Книга Сказки темного города. Махаон, страница 44 – Наталиса Ларий

Дорн лишь кивнул и снова переключил внимание на Катарину, которая всем видом давала ему понять, что не против того, чтобы провести жаркую ночь в его постели. Поглаживая его грудь, слегка касаясь при этом совей пальцами другой руки, прикусывая нижнюю губу и томно посматривая из-под опущенных ресниц. Мне же стало противно наблюдать за этим, и я быстро отвернулась, схватив с подноса бокал шампанского. Окинув взглядом огромный зал в надежде увидеть Лилит, я недовольно отпила терпкий напиток, сетуя на то, что ведьма оставила меня одну в этом логове кровопийц и развратников.

– Катарина учила Дорна чтению мыслей в свое время. Она лишь дразнит его, но спать с ним не будет. Я не разрешаю. Ты зря так переживаешь, – раздалось позади меня, и я испуганно обернулась.

Разиэль. Весь во всей своей хищной красе. Испуганно отступив назад, я едва не упала, наткнувшись на стоявшую позади колонну.

– Я не переживаю, – взяв себя в руки проговорила я. – Мне нет дела до того, с кем спит…мой хозяин, – говоря это, я хотела создать хотя бы видимость того, что принимаю все происходящее под крылом стригоев.

Разиэль спокойно окину меня взглядом и помолчав сказал:

– Хозяин…не говорите, моя дорогая, того, что не приемлете. Здесь для вас нет хозяев в вашем понимании. Даже я для вас всего лишь кровососущий недруг и не более. Так ведь?

Разиэль облокотился на подоконник, наблюдая за моей реакцией словно змей за своей жертвой. Я же только завыла внутри, не представляя себе, что вообще ему отвечать, этому зверю в теле красавца.

– Откуда вы знаете? – наконец выдавила я из себя. – Может все как раз наоборот и я смиренно преклонила колени перед всем, что вы нам навязали.

– Хорошо, – проговорил мужчина, продолжая наблюдать за мной. – Если так, сними с себя платье.

Я даже дар речи потеряла, услышав такое.

– Ну, – черные глаза расплавляли все внутри меня, и я готова была завыть от ужаса. – Снимай. Ты же знаешь, кто я такой. И если приняла свое положение, давай, развлеки меня. Сними платье, распусти волосы, встань на колени и ублажи меня здесь перед всеми. Ты же пленница, а значит должна делать все, чтобы мне было хорошо.

– Вы издеваетесь? – зашипела я на него.

– Нет, отчего же? Вот смотри, – он кивнул одной из молоденьких девушек-пленниц, и та вмиг подошла к нему, склонив голову и потупив взгляд. – Она не под внушением, – Разиэль грубо поддел подбородок девушки, чтобы я посмотрела на ее зрачки. – Снимай платье, – жестко скомандовал он ей.

Девушка испуганно посмотрела на меня, потом на чистокровного и трясущимися пальцами развязала шнуровку платья, затем стащила его с себя и бросила на пол, оставшись лишь в одном белье.

– Белье тоже, – еще один приказ Разиэля.

– Не надо, – прошептала я испуганно.

– Молчи, – одернул он меня.

Девушка выполнила и эту прихоть, едва скрывая слезы на глазах.

– А теперь на колени, – приказы сыпались так, словно ведьма была собакой.

Когда она опустилась подле стригоя, я в ужасе уставилась на него, прикидывая, насколько далеко он зайдет в желании унизить ведьм. В этот момент краем глаза увидела наблюдающего за разворачивающейся картиной Дорна. Когда я посмотрела на него, моля без слов о помощи, он оставил Катарину и подошел ко мне, встав позади. Едва уловимое тепло от его тела, так близко, и я готова была прильнуть к нему, дабы укрыться от того ужаса, который испытывала в данный момент.

– Вот это называется приняла свое положение, – проговорил Разиэль, кивнув на обнаженную девушку у его ног. – Приняла? Повтори то же, что сделала сейчас она, – изучающе глядя мне в глаза проговорил он и махнул девушке рукой, приказывая уйти.

– Разиэль, – строго проговорил Дорн. – Эту девчонку трогать нельзя.

– Почему нельзя? – усмехнулся тот в ответ. – Потому, что ты взял ее под защиту своей линии крови? Дорн, Дорн, – недовольно протянул он, положив ему на плечо свою ладонь, – эта ведьма кто тебе? Она твоя жена? Сестра? Мать? Дочь? Она даже не твоя шлюха. Кто она тебе, что ты говоришь о защите? Ты правила знаешь. Только самых близких можно защищать от стригоев.

– Она вырастила моего сына, – спокойно ответил Дорн. – Поэтому она имеет право на мое покровительство.

– И что, что вырастила? – усмехнулся Разиэль. – Ну вырастила как нянька и не более того. Она не родила его. Поэтому я такое покровительство не принимаю, – его демонический взгляд вернулся ко мне. – Раздевайся, необратимая ведьма. Докажи, что принимаешь все, что видишь здесь, в стенах этого великолепного особняка, в пределах этого огромного города, на всей территории, которая под нами. Я хочу видеть тебя обнаженной и на коленях.

– Нет, – отчеканила я, сцепив пальцы в кулак.

– Раз…

– Тихо, – гаркнул чистокровный, перебив Дорна. – Милое создание, – он подошел ко мне вплотную и приподнял мое лицо за подбородок, заставив посмотреть ему в глаза, – никогда не лги в моем присутствии. Иначе правду я буду доставать из тебя пренеприятнейшим для тебя образом. В твоих глаза столько злости, что мне не нужно жить столько столетий, чтобы видеть твою ненависть ко всему, что ты наблюдаешь здесь.

– Разиэль, она всего несколько дней как здесь. По-другому и быть не могло, – проговорил Дорн.

– Да знаю я, – чистокровный недовольно отдернул руку от моего лица. – Не люблю просто ложь. Но девица хороша, – он провел пальцем по вышивке моего декольте, заставив вздрогнуть.

Усмехнувшись, Разиэль перевел взгляд на Дорна.

– Я слышал, что Валдар оставил вервольфа здесь, – проговорил он и я едва смогла скрыть облегчение от того, что интерес чистокровного к моей персоне на этом закончился.

– Оставил, – пожал плечами Дорн. – Ты же знаешь Валдара, играет- играет с игрушкой, пока она ему не наскучит, потом теряет интерес и ему более нет дела до нее.

– Не скажи, – ответил Разиэль, прищурив свои демонические глаза. – Кем-кем, а игрушкой Анвар не был для Валдара. Он вырастил его, как сына, и жизнь у вервольфа до приезда сюда была совсем иная. Что уже между ними произошло, я не слишком в это вникал, но именно здесь Анвар перестал принимать свое человеческое обличье, дав понять Валдару, что отныне они по разные стороны баррикады. Валдар же в ответ посадил его на цепь и начал стравливать нашим. Как он сейчас? Я надеюсь, ты знаешь, что чернокровному на воле место лишь в том случае, если он будет на свободе за нас, а не за этих, – пренебрежительно кивнул он в мою сторону.

– Я это знаю. Не переживай, все сделаю, как нужно, – ответил Дорн.

– Кстати, как он сейчас? Ты снял с него ошейник или он все так же в роли цепного пса здесь?

– Нет, я освободил его. Не думаю, что чернокровный заслуживает такого отношения. Если я смогу с ним договориться, то этот вервольф послужит нашему делу более продуктивно занимая место в совете правления вервольфов, а не у меня здесь на цепи. А так он сегодня около полудня принял свой человеческий облик, и я думаю скоро присоединится к нам.