Онлайн книга «Мальчики с кладбища»
|
Марица ностальгически рассмеялась. – Точно, а я и забыла, – сказала она, направив луч света на дверь слева от апсиды. Еще одна дверь располагалась справа. – Если выскочит Бахлам и утащит нас в Шибальбу, я буду очень зла, – прошипела Марица. Ядриэль закатил глаза. – Конечно же, Бахламу, богу-ягуару преисподней, больше делать нечего, кроме как тусоваться в старой церкви в ожидании пары… Боль в груди Ядриэля усилилась, оборвав его на полуслове. На алтаре высилось нечто темное, но Ядриэль не мог разобрать, что́ именно. Он легонько ткнул Марицу локтем. – Что это? – Ты о ч… Луч фонарика выхватил алтарь. На них посмотрела пара пустых глаз. – Санта Муэрте, – проскрипела Марица сквозь зубы. Полукруг пыльных свечей был закреплен в изысканных золотых подсвечниках разной высоты. В центре располагалась фигура в темном саване. На скелете была черная мантия. Лен был изъеден молью, а золотые нити образовывали на подоле и рукавах кружевные узоры. Ядриэль понял, что Марица вцепилась ему в руку, только когда она отпустила его. Он с тревожным облегчением ухмыльнулся ей: – Нервишки шалят? За это он заработал два быстрых удара по руке. Ядриэль отскочил. – Эту статую здесь установили, когда только построили здание, – пояснил Ядриэль, поднимая фонарь и озаряя Госпожу синеватым светом. Ее образ был более древним, со старинными символами. В одной руке она держала самую настоящую косу, а в перевернутой ладони покоилась глиняная сфера. Сам скелет был гладким и пожелтевшим, а в широко открытой челюсти недоставало нескольких зубов. «Настоящие ли это кости?» – подумал Ядриэль. Внутренний полукруг ее головного убора состоял из перьев пятнистой совы. Они были пришиты друг к другу и скреплены маленькими золотыми пластинами в форме полумесяца – почти пуговицами. Под перьями совы угадывался еще один слой, который, несомненно, принадлежал священной птице кетсаль. Перья отливали зеленым с оттенками синего – как павлиньи, но в два раза ярче. – Почему ее просто так оставили здесь? – спросила Марица откуда-то позади. – Вряд ли ее здесь забыли, – пожал плечами Ядриэль, аккуратно стягивая паутину с плеча Госпожи. – Видимо, она здесь живет. Он вдруг понял, что улыбается. Такая версия Госпожи – классическая – ему нравилась больше всего. Он подошел ближе и почувствовал, как под ногами зароилась энергия – он словно стоял на гейзере, готовящемся к извержению. – Тоже чувствуешь? – спросила Марица. Он кивнул: – Здесь сильнее, – ответил он. Какой бы дух их сюда ни привел, он был близко. Ядриэль сделал шаг назад, и под ботинком у него что-то хрустнуло. Отскочив в сторону, он обнаружил серебряную цепочку с небольшим кулоном, лежащую на пыльном полу. Марица подошла ближе. – Что это? – Кажется, ожерелье, – пробормотал Ядриэль, ставя фонарь на землю. Он осторожно поднял его. Как только пальцы прикоснулись к ожерелью, по всему телу прокатилась дрожь. Ядриэль поднес его к свету. На цепи висела медаль размером чуть крупнее большого пальца. Сверху на краю медали были выгравированы слова SAN JUDAS TADEO, а снизу – RUEGA POR NOSOTROS [52]. В центре был изображен мужчина в длинных одеждах, который прижал к груди книгу и держал в руке посох. Медаль не мешало бы почистить. Серебро потускнело, но явно не было старым – медаль не могла пролежать в старой церкви все это время. Только выпуклая фигура самого Святого Иуды была ярко-серебряной, словно кто-то снова и снова тер ее большим пальцем. Ядриэль потянулся за медалью, и как только его пальцы коснулись холодного серебра, по венам пробежал электрический заряд. Он резко вобрал воздух. Что-то пульсировало у него под ногами в одном ритме с биением его сердца. – Что такое? – спросила Марица у пытающегося отдышаться Ядриэля. – Это привязь, – сказал он, и от всплеска адреналина у него закружилась голова. После того как духи привязывались к предметам, они не могли отходить от них далеко, поэтому и существовали такие явления, как дома с привидениями, но не было историй о духах, шатающихся по городу. Только после того, как духи обретали свободу от своих земных привязей, брухи освобождали их и помогали им спокойно уйти на вечный покой. Ядриэль никогда раньше не держал в руках привязей. Эти артефакты таили в себе невероятную силу. Некоторые брухи утверждали, что при неправильном обращении с привязью можно навлечь на себя проклятие. В то же время Ядриэль никогда не слышал, чтобы в кого-нибудь по-настоящему вселялся дух; а кроме того, он собирался отнестись к этой привязи с уважением. – Но это не портахе Мигеля, – сказала Марица, вытягивая руку, чтобы потрогать, но тут же одумывалась. – А может, и Мигеля, – уговаривал ее Ядриэль. Надежда найти двоюродного брата боролась в его сознании с логикой. Он сжал медаль в руке. Тепло разошлось по ладони и поднялось по руке. Он повернулся к Марице с улыбкой. – Есть только один способ узнать. Она посмотрела на него со скепсисом. – Я должен попытаться – что, если дух Мигеля привязался к этой медали, а не к своему портахе? – спросил он, поигрывая с цепочкой пальцами. – С тем же успехом к ней мог привязаться какой-нибудь злой дух, – сказала Марица, окидывая красноречивым взглядом полуразрушенную церковь. – Но на этот случай у меня есть он, верно? – спросил Ядриэль, вынимая портахе. Марица оценивающе взглянула на кинжал, а затем усмехнулась. – Ладно, брухо, делай свое дело. От возбуждения у Ядриэля, опустившегося на колени перед Госпожой, закружилась голова. Обычно осторожный, он чувствовал безрассудную храбрость – возможно, из-за кинжала в руке или магии, которая, как он теперь знал, текла по его венам. Он покопался в рюкзаке и извлек глиняную чашу. Он быстро вылил в нее остатки текилы и немного куриной крови, а затем схватил коробок спичек. Он встал и попытался глубоко вздохнуть, но был слишком взволнован – практически вибрировал. Из-за вспотевших ладоней он долго не мог зажечь спичку, но в конце концов она вспыхнула. Он взглянул на Марицу – та ободряюще кивнула. Ядриэль видел, как его отец призывал духа. Он знал, что и как нужно делать. Ему просто нужно было сказать слова. Пламя медленно приближалось к пальцам Ядриэля. Времени на сомнения не было. |