Онлайн книга «Роковое сокровище»
— Бьюкенены совсем не то, что Мейтленды. — И что это означает? — Мы… жестче… строже… безжалостнее. Нас называют спартанцами, и в каком-то смысле это правда. Ты слишком изнеженна для нашего образа жизни. — Но ведь на землях Бьюкененов живут женщины, не так ли? — Разумеется. — Не совсем уверена, что ты имел в виду, когда назвал меня изнеженной, но вряд ли желал мне польстить. Все же я не обижаюсь и готова побиться об заклад, что женщины Бьюкененов ничем от меня не отличаются. Если я изнеженна, значит, и они не лучше. — Да они съедят тебя и не поперхнутся, — улыбнулся Бродик. — То есть? — Докажут, что ты глупа, ничтожна и ни на что не годишься. Джиллиан рассмеялась, и на звук этой звонкой трели обернулось немало голов. — Расскажи мне об этих женщинах, — попросила она. — Что тут расскажешь? Они сильны, привыкли заботиться о себе и во время вражеского нападения сражаются бок о бок с мужчинами, и сражаются до конца. И способны прикончить всякого, кто посягнет на жизнь их близких. Они настоящие воины, пусть и в женских платьях. — Ты их хвалишь или осуждаешь? — удивилась девушка. — Превозношу их прекрасные качества. Джиллиан шагнула вправо и остановилась перед ним. — С какой же целью ты поведал мне о женщинах твоего клана? — Ты сама спросила. — Ничего подобного. Ты первым начал этот разговор, так что будь откровенным до конца. — Я всего лишь хотел, чтобы ты знала: ничего не выйдет, — вздохнул Бродик. — О чем ты? — О нас с тобой. Джиллиан и не пыталась скрыть, что возмущена его наглостью и оскорблена самомнением. — Вижу, ты человек откровенный. — Просто не хотел пробуждать в тебе напрасные надежды. Бродик понимал, что больно ранил девушку: недаром ее глаза приобрели цвет бушующего моря, — но не собирался отказываться от своих слов или смягчать правду. Пора вернуть Джиллиан на землю. Он привык иметь дело с суровой реальностью, а не с глупыми фантазиями, однако сама мысль о том, что Джиллиан сейчас повернется и уйдет, становилась непереносимой. Черт возьми, да что это с ним? И что делается с его железной волей? Он ослабел и разнюнился, как девчонка! Но как ни старался, не мог отвести от Джиллиан глаз. Ее губы… восхитительно мягкие и нежные… смятые его поцелуями… Как ему хочется вновь ими завладеть! Глаза Бродика сузились. Сейчас он больше чем когда-либо был похож на готового зарычать хищника. — Ты, вероятно, считаешь особым благородством откровенно признаваться, что никогда меня не полюбишь… Пораженный столь неверным истолкованием его слов, Бродик угрюмо пробурчал: — Этого я не говорил. — Но я слышала своими ушами! Ты заявил, что наша жизнь вместе невозможна. — Это действительно так. Ты будешь жестоко страдать, а я не имею права отрывать тебя от привычного окружения. Джиллиан закрыла глаза и попросила у Господа терпения. Она вот-вот взорвется, и тогда Бродику лучше поберечься! — Давай выясним раз и навсегда: ты можешь меня полюбить, но жить со мной отказываешься. Я верно поняла? — Почти, — протянул он. — И поскольку ты взял на себя труд все выяснить, я готова сделать то же самое. Даже если бы мне выпало несчастье влюбиться в чванливого, высокомерного, самоуверенного спартанца вроде тебя, что так же возможно, как научиться летать, я ни за что не выйду за тебя. Так что все твои наставления не стоят и медяшки! — Почему? — Что «почему»? — Почему ты не выйдешь за меня? Джиллиан недоуменно заморгала. Этот человек сведет ее с ума! — Я должна вернуться в Англию. — Для того чтобы этот ублюдок, который избил тебя до полусмерти, получил еще одну возможность тебя прикончить? — Нужно любой ценой выручить дядюшку Моргана. Столь храбрые намерения явно пришлись Бродику не по вкусу. Он стиснул челюсти так, что на щеках заходили желваки. — А когда ты отыщешь сестру, попросишь и ее искалечить себе жизнь? — Нет, — прошептала Джиллиан. — Если я привезу сокровище Арианны, этого будет достаточно, чтобы освободить дядю. — Странно, что за все время, проведенное вместе, ты ни разу не назвала имени своего мучителя. — Мы совсем не так уж долго пробыли вместе. — Почему ты боишься открыть его имя? Не хочешь, чтобы я узнал, кто он? — Мне нужно сесть, — уклонилась от ответа Джиллиан. — Прости, я устала. — Иными словами, ты не желаешь обсуждать этот вопрос? Девушка кивнула, но тут же заметила: — Говоря по правде, мне нужно сказать тебе еще кое-что! — Слушаю, — коротко бросил он, видя, что она колеблется. — Я никогда не сумела бы полюбить человека, который видит во мне одни недостатки. Она попыталась отойти, но Бродик схватил ее за плечи и повернул к себе. — Ах, Джиллиан, у тебя нет недостатков… — Он медленно наклонил голову. — Просто ты… так чертовски… сладка… Он грубо притянул ее к себе, нашел губами губы, и первое прикосновение так опьянило его, что случившееся через минуту казалось неизбежным и единственно правильным. Бродик прекратил борьбу с собой. Сдался. И властно приник к ее губам, полный решимости передать ей все, что испытывает в этот момент, заставить отвечать на свои чувства. Бродик уже давно понял, что девушка к нему неравнодушна, но хотел большего. Жаждал. Требовал. Все окружавшее их в этот момент испарилось, музыка, шум и люди растворились в пространстве, а время остановило бег. Он ощутил, как затрепетала девушка, когда его язык, словно надменный завоеватель, вторгся в ее рот. Сильные руки стиснули тонкую талию. Он никогда не отпустит ее! Не даст уйти! И тут она обняла его и прижалась к груди, пока их бедра не соприкоснулись. Джиллиан ответила на поцелуй с таким же откровенным пылом, со столь же жгучей страстью, и безумное желание едва не ослепило его. Все, о чем сейчас был способен думать Бродик, — как бы поскорее перекинуть ее через плечо и отыскать первую попавшуюся постель. Но тут чей-то крик привел его в чувство. Бродик так резко отстранился, что Джиллиан, не успевшая расцепить рук, пошатнулась и лишь через несколько мгновений сообразила, где находится. Какой позор! Она вела себя как распутная девка на виду у целой толпы незнакомых людей, с любопытством пяливших на нее глаза! Что сказал бы дядюшка Морган, узнав о подобном бесстыдстве?! Девушка так смутилась, что не знала, куда деваться. Ей следовало бы запретить Бродику обращаться с ней подобным образом и в то же время хотелось потребовать, чтобы он снова и снова ласкал ее, прямо сейчас, прямо здесь… |