Онлайн книга «Моя (не) на одну ночь. Бесконтрактная любовь»
— Кто они? — тоже шепотом переспросила Ольга. — Мужики. Все смуглые такие, накачанные и машут… этими… ну ты поняла. — Опахалами? — подсказала Оля. Анфиса взглянула на нее и согласно махнула рукой. — Пускай хоть опахалами. Уговори, а? — Ничего не выйдет, Анфис, — вздохнула Оля, — Костя ни за что не согласится. Он патологически ответственен в отношении детей. И очень ревностно относится к сохранности своего генетического материала. — Да как же можно! — Анфиска в возмущении даже стукнула ладонью по столу. — Откуда такой эгоизм? А генофонд нации? Надо и о будущих поколениях думать. Да здесь же непаханное поле, здесь же литрами можно… в смысле, ради человечества можно и наступить на горло собственным принципам! — У него пятеро сыновей, — заступилась за Аверина Оля, — он и так выполнил свой долг перед человечеством. Сполна! — Эх, Ольчик, — укоризненно покачала головой Траханкова, — разве это много для такого экземпляра? Знаешь, сколько биоматериала среднестатистический мужчина бесцельно израсходует за всю жизнь? И это среднестатистический! А тут… Как подумаю, плакать хочется. Плакать Анфиска, конечно же, не стала, наоборот, проделала необходимые манипуляции быстро и слаженно. Позвали Аверина, и она не смогла удержаться от удрученного вздоха с нотками безмерной печали. — А когда на УЗИ? — спросила Оля. — Как раз через четыре недели у нас первый скрининг, вот тогда и сделаем. А сейчас смысл? ХГЧ беременность подтвердит, а пол все равно еще не видно. — Я и так знаю пол, — сказал Аверин, — это мальчик. — Откуда? — удивилась Анфиса. — Просто знаю и все. Оля тоже знала, но не позволяла себе даже в мыслях расстраиваться. Это ребенок, ее ребенок, любимый и желанный. И кто он — мальчик или девочка — ей абсолютно все равно. К концу приема Анфиса окончательно смирилась с потерей Аверина в качестве спасителя мирового генофонда. Она выдала Оле брошюру с основными советами для беременных в первом триместре, выписала витамины и дала ряд рекомендаций. Аверин слушал очень внимательно, иногда переспрашивал, и на его лице читался неподдельный интерес. Когда засобирались уходить, Анфиска их остановила. — Поделитесь секретом, — обратилась к ним обоим, — с твоим диагнозом и теми исходниками, Ольчик, честно, шансы стремились к нулю. Как вы все-таки умудрились забеременеть? — Не поверите, — с улыбкой ответил Аверин, и глаза Траханковой подозрительно затуманились, — я загадал. — Загадал? — хором переспросили Оля с Траханковой. — Да, загадал. Желание на Новый год. В этот раз мне попался очень сговорчивый и покладистый Дед Мороз. Решил выполнить все мои желания оптом и практически сразу. Анфиса мечтательно прикрыла глаза и проговорила с мурлыкающими интонациями в голосе: — Константин, если все же надумаете обследоваться по мужской части, милости просим. Обслужим по высшему разряду. У нас лучшее оборудование в городе! Аверин несколько нервно поблагодарил и первым выскочил из кабинета. Оля сочувственно развела руками и последовала за ним. По дороге Костя завез ее в ресторан, и они заказали целую гору еды. — Сегодня будем только есть и высыпаться, — сказал Аверин, пока готовили заказ, — и я хотел досмотреть сериал. — А ты правда смотрел сериал? — прищурилась Ольга. — Не порнушку? Аверин смерил ее снисходительным взглядом. — Порнушку по подъездам я не смотрю, Оленька, для этого есть места поудобнее. — А что тогда? — разочарованно переспросила она. — «Ликвидацию» с Машковым. Смотрела? — Давно. Уже и забыла о чем. — Можем тогда заново вместе начать смотреть, — оживился Костя, — я могу его пересматривать подряд несколько раз. Бесподобные диалоги! — Ваш заказ, — поставил официант на стол пакеты с упакованными блюдами. Костя рассчитался, взял пакеты и подставил локоть. Оля с удовольствием уцепилась за него обеими руками, и они вышли из ресторана. *** — Чем ты питаешься, Оля? — Аверин повертел в руках гладкий огурец темно-зеленого цвета. — Это огурец, Костя, — фыркнула она, — не узнал? — Узнал. Я о том, как его можно есть. Чтобы я больше не видел в холодильнике эту пластмассу. Тебе такое нельзя ни под каким видом, — Аверин снова занырнул в холодильник. — А это что? — Паштетик, мой любимый, — облизнулась она и попыталась отобрать у него баночку. — Отдай! — Забудь, — Аверин положил баночку с огурцом на стол, удерживая Олю, — теперь ты будешь есть только натуральные продукты органического происхождения. Слышала, что сказала доктор Траханкова? Фамилию Анфисы Костя проговорил с придыханием, на миг прижавшись к Оле своим «шлюзовым отсеком», как он теперь его называл. На вопрос, почему, ответил: — Оттуда космонавты выходят в открытый космос, и там же хранятся скафандры. Я погуглил. Оля каждый раз начинала смеяться, как только вспоминала. И сейчас засмеялась. Аверин заставил ее позавтракать овсянкой, а сам слопал здоровенный бутерброд с паштетом и нарезанными сверху кружочками огурца. Оля его чуть не убила, когда увидела. — Я тоже хочу такой бутерброд, — попыталась она отобрать любимое блюдо у Аверина, но силы были неравны. — Мне можно, — Костя откусил сразу треть и продолжил с набитым ртом, — а тебе нельзя. Беременным надо питаться правильно и по режиму. — Анфиска про режим ничего не говорила, — подозрительно взглянула Оля на Аверина. — Ты где такого набрался? — Оленька, я же готовился, — Костя с сожалением посмотрел на остатки бутерброда в руке. — Всегда предпочитаю предварительно изучить матчасть. В тюрьме было много свободного времени, я полагал, что мы ответственно подойдем к планированию нашей беременности. И перелопатил горы литературы. Примерно набросал твой режим дня, но теперь он, конечно, не годится. Кто знал, что мы уже… — он философски вздохнул, доел бутерброд, запил кофе и вытер руки салфеткой. — Но не волнуйся, милая, я составлю новый, для беременных. Хотя придется снова поднять первоисточники. — Какой же ты нудный, Аверин! — проворчала Оля, и тут сообразила. — Постой, у тебя пятеро детей, какие первоисточники? А как же твой опыт? Костя поднялся, подошел к ней и притянул за талию. Взял в руки лицо, заглянул в глаза, и ей сразу перехотелось дуться. — У меня его нет, Оля, — серьезно сказал он. — Это звучит некрасиво и, наверное, цинично, но меня тогда интересовали только дети. И совершенно не беспокоило состояние их матерей. Мне было достаточно отчетов из клиник, в которых они наблюдались. |