Книга Беру тебя в долг, страница 42 – Екатерина Кариди

Стоило подойти, в нее тут же уперлись иглы взглядов. Мара отвернулась и стала ждать. Наконец смотрительница отбора закончила давать распоряжения, чтобы все поделки были соответственно оправлены и потом выставлены в большой галерее, переключилась на девушек претенденток и захлопала в ладоши:

— Прогулка окончена, прошу всех следовать к выходу!

Леди Истелинда, похоже, только этого и дожидалась, потому что стремительно направилась к выходу первой. Вид у нее гордый и воинственный, а юбки развевались, как от ветра. Следом за ней устремились несколько девушек, свита первой красавицы и фаворитки отбора. Хотя, конечно, сегодня ее положение немного пошатнулось, но она явно готова была доказать, что это явление временное.

Остальные тоже стали постепенно продвигаться по алле к выходу из сада. Какое-то время смотрительница отбора шла рядом с принцессой Грихвальда. Они о чем-то тихо беседовали. Потом принцесса Амелия прошла вперед, а смотрительница наконец осталась одна. Мара подощла ближе и окликнула ее:

— Матрес Пасквел.

— Да? — бодро откликнулась пожилая дама.

— Я хотела поблагодарить вас и извиниться.

— За что?

— У вас были неприятности из-за меня сегодня.

— Вам не за что извиняться, — махнула рукой та. — Я уже не в том возрасте, чтобы меня могли испугать чьи-то неразумные слова. И я здесь не ради выгоды, как моя предшественница, а потому что король просил меня об этом. А Пасквелы всегда верно служили короне.

— И все же я очень благодарна вам.

— Оставьте, мадхен, — дама окинула ее взглядом.

Они молча прошли несколько шагов. Наконец матрес Гермиона Пасквел проговорила:

— Моей заслуги нет в том, мадхен Хантц. Его величество обозначил свою волю, и я всего лишь исполняю. Но я умею отличать пустое от настоящего.

Странно это прозвучало. На секунду повисла пауза, а матрес Пасквел вдруг сказала:

— Я бы советовала вам, мадхен Мара, внимательнее ко всему присмотреться. Мужчины иногда сами не понимают, чего хотят.

Что бы это значило?

Мара опешила. Хотела спросить, что та имела в виду. Но они уже приближались к выходу из сада, и разговор пришлось прекратить.

* * *

После утра, бесцельно потраченного в саду, Родхар весь день работал и попутно обдумывал один вопрос. Однако так ничего и не придумал. Как только дело касалось Мары Хантц, он упирался в моральный тупик. Он мог взять ее себе в любой момент.

Но Родхар никогда не брал женщин силой.

И не возьмет.

Тем более — ее.

Вспоминал ее тонкое тело, как оно ощущалось в его руках. Эти серебристые волосы, нежную кожу. Как она смотрела на него до того. Раньше. Чувствовал, что в груди печет огнем, и понимал, что все могло бы быть по-другому.

Он думал об этом и сейчас.

А вечер в большой гостиной уже начался.

Король сидел в кресле, хмуро скользя взглядом по залу. Генеральская вдова придумала очередное развлечение, Участницы отбора должны были подготовить какие-то маленькие постановки в паре, а потом представит на его суд. Идея может быть и неплохая, но у него зубы сводило.

Претендентки разбились по двое и готовились. Сияющая матрес Пасквел наблюдала за всем этим, как главная наседка в курятнике. А за ее спиной стояла безмолвная девушка в лиловом платье. Серебристые волосы убраны в косы, прядка у лица, вуаль…

Главное было не возвращаться все время к ней взглядом. Родхар переместился в кресле и стал рассматривать деревянные панели. И вдруг услышал:

— Сир, ваше величество, вы позволите?

Родхар обернулся, рядом с его креслом стоял главный ловчий. Вид у Белмара был сосредоточенный. Будет просить за дочь?

— Ваше величество, девушки так старались.

— Угу, — протянул Родхар.

— Истелинда сильно переживала, что ее работа вашему величеству не понравилась…

Не работа, а наглость ее королю не понравилась!

— Ничего страшного, — холодно проговорил Родхар. — У нее будет еще много шансов это исправить.

Лицо у Белмара вытянулось, очевидно, несколько иного ожидал. На несколько секунд воцарилось молчание. Потом главный ловчий заговорил снова:

— Сир, мы видим, что у матрес Пасквел появилась помощница. Матрес Пасквел не справляется со своими обязанностями?

Родхар мысленно зарычал. Началось!

— Отчего же? — внутри кипел гнев, но он вскинул на главного ловчего насмешливый взгляд. — У тебя, Белмар, целый штат помощников, двуногих и четвероногих. Значит ли это, что ты не справляешься?

Глаза главного ловчего гневно сверкнули, он деланно расхохотался:

— Ах-ха-ха! Прекрасная шутка сир.

— Тема исчерпана? — спросил Родхар и уже хотел отвернуться.

Однако главный ловчий поклонился и проговорил вкрадчиво:

— Сир, позвольте еще несколько слов. Это важно.

Среди девушек произошло движение, Родхар краем глаза заметил и отреагировал. Взглянул в ту сторону и на секунду задержался на Маре Хантц. Потом обернулся к придворному:

— Слушаю тебя.

И засек цепкий взгляд, направленный туда же, куда только что смотрел он сам.

— Сир, — понизил голос главный ловчий. — Я хотел говорить с вами по поводу этой девушки. Мадхен Хантц.

— Да? И о чем же? — спросил Родхар, подавляя ярость.

— Видите ли, ваше величество, мы… Я нисколько не сомневаюсь, что она достойная девушка… — начал тот с серьезным видом. — Просто оказалась вовлечена в неприятные обстоятельства на охоте. Но я имел в виду другое. Посмотрите, ваше величество, она явилась причиной немилости для барона Малгита. Из-за нее также пострадали многие, я не буду сейчас упоминать их имена.

Королю хотелось удавить Белмара, но он был намерен дослушать до конца. Эта умышленная оговорка лорда, она показывала, что тот пытается обозначить в этом вопросе позицию двора.

«Ну-ну, давай, говори», — подумал Родхар, изображая волчий оскал. — «Посмотрим, кто будет следующим на очереди в подвал к дознавателям».

Лорд Белмар глубоко вдохнул и уставился на него просветленным взглядом и выдал «откровение», ради которого все и затевалось:

— Сир, эта девушка, сама того не понимая, приносит несчастье. А ее двойственное положение только побуждает неокрепшие умы лелеять… кхммм, различные замыслы. Не лучше ли было бы выдать ее замуж за какого-нибудь достойного рыцаря постарше и тем самым удалить от двора опасность?

В душе плескалась холодная ярость, надо же, как все хотят им управлять? Однако Родхар сдержал порыв, сделал задумчивое лицо и спросил: