Онлайн книга «Астральный гамбит»
|
— Нет, конечно, — не без удивления посмотрела на меня Тереза. — Это же просто Мессенджер, а не телефон или хотя бы телеграф… О волшебном телеграфе мне, кстати, слышать еще не приходилось, и сейчас даже почудилось сперва, что молодая баронесса сказала «Телеграм». — Вы что, молодой князь, Мессенджера в руках никогда не держали? — в свою очередь усмехнулась Муравьева. — У меня дома всегда были телефоны, — ни в слове не соврав, буркнул я. — Красиво жить не запретишь, — присвистнула Маша. — Мессенждер привязан к какому-то конкретному абоненту, — пояснила мне фон Ливен. — В нашем случае, как я понимаю, к штаб-квартире губернской экспедиции III Отделения. То, что мы напишем… Мария напишет, — покосилась она на спутницу — серебристую дощечку с закрепленной на ней палочкой-стилусом несла в руках Муравьева, — прочтут только там. — Вообще, переподключиться к другому Мессенджеру можно, — дополнила длинноножка, — но тогда от жандармов отвяжемся. И, чтобы так сделать, второй прибор должен рядом находиться. — Понятно, — кивнул я. Какое-то время мы шли молча. Дождь не ослабевал, раскаты грома, кажется, и вовсе сделались протяжнее. — У меня тут тоже есть вопрос, — проговорила вдруг Тереза. — Можно? — Нужно, — опередив меня, заявила Маша. — А то уже скучновато становится — хоть языками зацепиться… Пока сугубо в переносном смысле, — лукаво подмигнула она мне. Фон Ливен вспыхнула. — Все, молчу, молчу, — поспешно добавила Муравьева — будто бы и не мне, и не молодой баронессе, а куда-то в астрал. — О чем вы хотели спросить, сударыня? — подбодрил я Терезу. — Я? А, да… А как мы должны понять, что пробой произошел? — Его трудно с чем-то перепутать, — хмыкнул я. — Стены начнут рушиться, полезут из всех щелей чудовища, и вой раздастся — такой, что волосы дыбом встанут… — Причем, не только на голове, — в своем стиле вставила Маша. — Это понято, — поморщилась от ее слов фон Ливен. — Но если пробьет где-то в глубине домовладения? Внешние стены останутся целы, а чудовища сперва займутся жильцами и наружу сразу соваться не станут? — Ну… Вой мы, наверное, по-любому услышим… — уже менее уверенно проговорил я. — Он такой… Всепроникающий… — я невольно поежился, живо вспомнив насколько всепроникающий. — Не переживайте, на случай пробоя у вас есть надежный индикатор! — заявила тем временем Муравьева. — И какой же? — дружно обернулись к ней мы с Терезой. — С красивыми длинными ногами, тонкой талией и высокой грудью. Я о себе, если вдруг кто не понял. Хотя трудно не понять, я тут одна подхожу под описание… В общем, смотрите на меня, — не позволив нам вставить ни слова — а молодая баронесса уже точно собиралась — продолжила Маша. — Как в обморок грохнусь — значит, это он, пробой, и есть! — В самом деле? — сардонически переспросила фон Ливен. — В обморок? — Ну, может, еще обойдется, — передернула плечами Муравьева. — Но почувствовать я его точно почувствую, пробой ваш. Такая вот у меня тонкая организация нервной системы! — Мессенждер тогда отдайте! — потребовала в ответ Тереза. — С чего бы это? — Если свалитесь в лужу — испортится еще! — Вода ему нипочем, — тряхнула ниспадающими на плечи из-под фуражки каштановыми локонами Маша. — А если разобьется? — Из последних сил спасу! — заверила Муравьева — не то в полушутку, не то на полном серьезе. — Мне это как раз поможет не отключиться, — уже точно без малейшего намека на ерничанье добавила Маша. — Долг есть долг… На это у фон Ливен возражений не нашлось. — Вы мне лучше скажите, кто что о нашей Ивановой думает, — сменила тему разговора длинноножка. — Я сейчас даже не о них с Ясухару — там как раз все прозрачно — а о ней самой. Эти ее дымы… Полет… Я раньше над ней посмеивалась, а теперь, честно говоря, даже побаиваюсь немного… — А я думаю, что она дух! — внезапно выпалила Тереза. — В смысле, полукровка, — уточнила она. — Что? — ахнула Муравьева. И тут же твердо заявила: — Ну, нет. Точно нет! — А почему вы так уверены? — осведомилась фон Ливен. — Ну… — замялась Маша. — Майор Шэнь же говорил, что полукровку легко распознать! — выдвинула довод она. — И внешностью, и поведением метис заметно отличается от человека! — А Иванова что, не отличается?! — с жаром воскликнула молодая баронесса. — Одни эти ее уродские косички чего стоят — будто она их в первый раз в жизни заплела перед учебным годом! А про поведение я уже и не говорю! «Фу, что скажете?» — быстро спросил я. Про косички — это, конечно, полная ерунда, но в целом… Фамильяр не ответил. А, ну да, гроза же, «паук» забился в норку и лапки наружу не кажет… Но духа-полукровку бы он наверняка учуял, тем более, что специально приглядывался к Иванке… Да и Ясухару бы знал. Хотя, стоп! Может, именно это японец и понял, слившись сознанием с Ивановой?! Да нет, Фу бы догадался… — Не думаю, что она дух, — осторожно проговорил я. — Разве что, может, в каком-нибудь четвертом-пятом поколении, когда разницы с обычным человеком уже, наверное, и нет… — Разница всегда есть, — отрезала молодая баронесса. — Злобный дух останется злобным духом, даже если это метис в двенадцатом колене! — Вы так об этом говорите, сударыня, будто имеете к метисам что-то личное, — почему-то недовольно поджав губы, заметила Муравьева. — А если и так? — Что, какой-то сумасшедший полукровка однажды вздумал покуситься на вашу невинность? — прищурилась Маша. — Не ваше дело, сударыня! — Должно быть, он был еще и слепой! — не унималась Муравьева. — Так, хватит! — несколько запоздало вмешался я в их пререкания. — Забыли и про полукровок, и про Иванову — мы здесь не на прогулке! По сторонам лучше поглядывайте! Мои спутницы демонстративно друг от друга отвернулись. Окинул улицу взором и я. Впереди, шагах в пятидесяти, справа к ней примыкали сразу два переулка — один из них, насколько я помнил инструктаж, был зоной ответственности Миланы, кому выпало патрулировать второй, у меня как-то не отложилось. — Там кто-то идет, — произнесла внезапно Маша, кивнув в сторону дальнего переулка. В темноте за стеной дождя и впрямь что-то двигалось. — Чудовища? — резко подобралась Тереза. — Нет, я же все еще на ногах, — выдавив улыбку, мотнула головой Муравьева. Я подлил маны в ночное зрение — и узнал в приближавшихся черных фигурах Воронцову с Гончаровым и третьим участником их группы, неким Татарчуком — подобно нашему Худощекину, кадетом неблагородного звания. |