Верховной. Знаешь, мало кому нравится бродить по свету ни живым ни мертвым по твоей вине. Кому-то хочется простого покоя. – В черных глазах Ники блеснула тоска. – Мне тоже хотелось, – холодно резанула Гаяна. – На что они меня обрекли? Ты знаешь, что такое прозябать в сумрачной вязи? Чувствовать, как твое тело пожирают жуки и черви. Знать, что ты мертва и навечно прикована к мутной вонючей жиже, которую даже звери лесные стороной обходят. Кто за это ответит? Мерка сбежала вместе со своим отродьем. Китар властвует. А я? Кто вернет мою жизнь? Я ведь не была жестокой! Я… – Она перевела взгляд на стоящих у входа Тимира с Аглаей. И отчего-то девушке стало невыносимо жаль жрицу. В конце концов, она все же не бросила умирающего в Мирном Тимира. Она помогла им, что бы ни было у нее на душе. Она не причинила им вреда. Не причинила? А Ника? – Я хочу получить свое! – Навья подошла вплотную к Гаяне. Та отшатнулась. – Я бы тоже не против. – Холодный голос разрезал воздух. Поглощенная вошла в комнату. Бросила мимолетный взгляд на Нику. Усмехнулась. – Темная Верховная, давно эти покои не видели ведьму, а тут сразу две! Гаяна испуганно посмотрела на нее, потом перевела взгляд на Аглаю и снова на приближающуюся поглощенную. В глазах мелькнул страх. – Каково это, зависеть от силы, неподвластной тебе? – Темнота вырвалась из-под одеяний мертвой жрицы и потянулась к Гаяне. Та вскрикнула, кинулась к стене и застыла там не в состоянии двинуться. – Прочь! Прочь! – Голос стал хриплым, сорвался на визг. Она с ненавистью посмотрела на Нику: – Ты… ты не станешь истинной, живой. Я не позволю. Я уничтожу тело. – И шагнула к тянувшейся к ней убивающей темноте. Но та отшатнулась от жрицы, втянулась обратно под одеяние. Поглощенная жрица стояла, устало глядя на Гаяну: – Хватит, Гаяна. Я пришла за тобой, а не за этими девочками. Ты дала обещание, сдержи его. – Жрица посмотрела на застывшую Нику. Гаяна нервно засмеялась: – Я уйду, но заберу и это, – постучала себя по груди. – Не заберешь, – выдохнул Тимир. Гаяна глянула на него раздраженно: – Ты помешаешь? – Я! – Тимир прошел и остановился между Гаяной и Никой. – Именем жреца тьмы я подтверждаю договор, осуществленный между навьей и духом. Гаяна растерянно смотрела на Тимира. На сорвавшиеся с его рук нити, опутывающие Нику, тянущиеся к ней. Глаза вмиг округлились. – Жрец! Ты не мог… Когда ты успел? Ты… – Она еще не верила. Тимир стоял между навьей и бывшей жрицей. Темная сила кружилась, полностью подвластная хозяину и готовая высвободиться только по его приказу. Гаяна перевела взгляд на Аглаю. Тогда та беззвучно шепнула, и свет тонкой поземкой опутал ее. – Тьма и свет! – губы Гаяны побледнели. Ника улыбнулась, глубоко вздохнула. Все так просто. Шаг. Гаяна стояла рядом с Никой. Призрачное тело сотрясла дрожь. – Твое время закончено. – Нет! – Гаяна кинулась к выходу. Но там стояла поглощенная. Гаяна взвизгнула, пытаясь выскользнуть. – Хватит, Гаяна! Прошло наше время. Давно уж. И злоба наша в землю въелась, грызет наш народ, землю нашу. Я по миру следом шла, видела, что наша ненависть делает. Я боль видела, я, поглощенная, сама ее приносила. Слезы мертвых ведьм. – Она посмотрела на Нику, та отвела взгляд. – Не изменим мы уж ничего, Гаяна. Разреши это сделать другим… – А Китар? – всхлипнула Гаяна. – Он войдет в Обитель. Поглощенная пожала плечами: – Ему не позволят. – И пристально посмотрела на Тимира. Он сузил глаза: – Не позволят. Гаяна опустила голову. Тяжелый, надрывный всхлип вырвался из груди. – Десятки, тысячи таких, как я, ходят по миру, – продолжала поглощенная. – И навьи, сотни лет в ненависти к тебе, с ненавистью ко всем живым. Хватит, Гаяна, пора прекратить это! Она кивнула Тимиру. Преклонилась: – Я признаю власть нового Верховного жреца. Отпусти. Но сначала… – Она посмотрела на Гаяну. Та бросила жалобный взгляд на жреца. – Моим словом, силой темного жреца я запечатываю проклятие ведьм. – Огромный вихрь сорвался с ее рук, потянулся к Тимиру. Стены Обители задрожали. Тимир протянул руку, ловя проклятие, то крутанулось, сжалось, став размером с ладонь, и осыпалось прахом. Тимир кивнул. Тьма мягкими лапами легла на плечи поглощенной, окутала. – Простите меня! – шепнула Гаяна, с надеждой посмотрев на навью. И та кивнула: – Прощаю, будет светел твой путь в ином мире. Гаяна отвернулась и сама шагнула во тьму. В ее потухающем взгляде мелькнула благодарность: |