Онлайн книга «Мой муж – мой босс?»
|
— Что это? — дар речи пропал, когда я увидела, во что превратился мой подвал. — Мужская берлога, — с гордостью заявил Давлат. — В моём доме? — Это и Борин дом, а брат у тебя, если ты не заметила, вырос. Ему нужны серьёзные мужские развлечения. Ну и мне, когда мы с тобой будем приезжать к нему в гости. — Мы с тобой? — вскинула брови удивлённо. — А есть другие варианты? — ехидно поинтересовался он. Откуда, драгоценный, если после тебя ни на кого смотреть не хочется. Ты же у меня идеальный гад, эх… В этот раз я сама проявила инициативу, шагнула вперёд, обняла за пояс, опустила голову на грудь… Устала, соскучилась и… пора перестать себе врать. Он — мой первый и единственный, всегда будет только он. Других вариантов нет. — Я всё пониманию, — пробормотала, — но шест?! — А это, — наклонился, обжёг дыханием ухо и шею, — для суровых мужских развлечений… Ах так! Свела брови и пригрозила кулаком, кулак, правда, был пойман и зацелован. — Я тебя развлеку, — тихо прорычала, — ой, развлеку! — А развлеки, — хмыкнул он, убрал мне локон за ухо и ухмыльнулся довольно так, плотоядно: — Тем более, ты проиграла, сладкая… Вот ведь! Я думала, он забыл о нашем споре! Нет же, помнил! Выжидал! — Только с тобой, — не осталась в долгу. — Помнится, ты тоже задолжал мне стриптиз? — да ещё и бровками сделала для убедительности. — С удовольствием, — коварно ответил он, выпустив меня из объятий и включив музыку. Я и почти одурела от вида — Давлат двигался плавно, с уверенной грацией хищника, всем видом показывая, что одежда на его теле лишняя… И с этим сложно не согласиться, созерцая это самое совершенное тело. Так и хотелось провести языком по гладкой коже груди, ощутить её вкус… Ммм… Зависла, разглядывая соблазнительного демона, потеряла бдительность, а он оказался близко, так быстро, что я не успела сориентироваться… Схватил, прижал к шесту, задрал руки вверх и… Опушенные наручники? — Так нечестно? — дёрнулась, было, я, но тут же попала в плен жадных губ и требовательных рук… А потом мы оценили и прочность шеста, и ширину дивана, и надёжность барной стойки, и простор душевой кабины… Мои крики и стоны наверняка убедили негодника в том, что мужская берлога удалась… Когда мы снова переместились на диван, но уже за тем, чтобы отдохнуть от того сумасшествия, в которое сорвались, Давлат притянул меня к себе, поцеловал в висок — так целомудренно по сравнению с тем, как целовал прежде — и сказал на полном серьёзе: — А теперь, как честный человек, я должен на тебе жениться, — извлёк из-под диванной подушки красную коробочку, и надел мне кольцо прежде, чем я успела хоть что-то возразить. Впрочем, уж если решила говорить себе правду, я и не хотела возражать. — Только с тобой, — прошептал он, прижимая к себе, — навсегда. — Навсегда, — поклялась я, зная, что так и будет… Свадьбу назначили на весну, о чём и сообщили всем собравшимся, явившись, наконец, пред их всепонимающие очи. В этот раз к свадьбе Давлат подошёл серьёзно, и к дальнейшей семейной жизни вообще. Например, избавился от клуба, заявил, что несолидно женатому мужчине возглавлять такое заведение. Я, как будущая супруга, не могла не поддержать такое решение… Да и вообще, Давлат смог скорректировать график так, чтобы больше времени проводить со мной. Впрочем, я тоже скоро вновь влилась в бешеный ритм офисной жизни — всё-таки приняла предложение и Башира Давидовича тоже и училась теперь управлять ювелирной империей… А с Давлатом мы потом ещё ни раз осваивали и мужскую берлогу в подвали родительского дома и широкий стол в кабинете его офиса… И многие другие места. И вот, за две недели до свадьбы, тест показал мне — старались не зря. Уверенные две полоски. Позже, конечно, сдам анализы, чтобы подтвердить уже наверняка, хотя я и так уверена в результате. И вот я стою перед зеркалом, смотрю на себя и волнуюсь… Первый раз, выходя замуж за Давлата, я нарочно бравировала, сейчас же, выходя замуж по-настоящему, по большой, взаимной любви, переживаю, несмотря на то, что образ продуман до мелочей. Мы с Лампой решили, что раз у нас выездная регистрация в деревне, то и образ должен быть — а-ля «деревенский пикник». Поэтому на мне, на первый взгляд, очень простое платье: лёгкий вырез, шифоновые «крылышки», приталенный верх и простая, пышная юбка, но без колец, скорее — свободно струящаяся. Вся прелесть наряда в тканях: по бледно-зелёному атласу струится шифон с цветочным принотом винтажных роз, а талию перехватывает бархатная тёмно-зелёная лента. И всё, никаких рюшек-финтифлюшек, не люблю этого. Прическа тоже простая, единственное украшение — простенький венок из живых цветов. И да — в букете сегодня не кактусы. Ведь его делала сама Лампа. Она ни разу не флорист, но ради меня просмотрела кучу мастер-классов по свадебному букету, потом — обошла соседок, разжилась садовыми цветами. Благо, у нас весна щедра на цветы, и, узнав для чего просят, женщины щедро делились красотой со своих клумб и палисадников. Хватило не только на букет, но и на оформление арки, да и вообще весь двор превратился сейчас в цветущий рай… Пришлось принять и подарок от Башира Давидовича: изящное колье, серьги и браслет из александрита. — Переливчатый, как твои глаза, — сказал он, вручая подарок, и отказов, разумеется, не принимал. Лампа обнимает меня со спины, заглядывает в зеркало вместе со мной. — Какая ты красивая у меня. Да ещё и с таким чудесным сюрпризом. Иди, порадуй своего Давлата… В прихожей меня ждёт Башир Давидович, оглядывает, прищёлкивает языком: — Если он тебя обидит ещё раз — ох, узнает мой гнев… Подмигиваю ему, принимаю локоть и иду рядом, туда, где под нарядной цветочной аркой ждёт жених… Давлат сегодня в светлом, ослепительно-красивый и такой влюблённый… В суете поздравлений, танцев, тостов, бесконечных криков: «Горько!» внезапная тошнота действует отрезвляюще… Приходится сорваться и побежать в уборную. Давлат следует за мной по пятам и, наблюдая за тем, как меня выворачивает, не брезгает, а жалеет: — Тишенька, солнышко, где ты могла эту заразу подцепить? — помогает умыться, привести себя в порядок. — От тебя же и подцепила, — отвечаю чуть резче, чем хотелось бы. Просто случай неподходящий, антураж ненадлежащий, муж, конечно, не виноват, я злюсь скорее на обстоятельства. — От меня? — широко распахиваются голубые глаза. — Но я же… — Успокойся, милый, — теперь уже улыбаюсь, — через девять месяцев эта зараза появится на свет и, надеюсь, уже от нас не отстанет, — невольно хихикаю: — Зараза! Это надо же так ребёнка обозвать? |