Онлайн книга «В сентябре вода холодная»
– Семейство Горских принадлежит к местной элите. Он – университетский профессор-медик. Она – директор крупнейшего в России завода, налоги которого составляют половину областного бюджета. – Выходит, Горская – региональная величина? – усмехнулась Анна. – Берите выше, федерального масштаба. – Давно занимает пост директора? – Три года. До нее заводом управлял Герой труда Николай Порфирьевич Хаустов, известный в наших местах человек. – На даче у Горских я познакомилась с Евгением Хаустовым. Они, случайно, не родственники? – Отец и сын. – Ну что же, все в рамках привычного, – подытожила Анна. – Элиты обособляются и никого к себе не впускают. – Но вы-то в их круг попали! – Рябцев расхохотался. Она в ответ улыбнулась: – Я – столичная штучка. – И здесь вы, конечно, правы. В провинции уважают посланцев столичных ведомств. – Не скажите. Меня в следственном отделе встретили без восторга. – Понимаю… – нахмурился Рябцев. – Остерегайтесь Шкарбун. Она хоть и дура, но идейная. И, уж если ей что-нибудь взбредет в голову, идет напролом. К тому же ленива, не любит лишней работы. – Это я заметила. А что скажете про Домрацкого? – Ничего. Его перевели в отдел, когда я там уже не работал. Вот Демин, руководитель отдела, – стоящий мужик. Слышал, что он болеет? – Мы с ним еще не встречались. Планирую навестить. – В больнице? – спросил Рябцев. – А почему бы и нет? Вполне по-человечески. – Стерхова пригнулась, чтобы разглядеть через лобовое стекло номер дома. – Ну вот, кажется, приехали… Рябцев затормозил. – Вы надолго? – Как получится. – Анна открыла дверцу и вышла. – Тогда я отъеду по своим делам, если что – позвоните. Стерхова перебежала двор, вошла в подъезд и услышала, как сверху кто-то спускается. Еще несколько шагов, и на лестнице появился худой мужчина в плаще военного образца. – Геннадий Михайлович?! – Анна узнала соседа Горских и оторопела. – Здравствуйте, Анна Сергеевна. – Он тоже удивился. – Какими судьбами? – Я здесь по делу… – Стерхова заглянула в блокнот: – В тридцать вторую квартиру. Переменившись в лице, Геннадий Михайлович тихо выдохнул: – Там проживаю я… – Вы – Воронцов?! – Так точно. – Он опустил голову. – Так и знал… – Что именно? – Знал, что рано или поздно ко мне придут из полиции. – Ага… – усмехнулась Анна. – Продолжим разговор у вас или, если хотите, на улице? – Идемте ко мне. Только подождите, я позвоню на работу. Пока Воронцов говорил с начальством, Анна мысленно хвалила себя за то, что приехала рано и застала его до того, как он ушел. Они поднялись в квартиру, по которой с первого взгляда стало ясно, что здесь живет холостяк. – Идемте в комнату. – Воронцов отбросил плащ и портфель, и они расположились возле стола. Теперь, на свету, Стерхова смогла его рассмотреть. Возможно, некогда Воронцов был привлекательным, однако он принадлежал к такому типу мужчин, которые из подтянутых и поджарых с годами превращаются в тощих. – С чего вы решили, что к вам кто-то придет? – спросила Анна. – Не кто-то, а полиция, – въедливо уточнил Геннадий Михайлович. – Объясните, почему? – Дней десять назад я узнал, что стало с Юлей. – Лицо Воронцова перекосилось гримасой боли. – И все-таки этот мерзавец ее убил… – Вы о ком? – О муже. – Вот оно что. – Анна положила на стол блокнот и ручку. – А я, грешным делом, подумала, что это вы решили признаться. Воронцов не выказал удивления, только спросил: – Признаться в чем? – В убийстве. – С чего вы взяли? – Начало было многообещающим. – Боже, какие глупости! – Тогда давайте поговорим. – А я не отказываюсь. – Расскажите о ваших отношениях с Юлией Савельевой. Воронцов надолго замолчал, и Стерхова решила, что он не расслышал вопроса. Она повторила: – Какие отношения у вас были с Савельевой? – Я понял, понял. – Геннадий Михайлович поднял глаза и внимательно посмотрел на Анну. – Поймете ли вы? – Пойму. – Юлия была такой нежной, боязливой, застенчивой. – Воронцов задумчиво усмехнулся: – Когда она появилась в бухгалтерии, я даже не заметил ее. Однажды, восьмого марта, принес цветы, поздравил женщин и обнял первую, кто попалась. Это была Юля. И вот, поверите ли вы, меня прострелило таким зарядом нежности и желания, что я едва не свихнулся. С тех пор стал искать встречи с ней. Заглядывал в бухгалтерию, караулил возле столовой… – Возможно, мой вопрос покажется вам наивным, но я все же спрошу, – прервала его Анна. – Вы знали, что у Юлии Савельевой есть муж и ребенок? – Конечно, узнал в первый же день. Я тоже был мужем и отцом, но это не имело никакого значения. – Юлия ответила взаимностью? – Не сразу… – Воронцов опустил голову. – Но все же ответила, – подвела итог Стерхова. – И долго все продолжалось? – Что именно? – Геннадий Михайлович вскинул голову. – Ваша связь. – А никакой связи не было. – Нет, подождите. – Анна в замешательстве замолчала. – Вы только что сказали, что Юлия ответила взаимностью. – Дала понять, что неравнодушна. – Выходит, интима у вас с Савельевой не было? – Зачем же вы так? – Как? – Опошлили все, что свято. – Я не поняла характера ваших отношений, – отрезала Стерхова. Воронцов ответил с таким трудом, будто вместе со словами протолкнул тугой, неподдающийся поршень: – Наши отношения были… почти платоническими. – Ого, – брякнула Анна и напрямую спросила: – Сколько вам было лет? – Тридцать пять. – В таком зрелом возрасте мужчины требуют большего. – Думаете, я не хотел? – Хотели близости, но Савельева не решалась? – У вас протокольный лексикон! – взорвался вдруг Воронцов. – Я – следователь, – спокойно заметила Стерхова. – А вы – подозреваемый. |