Онлайн книга «Мокрый мир»
|
Раджа даровал Лите слониху Лилу. А лучше бы передал Полису парочку целителей. Пригодилось бы их мастерство. Бинты упали на мозаичный пол. Нэй поймал себя на том, что думает о лекарях для рыбаков Кольца, а не для родного папочки. «Вийон, я что, старею?» Вы заразились добротой раджи. «О, у кого-то прорезался юмор?» Лита учит меня шутить. Без Рави Пандея будто подменили. Второй прием не имел ничего общего с первым. «У притчи про розы есть продолжение, – сказал Пандей, покидая трон, чтобы взять Нэя под локоть. Рука повелителя Востока, мягкая на вид, оказалась очень крепкой. – Раджа вдохнул аромат принесенных евнухом роз, и сердце его растаяло. Он не мог воскресить евнуха, но велел раздать по золотой монете всем евнухам во дворце». «И надо же, – ехидно подумал Нэй, – прекрасно после этого спал». Милосердие владык напоминало гнездовье с ракшасами. – Я отменяю первое условие, – сказал раджа, жестом приказывая рабыням подать вина. – Скажи герцогу: Пандей знает, чем друг отличается от должника. – Великий Пандей. – Нэй склонил голову. Ароматом роз стали несметные сокровища, извлеченные из подвалов и погребов очищенной Талы. Алмазов хватит радже на несколько перерождений, да благословит Ганга его тень. Отныне Калькутта была самым богатым островом Союза. И Пандей мог снизойти до поблажек. Главное – покинуть гостеприимный дворец, пока владыка не передумал, не унизил Маринка «благодарственными пошлинами». – Но второе условие остается в силе, – заметил раджа. – За будущую свадьбу. – Нэй поднял пиалу. Доброта Пандея не распространялась на факиров, уличенных в сговоре с Рави. Гвардейцы бросали мастеров в застенки. «Какая занятная общность нравов», – не преминул сострить Алтон. Этим вечером маркиз гулял в саду со своей принцессой. Восточный ветер награждал: кого любовью, а кого – погибелью. Нэй был счастлив покинуть Калькутту, остров, о котором так долго мечтал. И Вийон радостно ерзал в предвкушении обратной дороги. Для кого-то это и был рай. В конце концов, разукрашенные каннибалы считали раем свой пляж со скрипящим колесом висельников. «Мы выбираем обувь по размеру». Нэй с удовольствием обулся в сапоги из акульей кожи, пылившиеся в ящике все эти дни. Команда готовила «Каллен» к отплытию. Сынок вздыхал, расставаясь с любвеобильными танцовщицами, и обе половины его лица выражали скорбь. Алтон целовал на прощание принцессу. Ее черные глаза в форме миндаля и родинки, похожие на капли чего-то там. Канти прибудет в Оазис после победы над Руа. С кораблями, груженными приданым. После войны, мысли о которой не давали покоя. Зашуршала раковина, лежащая среди гранатов. – Жаба? – Какого речного черта ты называешь меня жабой? – разозлился наигранно Нэй. – Твое кваканье прерывается. – Чего надо? – Нэй посмотрел на балкон. – Я тут размышляла… Когда я стану колдуном, я могу сама выбрать фамильяра? Хочу, чтоб им был слон! Нэй терпеливо помассировал переносицу. – Мы не выбираем фамильяров, они приходят из тигля. И ты не станешь колдуном. Ты обыкновенная девчонка с несколькими магическими навыками. – Несколькими навыками? – ахнула Лита. – Да я!.. В комнату устремилось облако мотыльков. Вийон подпрыгнул, ловя гостей. Насекомые забили крылышками по лицу Нэя. Он чихнул, отмахиваясь. – Всё, всё! – Скажи спасибо, что это не тигр! Мотыльки воспарили к потолку. – Переадресуй свой вопрос Гарри Придонному по возвращении. – Вы не любите нас, потому что вы нас боитесь. – Кого это – вас? – Женщин. Нэй взялся за нить, отпустил, взялся снова. Часть стены растворилась, и он увидел смежную комнату, покои Литы. Вещи, разбросанные по полу. «Ну и свинарник», – подумал он. Лита раскачивалась на качелях. В струящейся красной дупатте, в шароварах, расшитых серебром и крошечными зеркалами. Золотые браслеты окольцовывали щиколотки, как изящные кандалы. Единственная изумрудная туфелька болталась на пальчиках ноги. Лита грызла ноготь и буравила взором стену – сама того не зная, сверлила глазами Нэя за толщей мрамора и камня. – Как считаешь, – спросила она в раковину, – дома все хорошо? – Я надеюсь, – сказал Нэй. Повисла пауза. Под шелковым шарфом на Лите ничего не было. Глазам тайного наблюдателя открывалось ущелье между тяжелыми ядрами грудей, Человекомышь на цепочке и плоский девичий живот с морщинкой поперек пупка. – Ну… до завтра… – сказала Лита. – До завтра. – Он помедлил и отпустил нить. Стена «заросла» ковром. Нэй перехватил внимательный взгляд Вийона. «Что?» Дух промолчал. – Пора спать, – заключил Нэй, раздраженно стягивая сапоги. В окнах пели сверчки. Всхрапывали слоны в загонах. Там, за пологом шелестящей ночи, Нэя ожидала неизвестность. Что увидит он, преодолев Реку? Развалины Оазиса? Символ Распятого? Марионетку на троне? Успеет ли? Нэй задержался у двери, ведущей на балкон. Опустил ладони на травяную ширму. Постоял так минуту, резко качнул головой и повернулся к кровати. «Цыц!» – бросил он фамильяру. На балконе раздалось шлепанье босых пяток. Сердце Нэя замерло. Ширма раздвинулась, и Лита вошла в комнату. Ее глаза были широко распахнуты, пухлые губы приоткрыты, дыхание с шумом вырывалось из легких. Вийон выскользнул за дверь. Чертов предатель. Лита смотрела на Нэя в упор. Он вспомнил далекий-далекий день, когда кланяющийся старичок на джонке падальщиков вдруг обратился в хамоватую, несносную, восхитительную девчонку. Молчаливый диалог длился вечность. А затем они ринулись друг к другу, колдун и плебейка Кольца, и губы их соединились, как нити заклинаний, а языки сплелись в магическом танце. Руки Нэя трогали, гладили, сжимали. Руки Литы не скучали без дела, пробуя и проверяя. Ногти порхали по рубцам. Шарф стек на пол красной лентой. Лита чуть отстранилась, рассматривая Нэя потемневшими глазами. – Откуда это? – спросила она, касаясь крестообразного шрама на левом соске. – Была история, – хрипловато ответил Нэй. – Затопленный паром. Неважно. – В книгах Джиа ты гораздо красноречивей. Она обхватила ладонями голову Нэя, провела подушечками пальцев нежно, от уголков глаз к вискам. Он смотрел, как вздымаются, живут ненасытной молодой жизнью груди Литы, как проступают под кожей ниточки сосудов. Восхищенное лицо колдуна отразилось в лезвии. Лита вынула кинжал из-за пояса шаровар. Повертела и вложила его в руку Нэя. |