Книга Розовая гавань, страница 39 – Кэтрин Коултер

Леди Морайна пребывала в здравом рассудке, смеялась, шутила. Северн уже начал привыкать к тому, что это его прежняя мать. И все же он боялся.

— Гастингс, а вдруг чудо исчезнет?

— Не знаю, Северн.

— Я хочу, чтобы мать вернулась с нами в Оксборо. Просияв, она обняла мужа и поцеловала в губы. На следующее утро они отбыли из Лэнгторна. Гвент посадил леди Морайну на лошадь и пообещал хозяину глаз с нее не спускать, потому что тот явно беспокоился за мать, хотя она чувствовала себя отлично.

Северн в последний раз оглянулся на родовое гнездо. Лэнгторн опять приобретет былое могущество, он позаботится об этом. Тарстон довольно потирал руки: теперь он был женатым человеком, и прелести супружеской жизни явно пришлись ему по вкусу. Гастингс успела поговорить с Бланкой наедине и осталась довольна.

— А ты уже говорил с Тарстоном? Ты посоветовал ему быть нежным и терпеливым с женой?

— Да, я говорил ему, — нахмурился Северн, — хотя, оказывается, зря старался. Он расплылся от уха до уха и сообщил, что Бланка — настоящая тигрица и ни в каких нежностях не нуждается.

— Не понимаю, — удивилась Гастингс.

— Некоторые дамы любят, когда мужчины нетерпеливы, когда играют грубо, хватают их и берут штурмом. Твоя миловидная тихоня Бланка — одна из таких леди. Тарстон говорил, что она распалилась сверх меры еще до того, как он лишил ее девственности, а потом она буквально заездила его, и к утру он был едва живой.

— Я о таком не знала. Может, ты объяснишь мне, Северн.

— Пожалуй, не стоит, милая. Помни лишь, что наедине со мною ты вольна поступать, как тебе угодно. Только не перерезать мне глотку в случае неудачи.

Замок Оксборо. Пять дней спустя

— Мы догнали сэра Роджера и Гленду через два часа после их отъезда из Лэнгторна, — рассказывал Гвент собравшимся в зале.

Северн уже знал все подробности, велев Гвенту повременить с рассказом до того, как в Оксборо соберутся его люди. И Гастингс было понятно это желание.

— Сэр Роджер пытался запутать следы, но у несчастного ублюдка ничего не вышло. — От избытка чувств Гвент сплюнул на чистую солому, испуганно покосился на Гастингс и торопливо сказал:

— Девица Гленда закуталась в старое одеяло, единственное, что ей удалось украсть. Якобы эти лохмотья ей позволили взять вы, Северн. Сэр Роджер решил, что мы убьем его. Должен признаться, он меня удивил. Держался в седле прямо и готовился принять смерть. Когда я велел ему вернуть кошель, он весьма изумился, стал клясться, что не брал денег, а потом вдруг побелел, взглянул на девицу и молча протянул руку.

Гвент умолк, чтобы подкрепиться вином из кубка. Все затаили дыхание.

— Девица Гленда заявила, что вообще, мол, не понимает, о чем мы толкуем. Тогда я сорвал с нее дырявое одеяло, разворошил его и обнаружил кошель, завернутый в ночную рубашку. — Гвент умолк и подцепил кусок свинины.

Леди Морайна, изящно опираясь подбородком на руку, спросила:

— Что было дальше, Гвент? Рассказывай же, мы и так слишком долго оставались в неведении. Мой возлюбленный сын не желал со мною поделиться. Хоть ты не молчи.

Гвент хотел рыгнуть, но удержался. В присутствии леди Морайны этого делать явно не стоило.

— Миледи, то, что случилось потом, вряд ли предназначено для ваших ушей.

Тогда леди Морайна поднесла свой обеденный нож к его горлу, и Гвент затараторил:

— Я раздел ее догола, как лорд Северн, а всю одежду и деньги привез обратно в Лэнгторн. Наши люди хотели было ею попользоваться, но я не велел. Мы просто бросили их посреди дороги. И когда сэр Роджер смотрел на девицу, миледи, в его глазах уже не было ни желания, ни любви. Ни капельки. Понятия не имею, что случилось дальше, только думаю, сэр Роджер оставил ее там.

— А ты снял с нее обувь, Гвент? — уточнила леди Морайна.

— Конечно, миледи.

— Хорошо. Ты не забыл, что Гленда выгнала меня в лес босой?

— Ну, значит, и поделом ей, миледи, — засмеялся Гвент, потирая руки.

Гастингс хотя слушала рассказ, смеялась и радовалась вместе со всеми, однако не очень им интересовалась. Ее мысли занимала леди Бланка. Как она, леди, догадалась, что хочет именно так броситься на мужа и чтобы он набросился на нее? Вечером, сидя в ванне, Гастингс попросила Агнес:

— Ты не могла бы позвать Алису и, возможно, Беллу?

— Ага, — удовлетворенно подхватила та, — очередные шуточки нашего лорда, верно?

— Сейчас я бы хотела говорить не о них. Оказывается, жена сэра Тарстона любит грубые игры, она распалилась и пришла в неистовство до того, как он лишил ее невинности. Но и после она вела себя, будто дикая тигрица. Я никогда о таком не слыхала и ничего не поняла. Но хочу понять.

Агнес лишь молча кивнула и отправилась на поиски Алисы. Они пришли вдвоем и сказали, что Беллу не нашли.

— Она где-то с кузнецом Морриком и выжала из него столько мужской силы и семени, что он едва жив. Я передала Алисе твои вопросы, она сказала…

Алиса многозначительно кашлянула, взяла из рук Агнес мочалку и начала мыть Гастингс, объясняя:

— Некоторые мужчины считают, что их женам положено только лежать на спине, зажмурившись и раздвинув ноги. Это все, что им требуется. А сэр Тарстон или же твой лорд Северн не такие. Уверена, если ты сядешь верхом на мужа, если даже привяжешь его к кровати или начнешь ласкать его ртом, он просто зарыдает от счастья.

— Ласкать его ртом? Кого его?

— Не прикидывайся тупой, Гастингс. Его плоть, — вставила Агнес.

— Я уже держала его и ласкала его руками. Но ртом? Я думала, это может делать со мною только он… — Гастингс покраснела до корней волос.

— Х-м-м-м, — довольно пробурчала Агнес, — дела идут. Ты быстро обучишься, Гастингс. Это не грех, зато получишь огромное наслаждение, если дашь понять мужу, что тебе это нравится.

— Я не смогу. Он поднимет меня на смех, подумает…

— Он подумает, — раздался голос Северна, который стоял у двери, лукаво блестя черными, как ночь, глазами, — что твоим служанкам пора убираться отсюда.

Алиса на ходу вручила ему мочалку, задорно насвистывая. На лице Агнес было написано не меньшее удовлетворение, чем у Макдира, особенно удачно зажарившего очередного фазана.

Северн не тронулся с места, пока они не остались одни, потом закрыл дверь спальни и повернул ключ в замке.

— Если тебе, хочется узнать про грубые игры, Гастингс, то следовало расспросить меня.

— Я спрашивала, а ты не захотел мне сказать.

— Я и сейчас ничего не скажу, я покажу. — И Северн протянул ей руку, помогая встать. — Дай мне полюбоваться на тебя.

— Вода остынет.

Он неохотно протянул ей полотенце.