Книга Мальчики с кладбища, страница 81 – Эйден Томас

Если он хочет помешать Бахламу вернуться и если он хочет спасти своего тио, то ему нужно остановить ритуал.

Ядриэль подбежал к телу Джулиана и попытался выдернуть кинжал из его груди, но прежде чем он успел сомкнуть на нем руки, Катрис схватил Ядриэля сзади и швырнул его на пол. Ядриэль рухнул на землю, и голова взорвалась острой болью.

– Ядз! – Дух Джулиана пополз к Ядриэлю, но двигался с большим трудом.

– Слишком поздно, – сказал ему тио, встав между Джулианом и Ядриэлем.

Но тот не собирался сдаваться.

Ядриэль бросился на тио Катриса всем телом, но тот с удивительной легкостью увернулся, совершенно невозмутимый.

Ядриэль с трудом поднялся на ноги и попытался снова.

На сей раз Катрис крутанулся и поймал его, даже не шелохнувшись. Окровавленная рука железной хваткой сомкнулась вокруг предплечья Ядриэля.

Тот попытался вырваться. Он никогда раньше не видел на лице своего тио такого гнева и едва сдерживаемой жажды крови. Амулет у него на шее ярко горел, пульсируя энергией. Это он развращал Катриса ядовитой, порочной магией Бахлама.

Тио резко встряхнул его, и Ядриэль зашипел сквозь зубы, съеживаясь в страхе.

– Не заставляй меня причинять тебе боль, Ядриэль! – эхом раздался его голос по склепу. Он оскалил зубы. Глаза горели, вокруг темных радужных оболочек были видны белки.

Внезапно корона в виде ягуара сорвалась с головы тио Катриса и отлетела в сторону.

– НЕ ТРОГАЙ ЕГО!

На лице Катриса промелькнуло удивление, и вдруг его голову дернуло назад. Тио Катрис гневно вскрикнул и отпустил Ядриэля.

Тот отшатнулся и увидел Марицу с пучком волос Катриса, зажатым в кулаке.

– Я САМА НАДЕРУ ТЕБЕ ЗАДНИЦУ! – яростно кричала она, уволакивая его от Ядриэля.

Чудовищная гримаса исказила лицо Катриса. Двумя быстрыми движениями он отбил руку Марицы, а затем схватил ее за горло.

Оскалившись и бешено выпучив глаза, Марица боролась с ним изо всех сил. Она яростно пинала воздух и царапала его руки, пытаясь дотянуться до лица. Чего хотел сам Катрис – притянуть или оттолкнуть ее – было не ясно.

Мозг Ядриэля раскалился добела от гнева.

Он снова бросился на Катриса, но дядя отшвырнул Марицу прочь и ударил Ядриэля коленом в бок. Тот рухнул на землю, застонав и свернувшись пополам от пронзительной боли.

– Ядз! – окликнула его Марица. Она пыталась встать, но ноги подкашивались.

Рядом с ней на земле растянулся Джулиан, которого уже почти не было видно.

Катрис шумно втянул воздух.

Джулиан вскрикнул, сжавшись всем телом.

Завитки золотого дыма струились из кинжала, а Катрис вдыхал их. Амулет ярко горел у него на шее. Он распростер руки над сенотом. Пока он продолжал заклинать, пламя лизало его пальцы.

Сенот больше не был чисто-синим, а пошел густой и темной рябью. Наружу вылезла лапа размером больше груди Ядриэля, а за ней вторая. Когти толще и длиннее человеческих пальцев уцепились за край бассейна, скрежеща по камню.

Из темного омута показалась голова ягуара. С его шерсти и клыков капала кровь. Глаза были яркого, тлеющего оранжевого цвета и выступали из черепа. Челюсть ягуара широко распахнулась и издала низкий грохочущий рык.

Лицо Катриса расплылось в жестокой, коварной улыбке. Он издал плачущий смех, подобного которому Ядриэль не слышал никогда. От него волосы на руках встали дыбом.

У Ядриэля заслезились глаза от запаха разложения и гниения. Он попытался отступить на нетвердых ногах. Сердцебиение отдавалось в ушах. Первобытный голос в голове приказывал бежать, но он отказывался это делать.

Несмотря на то что тело разрывалось и пульсировало от боли, он заставил себя встать на ноги.

Катрис вращал руками в воздухе, бормоча заклинания и отступая назад. Он подзуживал ягуара вылезти из сенота. Одна лапа с мокрым шлепком приземлилась на землю. Вслед за выпадом вперед появились и угловатые плечи.

Ядриэль стиснул зубы и рванул вперед.

Катрис крутанулся на месте и схватил перед рубашки Ядриэля в кулак, прервав заклинание. Ягуар скользнул обратно в бассейн, но поверхность продолжала пузыриться.

– Не делай этого, тио, пожалуйста, – умолял Ядриэль. Глаза слезились, затуманивая зрение, а сбивчивое сердцебиение отдавалось в висках.

Катрис удерживал его на месте и смеялся.

– Силенок не хватит, чтобы остановить меня, Ядриэль. – Улыбка сменилась глумливой насмешкой. Он усилил хватку. Амулет в виде головы ягуара ярко горел на шее Катриса.

Ядриэль сделал единственное, что мог сделать, – вытянул руку и схватил амулет.

Катрис дернулся назад, пытаясь увернуться, но пальцы Ядриэля вцепились в кожаный шнур.

Он с силой потянул.

Шнур оборвался.

Катрис ахнул. Его глаза расширились. Хватка ослабла, и он отпустил Ядриэля.

– Нет! – прорычал он. Катрис бешено крутанулся лицом к бассейну.

Пламя начинало гаснуть. Без амулета он не мог поддерживать его горение.

Он вновь переметнул на Ядриэля горящий от ярости взгляд и заорал, пытаясь дотянуться до амулета.

Ядриэль уперся ногами и отвернулся от него, со всей силы двинув Катриса плечом в грудь. Следующее, что увидел Ядриэль, – это как Катрис, споткнувшись, падает в сенот спиной назад. Кровавая вода плеснула через край.

На мгновение кровь и голубое пламя объяли тело Катриса. Он на долю секунды встретился взглядом с Ядриэлем. На лице были написаны гнев и шок.

– Тио! – крикнул Ядриэль, пытаясь схватить его за руку.

Но прежде чем Ядриэль смог дотянуться, за Катрисом на дыбы встал ягуар.

Он вонзился зубами в плечо тио. Глаза ягуара плавились.

Из Катриса вырвался крик, его темные зрачки исчезли в белизне закатившихся глаз. Ягуар рывком потянул его вниз. Истошный вой сменился бульканьем, когда Катрис погрузился под воду.

Темная кровь и вода хлынули по полу волной. Ядриэль отпрянул, когда она подкатилась к нему. Пламя с шипением погасло. Омут постепенно начинал очищаться.

Задыхаясь, Ядриэль уставился на пустой сенот. Его затуманенный мозг пытался осмыслить все, что сейчас произошло. В кулаке пульсировал амулет.

– Ядз! – Панический крик Марицы вывел его из ступора. Она припала к земле рядом с Джулианом.

– Джулз! – Ядриэль бросился к духу.

Джулиан то появлялся, то исчезал. Ядриэль уже почти не видел его. Глаза были закрыты, а темные ресницы едва виднелись на фоне щек. Он был бледно-серым, за исключением багровых струек на груди. Ядриэль выругался. Паника нарастала.