Книга Девичник. Тихие омуты, страница 34 – Наталия Рощина

— Пойдем, мечтательница.

— Пойдем.

— Одному Богу известно, что за фантазии тебя посещают. Всегда было интересно заглянуть в голову такой умной девушки, как ты. Не представляю, что бы я могла испытать после этого.

— Разочарование, — коротко ответила я.

— Что? Это еще почему?

— Тебе ли удивляться? — хмыкнула я. — В твоей теории главенства секса, кажется, нет разделения на умных и глупых. Он нужен всем. Вот тебе намек.

Обескураженно глядя на меня, Лада остановилась. Теперь я не заметила этого и обогнала ее. У самой двери, ведущей в одну из раздевалок, я оглянулась.

— Ты что там стоишь?

Лада покачала головой и стала медленно приближаться ко мне. Казалось, она боится свести расстояние к минимуму. В ее глазах я отчетливо увидела недоумение и даже недоверие.

— Варя, ты хочешь сказать, что принимаешь мою теорию?

— Я хочу сказать, что умные тоже думают о сексе. Другой вопрос, что они в связи с этим делают, как поступают. — Я ушла от прямого ответа.

— И как поступаешь ты?

— Почему ты спрашиваешь об этом именно сейчас?

— Просто ответь. Нас никто не слышит.

— Хорошо. Применительно к сегодняшнему дню я решила от души поплавать.

— Поплавать, значит?

— Ну да. Не дрова же мне рубить, как это делал Челентано в фильме!

Мой ответ не удовлетворил Ладу. Еще какое-то время она смотрела на меня с удивлением. Потом встряхнула рассыпавшиеся по плечам волосы и улыбнулась.

— Я поняла, ты меня разыгрываешь! — Погрозив мне пальцем, она облегченно выдохнула. — Ну, Варька, мне даже курить захотелось! А я дала себе слово не курить за час до тренировки и еще час после.

— Зачем такие жертвы?

— Оздоровляться — так по полной программе! — Лада тут же приняла облик обворожительной красавицы, которая не знает слова «проблема», и начала триумфальное шествие. А я шла рядом, пытаясь сдерживать возгласы удивления: здесь было гораздо больше людей, чем я предполагала. В раздевалке оказалось так мало свободных мест. Ну конечно, можно было и потесниться, но так, чтобы всем было удобно — только для двоих. Как раз для нас с Ладой.

— Давай переодеваться, — Лада только сейчас отдала мне маленький кулечек. — Купальник.

— Ты уверена, что он подойдет для меня? — Меня охватила паника. Я так настроилась, что до заветного прыжка в воду осталось совсем чуть-чуть, а ведь я еще и купальника не видела.

— Обижаешь, — улыбнулась Лада. Я заметила, что две дамочки бальзаковского возраста ревностно следят за каждым движением моей подруги. Ее сверкающая улыбка, уход за которой по карману только такой состоятельной женщине, как наша Ладуся, вызвала у них приступ откровенной зависти. Мне было не по себе от того, что нас так явно разглядывают. — Что ты опять застыла? Держи купальник. Он золотой. Я почему-то увидела тебя именно в таком!

— А я взяла желтое полотенце. — Я начала переодеваться, поглядывая на двух соседок, которые медлили и явно желали увидеть нас обнаженными.

— Вот видишь, это говорит о том, что я прочувствовала твое настроение. — Тем временем Лада облачилась в купальник цвета морской волны, надела сланцы. Она выглядела божественно. Впору писать картину рождения Венеры. Лада была бы прекрасной натурой для этого сюжета. Впрочем, как и для любого другого, где нужна идеальная фигура, красота, шикарные волосы и улыбка. Явно замечая мои восхищенные взгляды, Лада еще основательнее выпрямляет спину. Ее осанка и без того безукоризненна. — Я уже готова, а ты, копуша, еще нет. Идем же!

— Минуту. — С бешеной скоростью я роюсь в сумочке в поиске резиновых сланцев. Купальник сидел на мне как влитой. Обувшись, я достала резиновую шапочку, но Лада не дала мне надеть ее.

— Ты что? — Она страшно округлила глаза. — На кого ты в ней будешь похожа?

— Не знаю. Я просто хотела, чтобы волосы не намокли.

— Волосы высушишь феном, а этот резиновый чепец оставь в сумочке.

Лада, оказывается, легко могла уговорить даже меня. Чем дальше, тем чаще я вспоминала Васю, которая утверждала, что с Ладой трудно спорить. Если учесть, что я всегда поддавалась влиянию Лады минимально, то все, что происходило за эти два дня, можно смело считать исключением из правил. Я утешала себя тем, что все это временно. Если Лада предлагает мне остаться самой собой, то завтра начнется привычная жизнь с приемом посетителей, с решением их проблем, налаживанием здоровья… Чем больше я об этом думала, тем меньше представляла, что это действительно произойдет. Со времени посещения «Феникса» со мной произошли необратимые перемены. Я понимала, что в этом лучше не признаваться даже Ладе. Пусть думает, что сделала мою жизнь лучше, меня — красивее. Ей приятно осознавать, что она внесла свою лепту в чье-то благополучие. В данном случае — в мое. Не нужно пытаться объяснять, что при этом разрушилось что-то на уровне ментальном. Мне оставалось надеяться, что все поправимо. Все-таки речь шла о моей работе, о моем природном даре. Почему я так легко думаю о том, что готова отказаться от всего этого? Дальше размышлять не было времени. Лада подгоняла меня.

— Ну все? — Она всплеснула руками. — Впервые вижу женщину, которая так медленно раздевается. Мы здесь уже целую вечность.

— Я готова.

— Свершилось! — Скользнув по мне оценивающим взглядом, Лада добавила: — Фигура у тебя что надо. Знаешь, ты отказывайся от своих балахонистых свитеров, бесформенных сарафанов, футболок. Ты ведь уже знаешь, что мы должны подчеркивать достоинства. А ты своим безразмерным одеянием скрываешь их, не имея, как оказывается, недостатков. Почему Вася ни разу не сказала мне о том, что у тебя такая шикарная фигура?

— А что бы это изменило? — недоумевала я. — Или тогда бы ты не взяла меня с собой в бассейн?

— Не говори ерунды. — Лада подобрала волосы повыше, закрепив их большим зажимом на затылке. Наверное, в глубине души она здорово посмеялась, когда я решила сравнить наши прелести. Понятно, что сравнение было бы в ее пользу, но зачем же так явно это показывать? — Пойдем наконец.

Оказавшись у края бассейна, я залюбовалась чистой голубой водой. Даже не верилось, что за окном начало ноября, а здесь так тепло и влажно. Закрыв глаза, я снова ощутила запах моря, воображение дополнило фантазии картинами роскошных пальм, тропических растений, золотым песком. Почему золотым? Можно и белым. Я читала, что на каких-то пляжах он белоснежный. Горячий снег, который не хрустит под ногами, а лишь приятно согревает.

Я села на край бассейна, окунула ноги и, улыбаясь, подняла голову.

— Здорово!

— Ты что, так и будешь здесь сидеть? — Лада села рядом. — Кто-то мечтал окунуться.

— Сейчас. Я должна осмотреться и привыкнуть к своему новому купальнику. Кстати, спасибо тебе за него.