Онлайн книга «Мокрый мир»
|
Темнокожий великан опустошил огромную кружку пива, сдул пену с верхней губы и потянулся за кувшином. – Эй, народ! А есть в этих краях какое-нибудь особое развлечение? Для настоящего мужчины! – Женись на Однорукой Лее! – посоветовал кто-то, и гуляки загоготали. – Нет, серьезно! – Южанин грохнул кружкой по столу. – В какую пещеру надо нырнуть, какую подводную гадину разорвать, чтобы обо мне слагали песни? – Поминальные? – спросил белобородый вагландец. – Клянусь Морком, я прославлю свое имя в этой части Реки! Так что? Где ваши башни, в которых кровожадные колдуны прячут кости драгоценных рыб? – Плыви к Парому Страха, коли такой смелый! – сказал бритоголовый сиплым голосом. При этих словах высокий парень приподнял пальцем шляпу и внимательно посмотрел на бритоголового. – Ага! Плыви! – подхватил один из пиратов, пальцы которого были унизаны перстнями. – Только кости там не драгоценные, а вполне человеческие. В основном девок. Но и твои до кучи сойдут! Великан причмокнул губами. – И что за тварь живет на этом самом Пароме Кошмара? – Страха, – поправили его. – Тритон там. А так ничего особого. – Тритон? – Южанин содрогнулся от смеха и расплескал пиво. – Нет никаких тритонов! – А ты сплавай и проверь, – резко ответил бритоголовый, обнажив острые зубы. – Или слабо? – Кому? – взревел великан. Если бы не темная кожа, его лицо побагровело бы от ярости. – Мне? Ты назвал меня трусом? Он вскочил, перевернув стол, и накрыл огромной черной ладонью рукоятку боевого серпа. Казалось, южанин сплошь состоял из стальных канатов – под кожей перекатывались мускулы. Трактирщик достал откуда-то из-под стойки мушкет с обрезанным стволом и положил на бочку с вином; он мрачно смотрел в зал мутноватыми глазами. В помещении стоял кислый запах пива и потных тел, все загомонили в ожидании пьяной схватки. Весело подмигивали свечи. Бритоголовый поднялся с лавки. Он был широкоплеч, с вытянутым вперед лицом, что придавало ему сходство с рыбой. Во всем сером с головы до пят, высокий воротник, перчатки. Он стоял, подавшись вперед в позе яростного нетерпения, но оружия в его руках и на поясе не было. Великан переступил опрокинутый грубо сколоченный стол и шагнул к бритоголовому, но тут между ними возник парень в шляпе. Он выделялся среди здешнего сброда, подобно отполированному клинку в груде ржавого хлама. Его костюм был прост, но сшит из дорогого материала; темные волосы перехвачены лентой на такотский манер, а лицо аристократически красиво. У пояса брюнета висела шпага в кожаных ножнах, на другом бедре устроился в кобуре пистолет. Серые глаза излучали проницательность. В его поведении не чувствовалось угрозы, но брюнет так глянул вокруг, что публика притихла. – А ты откуда, братишка? – спросил великан, морща кустистые брови. – Я – куда. – Брюнет повернулся к бритоголовому. – Знаешь, как добраться до Парома? – Тебе на кой? Тоже за костями драгоценных рыб? – Нет. Хочу убить тритона. Бритоголовый взорвался булькающим смехом. – Ба, да вы слышали! Он хочет убить тритона! – Так и есть, – холодно ответил парень. Бритоголовый перестал хохотать, вскинул руку в перчатке и указал на окно-амбразуру. – Ну так поплыли. Я покажу тебе, где найти свою смерть. А потом вернусь и расскажу всем свежую байку. – Поплыли, – коротко сказал парень. – Я с вами! – гаркнул великан-южанин, про которого все забыли. Тусклый свет фонарей и разгульный галдеж остались позади. Гондола шла в грязной дымке испарений, туман облепил лампу на носу лодки, где стоял высокий брюнет. Его неожиданные компаньоны сидели на лавках и вглядывались во мглу. На корме орудовал длинным веслом глиняный гондольер – низкорослый угловатый голем. Они миновали пустую деревню, долгое время ползли вдоль лесистого берега. Видели плоты с забинтованными покойниками, слышали крик летучих мышей. – Ты ведь шаман, колдун, по-вашему? – неожиданно спросил южанин. – Колдовство за версту чую. Парень помедлил с ответом: – Я ученик колдуна. Но когда-нибудь у меня будет свой фамильяр. И свое место в Совете. – В совете чего? Парень не ответил. – И что ты сейчас колдуешь? Эй, молчун! Да я ведь так, чтобы беседу поддержать! – Тебе было бы не до беседы, если бы я немножко не облегчил наше путешествие. Туча комаров накинулась на людей в лодке, и великан замахал руками. – Ага, ага, понял! Ух и голодные твари! Ну-ка снова пошамань, отгони!.. У-уф… – Комары отступили, потеряв к людям интерес. – Вот это, я понимаю, магия! Лучшая магия на Реке! – Южанин захохотал, и парень невольно улыбнулся. – А как звать, ученик колдуна? – Георг Нэй. Из Полиса. – А я Матут. Из племени Нуму-Хиба. А ты у нас кто? – Матут наклонился вперед и хлопнул бритоголового по колену. – Не важно, – буркнул тот. – Ну, не важно так не важно. Не будет твоего имени в песнях о великом Матуте. Налетел смрадный ветерок, развеял серую мглу и разогнал парящие тени. Участок потонувшего города, по которому они плыли, был некогда заводским кварталом. В лунном свете из воды торчали верхушки труб, широкие и толстые, как крепостные куртины. Как-то раз Нэй дрался в похожем месте с выводком гигантских крабов. Когда-нибудь он убьет настоящего кракена. – Что слышал о тритонах? – спросил Матут полным насмешки голосом. Нэй ответил со всей серьезностью: – Это речные русалы Мокрого мира. Сверху похожи на людей, ну, почти, потому что у них синие волосы и перепонки между пальцами… а снизу на рыб. Живут на потонувших или заброшенных кораблях или в подводных пещерах. Но могут превратить хвост в ноги и отправиться к людям. Чтобы напиваться, крушить, бесчестить женщин и воровать девочек. Так говорится в бестиарии Дардона и Гвиди. – А я слышал про колесницу с речными коньками… Ха! Ты что, веришь книгам? – Я верю в то, что можно умертвить любую тварь, с хвостом или без. – Мне нравится твоя уверенность! – с шальным задором вскричал южанин. Бритоголовый ухмыльнулся. Он не лез в разговор, больше молчал. Вот, наконец, и Паром Страха. В названии не было ничего загадочного – страх есть страх, – и Нэй ни секунды не задумывался о нем. Просто внимательно рассматривал древнее судно. Похожее на многоэтажный дом, дырявый, ржавый, оно слегка завалилось набок, будто прилегло на скалы. Аисты свили гнезда на выступах корпуса и балластных цистернах. Носовые ворота были откинуты, отчего казалось, словно Паром распахнул рот и нахлебался воды. Большая часть палуб была затоплена, на верхней ржавели огромные длинные металлические ящики. |