Онлайн книга «Макошин скит»
|
Макс шумно выдохнул, пропыхтел назойливый мотив песенки, которую недавно слушал в машине. – Ну хорошо, а мотив у нее какой? Зачем Ефросинье все эти люди? Пашка помрачнел: – А вот тут самое слабое место. Мотив я не понимаю. Понимал бы, было бы проще. Денег они не берут, имущество не переписывают и никаких притязаний на него нет. Более того, зачастую послушницы, собираясь в скит, пишут официальный отказ от всех прав на имущество, через нотариуса и росреестр – дарение земли, доли в квартире, передача ювелирных украшений… И передают права остальным родственникам, детям, мужьям. Родственники между собой никак не связаны, здесь преступный замысел никак не вяжется. – Он помолчал, побарабанил пальцами по столешнице. – То есть все это затевается Ефросиньей не ради денег. Тогда ради чего?.. Ну не верю я в бескорыстность, хоть ты режь меня… Пашка молчал: чувствовал странность и нелепость ситуации, но так же, как Макс ощущал, что что-то не так. Словно находился в темной комнате и спиной чувствуешь, что в ней еще кто-то есть. – А обитатели эти, послушницы? Они что говорят. – Ну-у, – Пашка закатил глаза: – В некотором роде они ненадежные свидетели, потому как повернуты на религиозной почве, и в суде их показания не прокатят, любой эксперт их скорее к недееспособным отнесет. – Макс сразу вспомнил перекошенное безумное лицо в окне. – Другие, кто еще соображает, молчат, потому что нельзя им говорить, грех это и все прочее. А еще знаешь… Они и вправду толком ничего сообщить не могут, по их показаниям не свяжешь даже личности пропавших. – Ну по описанию, фотографии, наверно, можно все-таки, – Макс нахмурился. Павел качнул головой: – Что есть у родственников? Фото, на котором исчезнувшая – полная сил, здоровая, улыбающаяся, с какого-нибудь праздника, например. Ярко накрашенная, в красивом платье… А что видят послушницы? Без макияжа, уставшую от работы и ночных бдений и молитв, с землистым лицом. Да еще и Ефросинья меняет им имена при поступлении. Твоя Карина скорее всего – не Карина вовсе. – Агата! – сообразил Макс. – Она сказала «приведите ко мне Агату», когда я проходил через калитку. Павел насупился: – Ну, это хоть что-то… Макс молчал. В голове – пустота, в груди – будто черная дыра разрастается. – Надо же что-то делать… – прошептал. – Так и Каринка может пропасть. Вытаскивать ее надо оттуда, раз сама не идет. – Она сама и не пойдет, пока не поверит, что там опасно. А когда поверит, скорее всего, будет уже поздно. Макс посмотрел на друга с подозрением: – У тебя есть идея? – Есть. Давно. Тебя ждал и искал повода, чтобы поговорить… – Ну, говори, считай, повод нашелся. * * * После встречи с Максом, Рафаэль вернулся домой. Метался по квартире, пока Стас не привез распечатанные снимки. – Отправил? – уточнил стилист. Рафаэль рассеянно кивнул – планировал звонок Максу. Стас вздохнул с облегчением – беспокоился за шефа. Посмотрев по сторонам, будто собираясь с мыслями, внезапно спросил: – Раф, знаю, у тебя сейчас голова другим забита, но все же… Если мы пройдем, надо будет лететь в Германию… – Ты делишь шкуру неубитого медведя… – Рафаэль стянул через голову свитер, бросил его на спинку стула. Стас понимающе кивнул: – О том и речь, что тебе не до этого. Но я прошу, не забудь, что мы вместе с тобой впахиваем и не меньше тебя заслужили эту победу… Не просри ее, друг. Рафаэль уставился на него: – В каком плане? – В таком, что это выигрыш всей команды. И шанс – для каждого из нас. Мы вполне заслужили контракт с журналом. Рафаэль прищурился: – Ты так говоришь, будто от меня что-то зависит и он у меня в кармане. Стас покачивался с носка на пятку, смотрел на него снисходительно: – Зависит. Когда тебе позвонят с результатами отбора, ты поднимешь свою задницу, купишь билеты и поедешь в Германию выцарапывать победу. Ясно? Рафаэль поправил протянул руку, автоматически дотронулся до фотоаппарата, задумчиво погладил гладкий корпус. – Ясно, – отозвался резко. – Только не «когда», а «если». Это первое. И второе. Это мой проект. От первого слова и до последнего. И только я буду решать, как он будет развиваться и будет ли. Потому что на каждой фотографии – мое имя. Не твое. Стас хмыкнул: – Вот значит, как ты заговорил. – Я всегда так говорил, Стас. И никому из вас не обещал, что стану нянькой, мамкой и тем более – трамплином в счастливую и сытую жизнь. Время каждого из вас я оплачиваю с лихвой. Хочешь зарубежный контракт – шевели мозгами, участвуй в конкурсах, выставляй свои работы в шоурум… Работай, Стас. Ни бабки, ни слава просто так с небес не упадут, не надейся. Он обошел Стаса справа, вышел в коридор, показав, что разговор окончен. Стас хмыкнул: – То есть ты сейчас послал меня нафиг? Рафаэль замер в проеме. – То есть я сейчас очертил свои бизнес-границы, Стас. И доступным языком раскрыл свои планы. Если тебя они не устраивают, значит, не устраивают. Я думаю. Ты достаточно взрослый человек и понимаешь, что тебе с этим делать. Стас фыркнул: – Раф, из-за какой-то девки с другом ссоришься. Рафаэль нахмурился: – Эта «девка», как ты выразился, моя жена, по крайней мере, я к ней отношусь именно так. И не советую тебе обсуждать мою личную жизнь… Тебя она касается меньше всего. Рафаэль откашлялся. Уперев руки в бока, отвернулся от Стаса. Он так и стоял к нему боком, чувствуя, как стилист прожигает его взглядом. Выпрямился и проговорил тихо: – Я буду тебе очень благодарен, если ты дашь мне спокойно закончить работу. Дернув ручку, он распахнул дверь квартиры, впустив в коридор сквозняк и шум с лестничной клетки. – С-сволочь, – процедил Стас, проходя мимо него. С силой захлопнул за собой дверь. Рафаэль вздрогнул. В груди клокотало. Заперев дверь, вернулся к компьютеру, вывел его из режима сна – на него по-прежнему смотрела Карина, то самое фото у сгоревшей часовни. Свернув вкладку, посмотрел на подготовленный портрет изящной до немощности девушки на фоне обгоревшей часовни. Побарабанив пальцами по столешнице, прошептал: – Прости, Зои, – и нажал кнопку «отправить» на уже подготовленном к отправке письме. «Дорогой Франц. Еще раз благодарю за возможность участвовать в отборе. Мое видение проекта во вложении. Оставлю комментарии и пояснения за скобками, вы поймете все, только взглянув на фото. Если они не то, что вы ожидали от меня, ничего страшного. Я буду рад, если благодаря отбору вы найдете именно ту концепцию, которую ищете. Сердечно ваш, Рафаэль Мансу́ри». |