Книга История девственницы. Дневник моего падения, страница 3 – Ольга Владимирова

Всегда мечтала жить в таком вот доме. Все недоверие и страхи ушли. Маньяк не мог обитать в таком добром, спокойном месте. Может, конечно, себя таким образом успокаивала. Да только о Чикатилле, чудовище о котором рассказывали родители, и о других подобных мразей не хотелось сейчас думать.

Мой «арабский принц», так я стала про себя называть Берта, не был чудовищем и точка.

Глаза встретились с черным взглядом. С жадным, горячим взглядом…

***

— Что будешь, выбирай: пельмени, шашлык с картофелем и салат, есть еще бутерброды с ветчиной, — спокойно перечислял Берт продукты и выставлял все из холодильника.

Перенес с большого подоконника на стол вазу с фруктами.

— Бутерброды, если можно, — ответила я. Есть от волнения не хотелось. Под прожигающим взглядом мужчины кусок в рот точно не полезет. Так, просто для вежливости, посижу с ним за одним столом и заодно получше рассмотрю.

Чем же он отличается от всех знакомых парней, почему так зацепил?

Улыбнулась уголками губ. Потому что — особенный...

— Садись на любое место. Там, где понравится, — он показал на большой стол с восьмью высокими стульями. — Хм... Но я предпочел бы, чтобы ты села поближе ко мне…

Это Берт заметил то, что я примостилась на самый дальний от него стул. Опять покраснела, быстро пересела поближе к нему.

Мужчина, сделав вид, что не заметил моего смущения, поставил прямо передо мной большое блюдо с тостами, ветчиной, листьями салата и соусами на любой вкус. Налил высокий стакан апельсинового сока. Не предлагая, поставил рядом с блюдом. Затем уселся недалеко и взялся за еду. Он, как истинный мужчина, выбрал мясо.

От шашлыка и салата исходили изумительные запахи. Мысленно пожалела о своем скромном выборе.

Неожиданно почувствовав голод, взяла тост и сделала себе бутерброд. Сразу от него откусила большой кусок и запила соком.

М-м-м, вкусно! И вздрогнула, натолкнувшись на взгляд Берта. Перестав жевать, вопросительно подняла брови. В груди сладко заныло.

Мужчина покачал головой, мол, ничего.

Одобрительно улыбнувшись, сказал:

— Ешь давай, голодная ведь. Хороший аппетит у девушки в наше время редкое явление! Все как одна на диетах. — Ухмылка. — После того как поедим, покажу тебе спальню. Вещи твои уже там.

Я испуганно сглотнула.

***

— Доела? — спросил Берт, аккуратно вытерев свои пальцы салфеткой и бросив ее на стол.

— Да, — нерешительно ответила ему.

Но по правде, после слов о спальне еле проглотила несколько кусочков, что откусила от бутерброда. Слава Богу, мужчина сам был занят едой и не обратил внимания на то, что я почти ничего не ела.

Вытерла рот салфеткой, аккуратно положила ее рядом с подносом. В голове мелькнула трусливая мысль о том, что поторопилась, кинувшись навстречу чувствам. Теперь я совершенно беспомощна перед Бертом, и моя наивность сослужила плохую службу моей невинности. Остается только положиться на его честность и благородство. Качества, к сожалению, ооочень редко встречающиеся в наше время.

Пусть я и таяла от мужского бархатного взгляда, но ложиться с ходу в его постель не собиралась. Одно из главных правил, которое выудила из множества книжек о любви, прочитанных в свободное от уроков время, это то, что мужчина влюбляется в недоступную женщину. В ту, которую еще нужно постараться завоевать. Он будет ее уважать и ценить. Захочет провести с ней не одну ночь и, возможно, даже всю жизнь…

— Хватит мечтать, русалка. Пойдем, покажу твое спальное место! — мужчина обошел стол и вежливо отодвинул стул, помогая мне выйти.

Я отметила его вежливый жест. Ну, как здесь не таять…словно в кино попала. Беспокойство как-то сразу поутихло. Улыбнулась ему благодарно. Покачала головой, мол, и сама бы вышла.

Пожал плечами, мол, мне не трудно.

Так же вежливо Берт пропустил меня первой в холл. Прошла вперед, затем увидев, что он махнул рукой в направлении лестницы на второй этаж, направилась к ней. Сам мужчина шел следом, мурлыча под нос какую-то мелодию. Становилось снова неудобно и немного страшно, хотя если признаться тихонько самой себе, сердце все же сладко щемило в предвкушении…

Стали подниматься на второй этаж по деревянной, резной лестнице.

Не хотелось, чтоб Берт заметил мое смятение. Решила сделать вид, что рассматриваю окружающую обстановку. Только через несколько ступенек и вправду заинтересовалась ею, отвлекаясь от своих страхов и переживаний.

Лестница, будто произведение искусства. В углах комнат и на ступеньках в резных кадках мощные, темно-зеленые цветы. Богатые, стильные обои. На стенах картины в объемных рамах.

Гостья, следуя за хозяином, старалась рассмотреть, что же на них было изображено. В основном романтическая тематика и красочные пейзажи. Париж, Версаль, Тулуза. Несколько картин изображали Восток. Особенно мне понравилась одна с оазисом в песках. Черноглазый мужчина обнимал синеглазую красавицу в чадре. Между ними ощущалась любовь.

Взгляд неосознанно задержался на этой паре, и сердце забилось чаще. Воображение на мгновение унесло меня из реальности. Я, как следствие этого, споткнулась об одну из ступенек.

Тут же была подхвачена сильными руками и прижата к груди, от которой исходил волнующий жар.

— Осторожно, Виктория, я уже заметил, что сегодня не твой день! — засмеялся Берт, но успел заметить, куда секунду назад смотрели мои глаза.

Улыбка медленно сползла с его лица. Он догадался, о чем я думала. Взгляд сразу потемнел, руки неосознанно сжали мою талию и крепче прижали к себе. Мое смущение взволновало и Берта.

Оба замерли, глядя друг на друга, почувствовав, как электрический заряд промелькнул между нами.

Быстро отстранилась, тяжело дыша. Боялась поднять на мужчину взгляд, но интуитивно почувствовала, что и он был не в своей тарелке. Берт глубоко вздохнул, словно успокаивал себя. Ласково прошелся по моим волосам рукой. Затем напряженно прошел вперед, остановившись около одной из четырех дверей в проходе. Открыл ее, зашел внутрь и позвал.

— Вот в этой комнате пока остановишься, она гостевая. Поживешь несколько дней, потом я отвезу тебя на вокзал. «Человеки» же должны помогать друг другу! Согласна? (Кивнула) Вещи за кроватью, ванная комната находится отдельно, здесь в коридоре справа. Ужин в холодильнике. Все, отдыхай!

И, не дожидаясь ответа, словно сбегая, быстро вышел. Послышались гулкие шаги по лестнице, затем щелканье входной двери. Через минуту я услышала звук отъезжающего ВМW.

— Ну, я и дура! Любовь, романтика.... Начиталась!!! Все. Скажи спасибо за приют, — вырвалось у меня. Захохотала, как сумасшедшая, стекая по лакированной двери «своей» комнаты. — Размечталась, дура деревенская. Даже испугаться успела. Пора прекращать летать в облаках…