Онлайн книга «Танго с призраком. Орильеро»
|
У него все получилось. Розалия чувствовала себя… не то чтобы счастливой. Для полного счастья ей надо было, чтобы ее любили. Искренне. И все сделанное выполняли по любви, а не по расчету. Но так… так тоже было неплохо. Она чувствовала себя спокойной и уверенной. Двадцать лет, как чувствовала. Свербела лишь одна мысль, что она не может подарить мужу наследника. Не получалось. Две дочери – и дальше как отрезало. Даже забеременеть не получалось, сколько она ни пыталась лечиться. Все было бесполезно. Разводили руками целители, качали головами проклятийники. Все в порядке, а детей нет. Мигель махнул рукой и попросту получил высочайшее разрешение. Кто-то из его зятьев попросту примет фамилию Аракон и войдет в его семью на правах сына. Вот и все… Кровь пойдет дальше, линия продолжится, род не прервется. Розалия создала себе маленький и уютный мир. А сейчас… Сейчас в этот мир вторгалось нечто новое. Неприятное, неожиданное, незнакомое. И выглядело это нечто, как тощая девица с неопрятным простонародным загаром и слишком пристальным взглядом светлых глаз. Почти как у матери. Розалия помнила… – Роза, я понимаю твое состояние. Но это – моя племянница. – Это ЕЕ дочь! – Но и дочь моего брата тоже. А я ему обязан. – Чем?! – И Даэлис я тоже в каком-то смысле обязан. – Михелито! – Если бы Даэрон не влюбился, если бы девушка не ответила ему взаимностью – что ждало бы меня? Жизнь приживала на содержании у брата? Скорее всего, я знаю себе цену, и вряд ли смог бы многого добиться. Вместо этого я унаследовал титул, женился на самой очаровательной женщине всей Астилии, живу в свое удовольствие – хотя бы за это я благодарен брату. – Д… Даэрон не думал о тебе. Впервые за несколько лет Розалия произнесла его имя. Привычно царапнуло сердце. А она надеялась, что отболело. Нет, некоторые раны не заживают, просто на них перестаешь обращать внимание. Привыкаешь… А когда напоминают – вдвойне, втройне становится больно. – Даэрон думал только о себе. Но мне грех жаловаться на его эгоизм. Розалия покачала головой. – Дитя двух эгоистов. Милый, как это может сказаться на нас? На нашей жизни, наших детях? Я не скрою, мне неприятно видеть эту девицу у себя дома. Но это не просто предубеждение. Это еще и страх. Что она выкинет? Я не знаю, но я боюсь… Мигель вздохнул. – Антония кажется разумной девушкой. – А еще она наверняка темная. – Я этому не удивлюсь, – Мигель вздохнул… м-да. Его затея оборачивалась неприятной стороной. Но и отказывать от дома сироте? Его просто не поймут, когда узнают. И узнают – наверняка. – Рози, солнышко, Антония принадлежит к роду Лассара. – И? Что с того, кроме их жуткой магии? – Их слава, родная. Их слава. Темные маги на службе Астилии – это Лассара. У Антонии, как у последнего представителя своего рода, есть возможность подать прошение королю. Думаешь, она не рассматривала эту возможность? Женщина сдвинула брови. – Она не кажется дурочкой. Нищенка, оборванка, но не дура, тут ты прав. – И как мы будем выглядеть в этом случае? Отвергнув девочку? Отказав ей от дома? Розалия скривилась. Да, в этом случае ее дочерям не видать приличной партии. Такое пятно на репутации – это не купчиха в женах у аристократа, это-то как раз привычно. А вот предательство одного из своих… Родовые связи весьма сильны в Астилии. Даже не родственные – родовые. И связь в пятом-шестом колене может быть важнее денег или оказанных услуг. – Ты прав, родной. Но как же мне это не нравится! – Роза, милая, своди ее к врачу. Приведи в порядок и объясни ситуацию. На многое эта девочка рассчитывать не может, все верно. Но я постараюсь поступить с ней честно. Превращу ее наследство в деньги, дам за ней приданое, а взамен она обязуется не доставлять нам никаких хлопот. Или – вылетит из нашего дома. Розалия медленно кивнула. – Да, это другое дело, любимый. Совсем другое. – И поговори с девочками. Розалия поджала губы. – Пока я запретила им общаться. – А теперь объясни ситуацию. Они уже взрослые, должны понимать. – Что – понимать? Михелито, ты сам видишь. И Альбу, и Антонию, и Паулину… если Альба красавица, то бедняжка Паулина проигрывает Антонии. И сильно. – Ничего. Приданое ее выручит. – Это если Антония также не подаст прошение о наследовании имени Лассара. – Вряд ли. Темные – этим все сказано. Розалия кивнула. Но все же она сомневалась. – Кто знает… – Все будет хорошо, родная. – Ох, Михелито, – уткнулась в плечо мужа женщина. Расчет, да! Но за двадцать лет сюда и симпатия примешалась, и уважение, и понимание, и даже капелька любви. Любовь – она ведь разная бывает, и вот такая – тоже. Не огонь, норовящий спалить все вокруг, но ровное и уютное пламя, на котором хорошо готовить утренний кофе. – Все будет хорошо. Розалия кивнула. Но она искренне в этом сомневалась. Сердце женщины чувствовало беду. Какую? Знать бы! Она бы ее… но было у Розалии подозрение, что уже поздно, непоправимо поздно. Когда стукнула дверь хижины, Долорес не особо удивилась. Разве что пожала плечами и повернулась обратно к очагу. Что ж… Так решила Судьба. Двое мужчин, вошедшие в домик, явно почтения к судьбе не испытывали. – Где она?! – скрипнул один. Долорес бросила взгляд через плечо. Визитеры ей не нравились. Ни старший – лет сорока на вид, худощавый и весь какой-то дерганый. Похожий на паука-сенокосца. Ни младший, более плотный и внешне симпатичный. Но признать его хотя бы обаятельным мешал взгляд… Снулый, вялый, ей-ей, в тухлой рыбине огня и то больше, чем в этом типе! Долорес пожала плечами, незаметно расстегивая брошь на шали. – Не знаю. Место, Марти! Маленький песик – помесь терьера невесть с какой дворнягой, которого Долорес брала с собой в лес, злобно зарычал на пришельцев. Не кинулся – был неглуп и понимал, что сразу такую пакость ему не одолеть. Но дайте волю – мигом вцепится. Или хозяйка хочет с ними сначала поговорить? |