Онлайн книга «Невеста-соперница»
|
Джейсон и не подозревая, что она такая превосходная рассказчица. – И что же? – спросил он с любопытством. – Я велела раздеть его до самой грязной шкуры, спутать руки и привязать к длинной веревке. Села на Шарлеманя, приторочила веревку к седлу. Он ругался, сыпал проклятиями, назвал меня извращенкой и другими, не менее очаровательными именами. Мы отъехали от Лайонз-Гейт не более чем на сотню футов и как раз направлялись к деревне, когда он сдался. Прокричал имя Поттера и признался, что лорд Гримсби велел тому навестить своего брата в Кренстоне, пока все не забудут о скачках. Снова выругался, заявил, что Ловкач выиграл несправедливо и лорд Гримсби наверняка до сих пор не в себе из-за этого. Джейсон невольно представил Киндреда голым. Не слишком приятное зрелище. Конечно, он высок, но ноги у него тонкие, а грудь впалая. И ужасно волосатый. Интересно, на спине у него тоже волосы? Но расспрашивать жену о столь деликатном предмете он не собирался. – Значит, ты послала Куинси и Генри за этим Поттером? – Да. Самое главное – исполнить данную угрозу. Каждый должен знать, что за подлость придется ответить. Итак, я вывела его голым на дорогу и сказала, что, если он еще попробует выкинуть что-то в этом роде, я дам веревку в руки его теще. Идиот сказал, что она не любит лошадей, на что я ответила, что для этой цели специально дам ей свою коляску и дождусь ясного солнечного денька. Она будет восседать в коляске, а он – семенить рядом. Киндред мне поверил. Я посоветовала ему рассказать об этом всем, кого встретит, поскольку отныне это будет официальным наказанием, принятым в Лайонз-Гейт для тех, кто захочет причинить нам неприятности во время скачек. – А Киндред рассказал, какие кары обещал ему лорд Гримсби, если раскроет рот? – О да. Я просто ответила, что одна исполненная угроза стоит десятка неисполненных, оглядела его с головы до ног и заявила, что шишки на его ступнях выглядят крайне непривлекательно, – весело засмеялась Холли, очень собой довольная. Джейсон, неожиданно развеселившись, громко вторил ей. Ничего не скажешь, выходка, достойная Джесси Уиндем! Когда она, икнув от смеха, поспешно хлебнула воды, он покачал головой: – И конечно, он снова тебе поверил, тем более что был раздет до нитки. Ну ты и молодец! Обо всем позаботилась! Неужели в его голосе прозвучала зависть? Какой позор! Жена продолжала широко улыбаться. – О нет. Я просто забрала пешки. А вот ты должен поставить мат черному королю. – Черный король? Слишком пышно для него. – Он только первый в ряду черных королей, которым предстоит познать всю силу твоего гнева, – пояснила Холли, и он понял, что она не шутит. И ощутил, как глубоко в душе растет чувство уверенности в себе, наполняя его энергией и довольством. Очевидно, Холли удалось пробудить в нем тщеславие. – Я еще не разговаривал с лордом Гримсби, потому что хотел точно знать, что связывает Элджина Слоуна и Чарлза Грандисона. Шесть дней назад я велел начать расследование. – Почему же не сказал мне? – Но и ты не открыла, что собираешься сделать с Киндредом! Не ной. Дело в том, что я предпочел бы тоже раздеть лорда Гримсби догола и привязать к лошади. К сожалению, вряд ли мне это сойдет с рук. – Вот и говори насчет омерзительного зрелища… о, думаю, что ты ужасно умный, Джейсон! В ее голосе звучало неподдельное восхищение, и знакомое тепло разлилось в груди Джейсона. В дверях появился Петри. – Мастер Джейсон, к вам какой-то коротышка. Очень мал ростом, но, надеюсь, не слаб духом. Говорит, дело важное. Джейсон бросил салфетку на тарелку и поднялся. – Похоже, это мистер Клуни. Может, сегодня я и навещу лорда Гримсби. Ей отчаянно хотелось пойти с ним: в конце концов, она его партнер! Но она знала, тем инстинктивным врожденным знанием, присущим всем женщинам, что ему лучше побыть наедине с таинственным мистером Клуни. Они будут чувствовать себя намного свободнее и детально обсудят наказание за нарушение правил. – Как насчет Элджина и Чарлза? – Я пошлю записку лорду Гримсби и попрошу пригласить их к моему приезду, если, разумеется, мистер Клуни нашел для меня все необходимые ответы. – Интересно, они втроем платили Поттеру и Киндреду за выстрел в Лори? – У Элджина нет денег, – улыбнулся Джейсон. – А Чарлз? Не думаю. Она не отводила глаз от его лица, такого прекрасного в свете лившегося из окна утреннего солнца, что хотелось плакать. Или лишиться чувств, как кухарка. По крайней мере хотя бы петь арии. – Может, ты заберешь с собой Поттера и Киндреда, когда поедешь к лорду Гримсби? – Нет. В этом нет необходимости, – покачал головой Джейсон и, подойдя к жене, нагнулся, чтобы поцеловать ее в губы. – Я приколочу его зад к двери конюшни. – Чей именно? Джейсон рассмеялся и погладил ее по щеке. – Мастер Джейсон! – Что тебе, Петри? Ты все еще здесь? Наблюдаешь за нами? – Разумеется, это моя обязанность. Я только хотел сказать, что ваши сапоги сверкают куда ярче, чем у хозяйки. Джейсон взглянул на свое отражение в сверкающих сапогах, поданных сегодня утром Петри. – По моему мнению, сэр, она переложила анисового семени. – Я велел ему, – пояснил Джейсон Холли, – написать старине Фаддсу и узнать точную меру, поскольку сомневался, что ты поделишься с Петри. – И это чистая правда, но все же ты молодец, Петри. Петри гордо выпятил грудь. – О, послушай, Джейсон, кажется, кухарка поет, а это значит, что она жарит тебе яичницу со щепоткой тимьяна, как раз как ты любишь. Вернешься, чтобы ее съесть? – Холли, – пробормотал он, – знаешь, прошлой ночью я осознал, что, всего лишь повторяя твое имя… О, Петри, что ты тут маячишь? Иди и скажи мистеру Клуни, что я сейчас буду. Иди. Как я уже сказал, простое упоминание твоего имени, даже случайное, согревает меня до кончиков пальцев. – И я очень этому рада. О черт, так и быть, скажу. Я люблю тебя, Джейсон Шербрук, хотя кухарка никогда не поджарит мне такую яичницу, как для тебя. Она любит его? Такое откровение поразило его, ошеломило, едва не бросило на колени, чуть-чуть не исторгло из уст крик радости. – Я этого не заслуживаю. – Возможно, нет, но что мне делать? Она в моей душе, эта любовь к тебе, пришла и отказывается уходить. Тебе не нужно ничего отвечать. И скажи кухарке, что сегодня утром жертвуешь яичницу мне. – Договорились. Он снова прижался к ее губам быстрым, крепким поцелуем и исчез. Когда несколько минут спустя в комнату вошла кухарка, Холли объявила: |