Онлайн книга «Рядом с тобой»
|
– Вот и хорошо, – папа гладил ее по голове, – очень хорошо. Мне та девочка тоже нравилась. – А ты к ней вернулся? – Галка перестала плакать. – Нет. – Почему? – Потому что началась война. – А ты видел ее после войны? – Да, видел. – И что? – Я уже любил твою маму. – Папа… папочка, – Галя обняла отца, – я больше никого не полюблю-ю-у-у… Папа легонько похлопал ее по спине: – Ну-ну, успокойся, он всего лишь уезжает. – Ты думаешь, мы еще увидимся? – Конечно! Галя вытерла щеки и посмотрела на отца. – Пойдем, не надо заставлять нас ждать. – Он встал. – У меня глаза красные, да? – А ты умойся, и все будет нормально. Никиту возьми. Галя умылась, взяла Никиту и пошла за папой. Никто не заметил, что она плакала, или делали вид, что не замечают. Дядя Абу погладил кота: – Сейчас Никита покажет, где самое лучшее место в доме. Галя вертела головой – Салмана нигде не было. Юрка и Яха шли далеко впереди. – А где Салман? – спросила она Абу. – Куда-то убежал. Не волнуйся, он сейчас вернется. Подошли к крыльцу, папа толкнул дверь: – Отпусти Никиту. Кот поглазел по сторонам, понюхал крыльцо и, осторожно ступая, вошел в дом. Люди пошли за ним. Никита покружил по комнатам, а в одной лег и положил голову на лапки. Это была спальня родителей. Все засмеялись, захлопали в ладоши – надо же, как угадали! И тут Галя увидела краем глаза большой букет роз, выплывающий из-за ее спины. А за розами – улыбающееся лицо Салмана. – Ой, что это? – Сердечко радостно забилось, и Галка покраснела. – Это тебе. – Мне? Он кивнул. Галка взяла букет и, не зная, что сказать, не в силах смотреть на присутствующих, опустила голову и вышла во двор. Салман вышел за ней. – Я сбегаю домой за банкой, – сказала она. – Я с тобой. Они шли по селу. Она держала розы как самую большую ценность в ее жизни и косилась на Салмана, на его торжественную улыбку, белоснежный воротничок, облегающий загорелую шею, и ничего и никого не замечала. Они подошли к калитке, Салман просунул руку в щель, сбросил крючок и, пропуская Галку вперед, спросил: – А вот если б ты сама строила дом, какой бы он был? – Какой? – Галка задумалась, но ненадолго – она уже давно знала, каким будет ее дом. – Такой, как наш, только в столовой чтоб окна были от пола до потолка, и камин чтоб был, как в романах Бальзака. – А ты уже читала Бальзака? – удивился Салман. – Я уже забыла, когда читала! – хмыкнула Галка. Салман остановился и посмотрел на нее. – Ты чего? – Галка зарделась. – Ты очень красивая. Пальцы Галки оцепенели, и она едва не выронила букет. – Да ну тебя, – она махнула рукой и пошла в дом. – Почему ты любишь эту книжку? – спросил Салман, пока она гремела в кладовке банками. – Какую? – Она нашла то, что нужно, – пустую трехлитровую банку, и, поднявшись на цыпочки, сняла ее с полки. – Цвейга. Он держал книгу в руке. Галя поставила банку на стол и зачерпнула кружкой воды из ведра: – В ней все без вранья. – Я как-то прочел немного, – он потер висок и положил книгу обратно на подоконник, – извини, без твоего разрешения. Рассказы какие-то печальные, все плохо заканчивается, после нее мечтать невозможно. Галя поставила розы в банку. – Там все как в жизни. – Ты говоришь так, будто тебе сто лет. – Он улыбнулся. Некоторое время они стояли друг против друга, смотрели в пол и молчали. – Я не хочу уезжать, – нарушил тишину Салман. – Я тоже не хочу, чтобы ты уезжал, но ты уедешь. Он протянул к ней руку: – Галя, ты… ты мне нравишься. Галя вздрогнула. – Не надо, ты уедешь и забудешь меня, – сказала она, отступая. – Я вернусь, честное слово! – Он всем телом тянулся к ней. – Нет, ты не вернешься, – защищалась она. – Не говори так, я вернусь! Клянусь тебе! – Он взял ее за плечи. И она сдалась. Она прижалась к парню, давно укравшему ее сердечко. Она подняла на него глаза, и он поцеловал ее. Они отскочили друг от друга, будто обожглись… Тяжело дыша и глядя друг на друга глазами, полными испуга и удивления, они еще не знали, что их сердец коснулось самое горячее пламя – пламя любви. Любви настоящей, вечной, непокорной и неподвластной ни людям, ни времени, ни судьбе – первой любви. Галя бросилась к окну и схватила книжку: – Напиши в ней что-нибудь. – В книжке? Зачем? – Брови Салмана поползли вверх. – Я ее читаю каждый день – буду смотреть на твои слова, и все в этой книжке перестанет быть печальным. – Она сбегала в комнату и вернулась с ручкой. – Вот. Я не буду подглядывать, подожду тебя во дворе. – Ну, написал? – спросила она, когда он вышел во двор. – Да, на семьдесят пятой странице. – Почему на семьдесят пятой? – Сейчас семьдесят пятый год. Галя, – он остановился, – я вот что хочу… – Его лицо, все его тело выражало торжественность. Он прижал руку к сердцу и дрожащим голосом произнес: – Клянусь всегда быть твоим другом, клянусь всегда помнить о тебе и писать письма. Он смотрел на нее выжидающе. – Ты хочешь, чтобы я дала такую же клятву? – Это тебе решать. Подумай, можешь ли ты сдержать ее, – он нахмурился, – если не можешь, не давай. – Как я могу решить? Я никогда не давала клятву. Только когда в пионеры вступала, – растерянно сказала Галя. – А ты спроси у себя. – У себя? – Она выпучила глаза. – Да, только у себя. – Хм… – Ты отойди метра на три и подумай. – Почему на три? – Можешь дальше отойти. Просто ближе нельзя, ближе я на тебя влиять буду. – Хм… Она посмотрела на него настороженно, с любопытством, отошла к забору, стала боком к Салману и спросила у своего сердца, даже посмотрела в него, а там… А там Салман. Она заглянула еще несколько раз, но никого другого не нашла. Ее лицо залила краска. |