Книга Ты пахнешь корицей, страница 22 – Ника Драйв

— Допустим, — скривился бродяга-маг.

В его глазах была неприкрытая ничем ненависть.

— Как поживает твоя матушка? — равнодушно веждиво спросил Командор.

А до меня дошло, что Командор — это не его кличка, это звание председателя столичного магического комитета равновесия, фактического правительства магического сообщества империи.

— Прекрасно! — бродяга-маг сжал кулаки и напрягся.

— Это хорошо. И отец нормально? — Командор расслабился.

А я соображал, что заставило Командора стать рядовым бойцом ИнКа в провинции?

— Чудесно! — проскрипел зубами бродяга-маг.

— Передавай привет, — буркнул уже менее вежливо Командор.

— Обязательно, как пойду на кладбище, так обоим и передам, — прохрипел бродяга-маг.

— Они что? — Командор побледнел и уставился на парня.

— Там и уже давно, — было заметно, что бродяге-магу хотелось ударить Командора.

— Я не знал, я не хотел, — Командор побледнел до синевы, — Лиза… Лиза…

— Слишком много странных совпадений, — протянул Йорик, глянув на Командора.

— Ничего странного, — прошипел бродяга-маг, — сначала он убил моего отца, а потом лишил смысла жизни меня. И еще про маму спрашивает! Гад!

Бродяга-маг рванулся к Командору с кулаками, Йорик остановил его, сжав руками, как путами, бормоча:

— Тише, тише.

— А смысл был в том, чтобы отомстить мне? — Командор усмехнулся недобро.

— Да, — кивнул бродяга-маг. — Я когда вас увидел, понял, судьба издевается. Теперь мне не победить вас в магическом поединке.

Парень вырвался из захвата Йорика и кинулся к Командору.

— А ну хватит, — между ними встал Йорик, — ты — боец ИнКа, Всеслав, ты не должен драться с кем попало.

— Надо разобраться сначала. Ты говоришь, что я убил твоего отца, — Командор обошел Йорика и встал напротив бродяги-мага, — как хоть его звали, мальчик?

— То есть ты его убил, а имени не запомнил? — парень сбил Командора с ног и сел на него сверху.

Йорик, не медля ни секунды, сорвал парня с Командора и связал бродягу тройными путами заклинания обездвиживания.

Я подал руку Командору. Никогда не видел такое высокое начальство, пусть и в отпуске или даже в отставке, так близко.

— Случайно сбил меня с ног, — покраснел Командор, вскакивая на ноги, — слишком неожиданное нападение.

Он явно злился и выглядел моложе своих лет, что-то юношеское, даже подростковое выглянуло из синих глаз Командора.

— Быстрее разбирайтесь, я чувствую черных рыцарей, — тихо прошептал не участвовавший во всей этой неразберихе старик.

— Они придут к тебе? — насторожился Йорик.

— Они придут на пустырь за моим домом, — просипел старик, — уже идут. В такие моменты я закрываю дом, а ваша клятва вымотала меня, вам придется помогать мне ставить защиту. И эмоций поменьше, они чуют эмоции, тем более такие яркие.

— Твой отец? — Командор смотрел на непримирившегося с путами дергающегося и извивающегося бродягу-мага.

Тот рвался, как муха, попавшая в крепкую паутину, но магия его только искрила, дать того пламени, что было необходимо сейчас, чтобы избавиться от чужих заклинаний, запечатанная магия не могла.

— Всеслав Вершинин, — тихо ответил внезапно затихший парень.

— Но я… — Командор завис, как ноут, перегруженный сотней открытых одновременно вкладок.

— Не убивал его, — договорил Йорик. — Тот, кто тебе продал эту информацию, соврал.

— Ну, всё, разберетесь потом. Черные рыцари на пустыре. Если мы не сумеем прикрыть дом, то они зайдут к нам в гости, — побледнел старик.

— Но! Черных рыцарей не существет, это городской миф, как… — я с трудом подыскивал слова, — про вызванную детьми Пиковую даму, про черную отрубленную руку.

— Старлей, — усмехнулся старик, — черные рыцари — это не легенда, мальчик, это шутка одного погибшего в этом городе некроманта. Он их вызвал, а они его…

— … убили? — вздрогнул я.

— Сообразительный старлей, — усмехнулся успокоившийся старикан, — скоро повысят.

— Если бы… — пожал я плечом.

И только по ухмылкам остальных догадался, что старик-маг подшучивает надо мной, считая глупцом и недоучкой.

— Всех повысят, если выживем, — прошептал вдруг побледневший до синевы бродяга-маг.

— Давай командуй, Кори, — поднял руки для плетения заклинаний Командор.

Мы очень старались, но по усталому и обреченному виду старика было ясно, что у нас ничего не вышло.

— Надо уходить, — старик, нервно вздрагивая, огляделся, — оружие! Счас раздобуду вам по мечу! Не люблю оружие! Аргумент бездарей! Но без режущего и колющего нам сейчас не сдобровать.

Он продолжал бормотать что-то под нос, забираясь по пояс в широкий стенной шкаф. Две сабли, два меча и роскошный двуручный меч он выудил оттуда, будто это была рыба, а он бывалый рыбак, вот так запросто достающий блестящих рыбин из воды.

— Рубите головы, разрубайте их пополам, если получится. Колоть черных рыцарей бесполезно, — старик потащил нас прочь от своего дома.

Командор развязал путы бродяжки-мага, брсив:

— После разберемся, не ерепенься.

— Не буду, — пробурчал бродяжка.

Когда мы добрались до остановки, подошел автобус.

— Мальчишек, может, отправим в город? — Йорик смотрел на нас с потерянной душой, как на двоих младенцев, выползших из перевернутой нашими стараниями кроватки, — один без магии, а у другого жена молодая, детишки.

— Йорик! — рявкнул я. — То есть, Георгий! Я — ваш командир, а не наоборот! У меня один ребенок! И я останусь с вами!

— Я тоже останусь, я не дам тебя убивать, ты… — потерянная душа с ненавистью смотрел на Командора, ты — мой.

— И тебе выжить под мечами черных рыцарей, малыш, — скривился Командор, — чтобы разобраться, кто чей.

Автобус блеснул фарами и уехал. И тогда появились они. Я слышал про них, но никогда не верил. И теперь мог насладиться вполне их ароматом — запахом свежей земли и падали, их синими и черными лицами трупов под открытыми забралами шлемов, зеленоватым сиянием глаз и черным побитым и помятым доспехом.

— Шесть, семь, десять, двенадцать, — вполголоса считал бродяга-маг, потом прошипел шепотом, — демон их раздери… много, слишком много…

— На четверых-то? Да, немало, — буркнул Командор, возвращая полный ненависти взгляд бродяге-магу.

— На… пятерых! — бродяжка поднял двуручник над головой и рубанул первого рыцаря, сумев отрубить его голову.

Та с глухим стуком упала на асфальт и подкатилась к моим ногам, я отскочил, отмечая погасшие мертвые глаза и белых толстых червей, сыплющихся в траву.