Книга Девичник. Тихие омуты, страница 7 – Наталия Рощина

— Алло, слушаю, говорите. — Лада была явно чем-то озабочена.

— Привет, Лада.

— Привет, Варюша. — Она не выразила ни радости, ни сожаления по поводу моего неожиданного звонка. — Как дела?

— Все нормально. Ты извини, я, наверное, не вовремя?

— С чего ты взяла?

— У тебя такой пресный голос.

— Пресный голос, — Лада хмыкнула. — Только ты можешь так сказать, Правдина. Позвонить ко мне на работу и сказать, что у меня пресный голос. Обалдеть!

— Ладуся, у тебя самый сексуальный голос в мире, — уступила я. — Только мне показалось, что сейчас ты немного устала.

— У меня все в порядке. Просто после обеда время летит гораздо быстрее, чем в первой половине дня. Я чувствую, что кое-что не успеваю доделать. Это меня злит. Да, именно злит. Я призналась в этом, но легче не стало.

— Ты все успеешь, — заверила я Ладу. Теперь мое предложение встретиться после работы могло оказаться совсем некстати.

— Да? Тебе виднее. Мне хотелось бы верить, что именно так и будет. Я совсем зашиваюсь.

— Рада бы тебе помочь, да не знаю чем. — Я искренне хотела быть ей полезна.

— Спасибо уже за то, что готова прийти на помощь, Варюша.

— Собственно, я звоню, чтобы предложить тебе встретиться, поболтать. Мы давно не виделись. С самого возвращения Васи из Испании.

— Сколько уже прошло?

— Почти две недели.

— Да, это срок, — протяжно произнесла Лада.

— Нам бы нужно…

— Знаю, знаю, — перебила меня Лада. Я слышу, как щелкнула ее зажигалка. — Мне тоже уже не первый день так хочется посидеть с вами за одним столом.

— Что ты скажешь по поводу сегодняшнего вечера?

— Я освобожусь не раньше шести. — Я услышала, как Лада шумно выдохнула в трубку.

— Хорошо. Ты на машине?

— Да.

— Тогда в половине седьмого в «Бисквите», идет? — набралась смелости предложить я.

— Да, отлично. Мне закажите пиццу с курицей, побольше острого соуса, трубочку с печеночным паштетом и грамм пятьдесят коньяка.

— С каких пор ты предала свой любимый напиток? — Я удивилась, потому что Лада обожала шампанское. Как шутила Вася: «Наша Ладуся посещает все эти бесконечные презентации исключительно потому, что там рекой льется шампанское».

— Сегодня я хочу чего-нибудь покрепче. — В этом ответе я сразу почувствовала, что мою разлюбезную подружку беспокоит не только цейтнот в ее расширяющемся бизнесе (в следующем году Лада открывает еще два филиала своего салона).

— Ладуся, я тебя люблю, — сказала я, хотя собиралась произнести вовсе не это. Словно кто-то настоял на том, что сейчас важны именно эти слова. Со мной такое редко, но все же случается. Значит, так было нужно.

— И я тебя, Варька, очень люблю, — тихо ответила Лада и добавила, объясняя внезапное «падение громкости». — Я не хочу, чтобы слова, предназначенные только для тебя, стали достоянием моей секретарши.

— До встречи.

— До встречи. Я постараюсь не опоздать. — Это было лишним дополнением, потому что пунктуальность Лады не подвергается никакому сомнению. Являться всегда и везде вовремя — кредо моей подруги. Она говорит, что это у нее от отца. Пожалуй, единственное, чему он успел научить свою дочь, прежде чем развестись с ее матерью.

Мне пришлось тут же перезвонить Васе.

— Алло!

— Вась, мы договорились на половину седьмого в «Бисквите», — с ходу выпалила я.

— Замечательно. Я еще успею сделать массу мелочей, — ответила Вася. Мне показалось, что она уже мысленно вся в этих незаконченных делах.

— Запомни, Лузгина: мелочей в жизни не бывает.

— Ты просто оракул, — заметила Вася, но в голосе ее не было иронии.

— Я просто твоя подруга, которая хочет тебе добра.

— Послушай, Варь, я давно хочу тебя спросить.

— Спрашивай.

— Если бы наше знакомство состоялось при более спокойных обстоятельствах, мы были бы так близки?

— Но ведь ты не спасала Ладу, а у тебя с ней прекрасные доверительные отношения, — ответила я.

— Ты как всегда умело ушла от ответа.

— Главное, что мы вместе и что в половине седьмого мы встречаемся в «Бисквите».

— Не знаешь, почему Лада сменила базу? — поинтересовалась Вася.

Раньше все наши встречи неизменно проходили в кафе «Париж», но с недавних пор Лада была категорически настроена против чаевничания в стенах этого заведения. Я знала причину: не самые лучшие ассоциации, связанные с очередным любовным приключением. Не разочарованием, не разбитым сердцем, а именно авантюрой, в которую Лада неосмотрительно попала. Лада рассказывала о ней вскользь, но я-то знаю, как тяжело она пережила неприятную историю с парнем, решившим попросту воспользоваться ее богатством. Этому красавцу-мулату была нужна не Лада, а ее деньги. Стильная одежда, дорогая машина, шикарный внешний вид — вот что толкнуло юношу к ногам нашей прекрасной блондинки. Как же она была разочарована тем, что ее кошелек имел в этом случае большее значение, нежели ее природная красота.

— Я знаю, почему мы сменили место встречи, — начала я. — И ты знаешь, но сейчас не это важно. Важно, что мы скоро сможем собраться за одним столом и поговорить.

— Варя, из тебя получился бы отличный дипломат, — вздохнула Вася. — Дипломат, психоаналитик, невропатолог, психиатр…

— Дворник, водитель трамвая, уборщица, — перебила я подругу. — Я на любом месте делала бы свою работу от души.

— Да, но я хотела сказать о другом.

— Вот и скажешь, когда мы увидимся. — Мне захотелось поскорее взять в руки книгу и за ее чтением провести оставшиеся до встречи часы.

Когда Вася неохотно простилась со мной, я поняла, что перспектива переделать массу мелочей не кажется ей столь радужной. Я была готова к тому, что в кафе Василиса Платоновна сообщит нам о чем-то вроде намечающихся несходствах характера, имея в виду себя и мужа. Обычно эта размытая формулировка превращается в «непримиримые противоречия», что более типично для финальной части пьесы под названием «Семья». Но все-таки, как я ни присматривалась к будущему своей подруги, я видела с ней рядом все того же мужчину — ее нынешнего мужа Льва Лузгина. И это меня успокаивало, потому что штормы бывают в каждой семье. Лишь бы обошлось без цунами.

Лада обязательно поведает о своем новом увлечении. Я не вижу ничего серьезного. Интересно, что думает она сама по этому поводу? А я, о чем буду говорить я? В моей жизни нет приключений, о которых с удовольствием услышала бы Лада. У меня нет ничего, что могло бы заинтриговать. Как-то сложилось, что наши встречи обычно — это обсуждение бурной личной жизни (или неустроенности) двух моих очаровательных близких подруг. Я же выступаю или молчаливым слушателем, или активно пытаюсь открыть глаза на происходящее. Что-то вроде работы над ошибками, во избежание новых.