Книга Жестокое эхо войны, страница 29 – Валерий Шарапов

Покрутив головой, майор показал пальцем на ухо и пожал плечами.

Юнец моментально начал закипать, но пожилой утихомирил его:

– Остынь, Лаврушка. Пленных допрашивать – не марку держать ^[40]. Тут к каждому особый подход требуется. Пойди спроси погромче, что означают написанные на папках цифры…

Пока юный мерзавец громко повторял вопрос в самое ухо, Васильков пытался рассмотреть карту. Это был план центральной части Москвы. Причем довольно подробный. Александр стоял против светившего в окошко солнца; лучи заливали бумагу, видно было неважно. Все, что удалось рассмотреть, – это нанесенные от руки пунктирные линии и разноцветные стрелки. А вот улицы с пунктиром и стрелками Сашка пока не узнавал.

– Н-не надо так к-кричать. У меня г-голова рас-раскалывается, – поморщился Васильков.

Юнец аж подпрыгнул от злости:

– Ты посмотри на него, Дед Сафрон! Разреши, я ему харю отшлифую!

– Потом отшлифуешь, – отрезал пожилой. – По делу надобно прежде выяснить!

Схватив со стола папку и тыча в белый прямоугольник с шифром, юнец заорал прямо в лицо:

– Что за цифири?! Что за цифири, я тебя спрашиваю?!

– Д-дай сюда, – выхватил Васильков папку.

Блатной обалдел от такой наглости, но поделать ничего не мог – пленник на него попросту не обращал внимания, а главарь был озабочен сейчас только разгадкой кода.

– Э-этими цифрами за-занимался п-подполковник Т-туманов, – с трудом выговорил майор.

– Спроси, сможет он вспомнить, что они означают?

– П-попытаюсь, – ответил Васильков, когда Лаврушка проорал очередной вопрос. – Т-только мне бы п-пирамидону. Г-голова сильно б-болит.

– Лаврушка, займись, – приказал пожилой.

Взбешенный юнец крикнул в приоткрытую дверь:

– Валька! Неукладов, Маркс твою Энгельс! А ну, быстро сюда!

Из коридора в комнату ввалился нескладный розовощекий парень с перевязанной рукой.

«Ага, этот тоже вынюхивал обстановку в Глотовом переулке, а потом ехал со мной в кузове «полуторки», – припомнил эту запоминающуюся внешность Васильков. – С ним был еще третий молокосос, похожий на отощавшего кролика…»

Польша, Мазовецкое воеводство, город Зволень – западный берег Вислы; август 1944 года

Перед тем как пересечь линию фронта и начать поиски пропавшего майора-связиста, Васильков привычно исполнил четыре пункта обязательной подготовки. Во-первых, запросил в оперативном отделе штаба дивизии самые свежие данные о расположении вражеских войск. Во-вторых, около получаса поработал с картой, отметив на ней наиболее опасные районы, а также основной и запасной маршруты движения группы. В-третьих, тщательно подготовился к операции: почистил оружие; осмотрел одежду, обувь, снаряжение. На короткие выходы никаких вещмешков разведчики с собой не брали – ходили налегке. Но в этот раз топали в немецкий тыл на неопределенное время. Поэтому Сашка дополнил всем необходимым походный вещмешок. И в-четвертых, построив личный состав, проверил готовность к выходу каждого бойца.

По данным авиаразведки, отступивший от Вислы немецкий пехотный корпус обустраивал позиции немного восточнее польского городка Зволень. Городок располагался на широкой равнине и был окружен сельхозугодьями, небольшими перелесками и неглубокими оврагами.

«Искать нашего майора следует в штабе корпуса. А сам штаб наверняка расквартирован в городишке, – размышлял Васильков. – Что поделаешь, любит штабная немчура комфортное проживание в городских квартирах. Этим себя и губит…»

Разведгруппа удачно, под разрывы авиационных бомб, перемахнула линию фронта и исчезла в лесистых овражках. По дну многочисленных расщелин протекала речушка, впадавшая в Вислу. Начало же она брала где-то севернее городка Зволень. Как раз туда Васильков и вел своих ребят.

Шли давно отработанным порядком: впереди пара лидеров, за ней, приотстав на полсотни шагов, основная группа. Замыкающим – глазастый старшина Петренко.

Через пару часов остановились отдышаться, перемотать портянки. В следующий раз пришлось тормознуть, когда лидеры дали отмашку, услышав тарахтение мотоцикла.

Группа прекратила движение, затаилась.

Осторожно поднявшись по склону овражка к придорожным кустам, Александр увидел двух фрицев в касках и полевой форме, копавшихся в моторе мотоцикла. Рядовой и фельдфебель с планшеткой через плечо. Обычно такие исполняли обязанности связных при штабах дивизий и корпусов.

Ротный почесал за ухом. Если бы группа пришла сюда ради «поиска», то фельдфебеля захомутали бы без раздумий. И, счастливые, помчались бы обратно. В его планшетке, как пить дать, лежало что-то важное – письменный приказ или оформленная по всем штабным правилам карта. Но разведчики имели совсем другое задание и шли в польский Зволень. Не резон рисковать без нужды.

«А вдруг это чучело в каске знает про майора Сорокина? – засомневался Васильков. – Я веду группу в Зволень, руководствуясь интуицией и логикой. Никаких фактов, свидетельствующих, что майор там, нет, на деле Сорокин может оказаться совсем в другом месте. Значит, лучше подстраховаться, взять «языка», допросить и дальше действовать наверняка».

Коротко посовещавшись, разведчики распределились в кустах и по команде ротного одновременно выскочили на дорогу.

Рядового прикончили ударом ножа, а фельдфебель оказался прытким. Закричав с перепугу, он кинулся прочь от дороги. Пришлось шумнуть – старшина дважды пальнул из пистолета ему по ногам.

– Быстро, быстро! Мотоцикл и труп в овраг! – подгонял бойцов Васильков. – Раненого на руки и – за мной!..

Устранив следы нападения, разведчики отошли на безопасное расстояние и устроили привал для допроса. Дальше тащить с собой раненого фельдфебеля смысла не было.

Тот оказался не немцем, а румыном. Отношение к ним у советских солдат было скверным. Если с немецкими пленными могли поделиться табачком и хлебом, то на румын и мадьяр такая щедрость не распространялась.

Фельдфебель подвывал от боли, но, понимая, что его жизнь висит на волоске, старательно отвечал на вопросы. К превеликой радости Василькова, он сообщил, что знает о советском майоре, захваченном подразделением немецкой разведки на восточном берегу Вислы. Майора-связиста доставили в штаб корпуса (именно оттуда фельдфебель ехал с приказом в пехотную дивизию) и содержали под охраной в бывшем кабинете дантиста по соседству со штабом.

Разузнав точное расположение штаба корпуса, Васильков прицепил к ремню немецкую планшетку, кивнул старшине и велел разведчикам продолжить марш-бросок.

Старшина нагнал группу через пару минут. Вытирая лезвие ножа сорванным листом лопуха, он занял привычное место замыкающего…